Одних выходных на Уральскую биеннале не хватит: только в Екатеринбурге семь площадок, где можно увидеть работы 52 авторов из 23 стран. "У нас самый масштабный выпуск из всех, что мы делали", — говорит комиссар биеннале Алиса Прудникова.
Центром стал УОМЗ — Уральский оптико-механический завод, который участвует уже второй раз. Но если в 2018 году это были два цеха, опустевшие после модернизации, то в 2021-м гостей решили пускать на производство.
А предприятие госкорпорации Ростех, между прочим, режимное: здесь выпускают не только светофоры с уличными фонарями, но и системы наведения бомб и лазеры для самолетов МиГ-29. Станки от зрителей, правда, отгородили непрозрачным забором, но механическое урчание отчетливо слышно. Так что статус "индустриальной" биеннале снова подтвердила.
Одна из тем биеннале — роман Евгения Замятина "Мы", антиутопия, которой в этом году исполняется сто лет. Так что работа шведа Руно Лагомарсино WE очень подходит. Сам автор отмечает, что его инсталляция рассказывает "о единстве, встрече и надежде, заставляет задуматься об идее общности". Между тем, если присмотреться, в отражении на глянцевом полу отчетливо виден антоним — ME.
Площадка УОМЗ, по задумке кураторов, символизирует "ИНТЕГРАЛ 2021" — космический корабль, который строил главный герой романа Замятина.
Произведение немецкой художницы боснийского происхождения Шейлы Камерич называется “Опасная работа”. Выглядит как увеличенная в сотни раз салфетка, связанная крючком — так и есть, художница трудилась над ней 700 дней. С белым полом предательски сливается, и каждый второй гость обязательно наступает на произведение искусства.
По словам Камерич, ее арт-объект поднимает вопросы традиционного распределения домашних дел в семье. Площадка УОМЗ добавляет дополнительный смысл: противостояние ручного и механического труда.
На участке, огороженном колючей проволокой, — деревянная будка. В домик можно войти, внутри — удобные лавочки, звучит музыка, а окна и стены увешаны картинками с изображением красивых водопадов и бухт. И вдруг ловишь себя на мысли, что ты в тюрьме, а в ней не так плохо. И даже относительно уютно, ведь почти не слышно раздражающего гула станков из цеха. И вот уже непонятно, кто узник, а кто нет.
По словам Хале Тенгер, ее инсталляция, созданная в 1995 году как реакция на политическую обстановку в ее родной Турции, — “о свободе, внутренней и внешней, и зыбкой границе между этими понятиями”.
Кураторы эту работу отобрали одной из первых. Авторов экспозиции основного проекта трое, и двое из них уроженцы Турции — руководители Кунстхалле в Баден-Бадене Чалу Илэке и Аднан Йылдыз. К ним присоединился родившийся в Израиле берлинский архитектор Ассаф Киммель.
Болгарин Антон Стоянов, ныне резидент Берлина, не красил белые хлопковые носки. Он все эти несколько сотен пар носил. Теперь они расположены на холстах по интенсивности загрязнения. Смысл? Попытка пересмотреть феномен чистоты, особенно актуальный в условиях пандемии.
Кстати, название основной выставки звучит как "Мыслящие руки касаются друг друга". Слоган биеннале еще красивее: "Время обнимать и уклоняться от объятий" — это переделанная цитата из Екклесиаста. А общий мотив, напомним, замятинский.
Трудно все это связать, но Илэке и Йылдыз объясняют: “Тема была сформулирована в ноябре 2019 года, а потом обросла множеством смыслов, и мы, как кураторы, предложили свои интерпретации. Все это — эксперименты с новыми формами вовлечения”.
Немка Хенрике Науманн сделала инсталляцию специально для биеннале. Название “Передовые достижения” — как будто при Хрущеве.
Художница рассуждает: что если оборонный завод начнет производить бытовую технику, предметы интерьера и даже одежду? Получатся вещи довольно кондовые.
Между тем журнальные столики с коваными цепями изготовлены местными умельцами, которых художница нашла в городе через сайт объявлений.
Перемещаемся на другую площадку — действующий Главпочтамт города. На фасаде конструктивистского здания, построенного в 1934 году и когда-то именуемого Домом связи, очень органично смотрится придуманная Эгеменом Демирчи фраза "Во все завтра зпт в которые мы предпочитаем не верить тчк". Черные блестки, похожие на чешую, играют на солнце.
А еще художник предлагает отправить письмо — Почта России обязуется доставить его по указанному адресу ровно через 100 лет, в 2121 году. Сначала посетители с удовольствием соглашаются поучаствовать в игре. “Потом приходит внезапное осознание того, что писать-то некому, а век — слишком большой для человека срок”, — признается Ирина, посетительница выставки. “Мы пытались уговорить Демирчи уменьшить до 50 лет, а он ни в какую”, — рассказывает медиатор биеннале Татьяна.
В марте 2020-го закрылся на реконструкцию культовый кинотеатр Екатеринбурга “Салют”. Прудникова уточняет, что в этом как раз концепция данного выпуска — "использовать пространства в стадии трансформации".
Задействовали все холлы и каждый зал — в центральном, например, можно посмотреть фильм "Две минуты до полуночи", длится он, правда, около часа.
Это работа израильской художницы Яэль Бартаны. Сюжет простой: развитому государству, правительство которого состоит исключительно из женщин, угрожает "ядерной кнопкой" другая держава и диктатор Твиттлер, напоминающий Дональда Трампа. Чиновницы совещаются, чтобы понять, как дать отпор самодуру.
Екатеринбургский цирк в 2022 году тоже ждет капремонт. Кураторы выставки вспоминают: "Когда мы только приехали осматривать город, то мечтали об этом здании". Так и получилось: цирк тоже, как выражаются организаторы, "попал в объятия" биеннале.
Здесь до 23 октября проходят перформансы — нужно же использовать возможности прекрасной арены. Один из них — "Квадраты будут падать" Яна Ст. Вернера, экспериментирующего со звуком. Трое акробатов в черных трико толкают подвешенные к куполу колонки, из которых раздается что-то, похожее на мантру.
Помимо основного проекта, важнейшая часть биеннале — арт-резиденции, благодаря которым искусству находится место в действующих промышленных объектах Урала. Новшество этого года в том, что работы остаются на месте, и теперь публика едет к ним.
Индустриальные маршруты предлагают, например, в Асбест, Нижний Тагил, Полевской. Или живописный поселок Сокол в Челябинской области, окруженный озерами. Там была закрытая ядерная "Лаборатория Б", где в 1950-х годах на животных, да и на людях проводили исследования. Рассекретили лишь в 2009-м, а Павел Отдельнов, художник года по версии премии "Инновация" и ярмарки Cosmoscow, создал здесь специфичную выставку о последствиях страшной аварии на предприятии "Маяк" в 1957 году.
И конечно, без дискуссий эта биеннале тоже не обошлась. Споры вызвала сделанная Иваном Горшковым для города Кыштым скульптура "Дразнилка", установленная прямо в реке. Словно оправдывая название, она очень не нравится местным жителям (им трудно разглядеть в ней рабочего с бревном в руке). Хотя дразнение — это метод плавки меди. В печь кладут березовое бревно, так улучшается качество металла.
Зато на Урале теперь даже есть свой аналог "Глины" Урса Фишера — мимо точно не пройти.
