https://ria.ru/20210816/pobeg-1745912456.html
Командир самолета Ил-76 рассказал, как бежал из плена талибов
Командир самолета Ил-76 рассказал, как бежал из плена талибов - РИА Новости, 16.08.2021
Командир самолета Ил-76 рассказал, как бежал из плена талибов
Герой России Владимир Шарпатов, командир самолета Ил-76, который в августе 1996 года бежал из плена талибов (движение "Талибан" запрещено в России как... РИА Новости, 16.08.2021
2021-08-16T13:24
2021-08-16T13:24
2021-08-16T13:24
общество
бурхануддин раббани
иран
талибан
тегеран (город)
домодедово (аэропорт)
мулла омар
россия
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/08/10/1745908699_0:4:3068:1730_1920x0_80_0_0_0b0925d1b706be61e0dd02c83a1f9fd0.jpg
ТЮМЕНЬ, 16 авг - РИА Новости. Герой России Владимир Шарпатов, командир самолета Ил-76, который в августе 1996 года бежал из плена талибов (движение "Талибан" запрещено в России как террористическое) в Кандагаре, рассказал РИА Новости, почему провалились переговоры об освобождении и как экипаж смог организовать побег.Самолет Ил-76 (бортовой номер RA-76842) казанской авиакомпании "Аэростан" 3 августа 1995 года выполнял коммерческий рейс из Тираны (Албания) в Баграм (северный Афганистан) по заказу правительства Бурхануддина Раббани в Кабуле, фактическим получателем груза был министр обороны Афганистана Ахмад Шах Масуд – главный враг радикального движения "Талибан"*. Экипаж состоял из семи человек под руководством командира воздушного судна Владимира Шарпатова. На борту было 34 тонны патронов для автомата Калашникова, которые, согласно международным нормам, относились к амуниции и были разрешены к перевозке на самолетах.Над Афганистаном самолет был перехвачен истребителем талибов и был принужден совершить посадку в районе Кандагара под предлогом досмотра груза. Всех семерых членов экипажа самолета посадили в тюрьму. "Талибан"* обвинил их в поставке оружия войскам Северного альянса Раббани и Масуда. Члены экипажа самолета 378 дней находились в плену в очень тяжелых условиях, мучаясь от жары, нехватки воды и плохой пищи. Экипажу удалось угнать свой самолет из плена 16 августа 1996 года.ПереговорыШарпатов рассказывает, что сразу отказался от предложений талибов работать на них и обучать их летчиков. По его словам, захваченному экипажу постоянно угрожали расправой, а усилия переговорщиков с российской стороны были тщетными."Несколько раз — два или три — к нам приезжали делегации из МИДа, приезжали делегации из Татарстана, Татарстан даже присылал муллу главного своего, чтобы поговорить на мусульманской волне. Но каждый раз талибы выдвигали новые условия, то есть уходили от ответа. Последний раз, когда приезжала делегация МИДа, они привозили врачей, с ними приехал представитель Татарстана Тимур Акулов, помощник (Минтимера) Шаймиева, и мой флайт-менеджер Мунир Файзуллин, который являлся членом моего экипажа, и на этот полет он оставался в Эмиратах. Талибы им обещали нас отпустить, клялись даже об этом на Коране, но после отъезда делегации в аэропорт ничего не изменилось: представители МИДа больше не приезжали, и нас никто не отпустил", - рассказывает летчик.Позже, в июне 1996 года, пленных вновь навестили Акулов и Файзуллин. Они рассказали, что делегация МИДа стала запрашивать Иран и Объединенные Арабские Эмираты для разрешения пролета их границы и приземления в Шардже. Об этом узнали полевые командиры, которые находились в окружении Баграма и Кабула, и выдвинули условие основателю движения "Талибан"* Мулле Омару: если он отпустит шурави (пленных), они взорвут самолет с экипажем, а сами перейдут на сторону Северного альянса и Раббани. "Омар отказался от своего решения. Через полчаса пришли разрешения для пролета границ Ирана и Арабских Эмиратов, но было уже поздно — и делегация улетела ни с чем. Мы остались там навсегда", — говорит Шарпатов.СамолетИл-76 был ценным для афганцев трофеем, но ему требовалось обслуживание, поэтому экипаж допустили на аэродром и разрешили проводить технические работы. Поначалу часть команды работала, а часть оставалась в заложниках, после смены руководства тюрьмы на аэродром выезжали все. Первый раз экипаж полным составом на борту самолета оказался 10 июля 1996 года, однако этим шансом они воспользоваться не рискнули: не было договоренностей между собой, усиленная вооруженная охрана, бдительные летчики-истребители, которые хорошо понимали русский язык и намерения пилотов. Тем не менее, вспоминает Шарпатов, удалось проверить работоспособность двигателей, порулить по взлетной полосе, не предпринимая попыток на взлет, оценить обстановку и риски быть сбитыми во время взлета зенитками или в небе истребителями.В какой-то момент у самолета лопнуло одно из 20 колес, и появилась возможность вновь приехать на аэродром. Этот шанс российские летчики не упустили."Вернувшись в тюрьму, я произвел обыкновенный расчет, не зря у меня два высших авиационных образования. Я понял, что с подвесными баками стоявший на аэродроме истребитель сверхзвуковую скорость не сможет развить, у него скорость 1000-1100 км/ч, у меня у земли максимум 600 км/ч, посчитал разницу скоростей, прикинул, что он не сможет взлететь раньше чем через 10-15 минут: пока прибежит дежурный летчик, пока запустит двигатели, вырулит, взлетит — и догонит он меня, получается, минут через 25, а у него топлива на 40 минут, и через 20 минут он будет вынужден возвращаться или катапультироваться, бросать эту погоню", - рассказывает Шарпатов.Он вспоминает, как принимал решение, куда лететь. "Лететь на юг и восток — попадаешь в Пакистан, а там за пересечение границы смертная казнь. В сторону России, на север, — расстояние большое, через горы придется лететь на большой высоте и локаторы будут нас видеть", - рассказывает он.В Герате, по его словам, тогда находились истребители, город был захвачен талибами. "А кроме того, уже союзные республики пошли в самостоятельное плавание — неизвестно, как их ПВО встретят, поэтому туда тоже лететь опасно. Оставалось лететь в Эмираты, но как идти по летным картам и остаться незамеченным? Я принял решение лететь на выступ иранской границы, которая впадает в территорию Афганистана — это на 100 километров меньше, там пустыня и можно на малой высоте уходить, это безопасно, потому что локаторы не видят. Что я и сделал", - вспоминает Шарпатов.ПобегРано утром 16 августа экипаж подняли и снова вывезли на аэродром — менять колесо."На аэродроме разделили обязанности: один за одними зенитками наблюдает, другой - за другими, за перроном, за стоянкой истребителей и так далее. Меняем колесо, поглядываем с опаской на зенитчика, который с места не двигается, и тут на наше счастье приезжает талиб на велосипеде к самолету, дал нам покататься по перрону, я наглости набрался, ближе к зенитке подъезжаю, а там, оказывается, на сиденье зенитчика брошен брезентовый чехол — издалека кажется силуэт человека. Про зенитки все ясно, про истребители тоже, куда лететь — ясно. На аэродроме окончательно решили — взлетать будем в любом случае: разобьемся так разобьемся, собьют так собьют. Все согласились", - вспоминает он.Завести самолет сразу не удалось: аккумуляторы сели, двигатели не заводятся, колеса приспущены. Дождались, когда талибы ушли на молитву, Шарпатов сел за штурвал и начал движение по рулежке. На взлетной полосе самолету пытались перекрыть дорогу "Уралом" и автобусом, но не успели. Командир смог поднять в воздух самолет. На борту, кроме экипажа, остались три охранника-талиба.Полет над территорией Афганистана проходил на высоте 50-70 метров, чтобы самолет не был замечен средствами ПВО. У границы с Ираном связались с Тегераном и назвал пароль-разрешение на полет через страну, которыми пользовались рейсовые самолеты. Пароль экипажу в одну из встреч ранее передал Файзуллин.Экипаж сообщил расчетное время прилета в Шарджу и попросил, чтобы их встречала полиция, так как на борту охранники и оружие. "Приземляемся. Полиция забрала талибов, оружие", - вспоминает Шарпатов.Членов экипажа допросили, потом отвезли в гостиницу, выставили охрану и отключили телефоны. К ним приехал Файзуллин, и первое, что попросил Шарпатов, - позвонить домой. "Разрешили, но при условии - не говорить, в какой стране и в каком городе. Включили телефон, я один тюменский был, остальные - казанские. Звоню жене, говорю, так и так, мы на свободе. Звони в Казань, скажи, что все живы-здоровы, ждите информации", - вспоминает он.Позже экипаж перевезли в Абу-Даби, а оттуда - в Москву. "Посадка в "Домодедово", пресс-конференция, банкет. Шаймиев прислал свой самолет, прилетаем в Казань, пресс-конференция, банкет", - рассказывает Шарпатов.Указом президента России от 22 августа 1996 года за героизм, мужество и стойкость, проявленные при освобождении из вынужденного пребывания на территории Афганистана, Шарпатову и второму пилоту Газинуру Хайруллину было присвоено звание Героев Российской Федерации. Остальные члены экипажа: штурман Александр Здор, бортинженер Асхат Аббязов, ведущие инженеры Сергей Бутузов, Виктор Рязанов, бортрадист Юрий Вшивцев награждены орденами Мужества.Еще полтора года после этого Шарпатов проработал в авиакомпании "Аэростан", потом вернулся в Тюмень и в 62 года ушел на пенсию. "День побега из плена я отмечаю как второй день рождения, на даче собираюсь со своими друзьями-тюменцами", - говорит Шарпатов.* Террористическая организация, запрещена в России
https://ria.ru/20210816/taliban-1745855723.html
https://radiosputnik.ru/20210816/afganistan-1745882937.html
https://radiosputnik.ru/20210813/taliban-1745673340.html
https://radiosputnik.ru/20210804/taliban-1744379788.html
https://ria.ru/20210702/afganistan-1739472063.html
иран
тегеран (город)
россия
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2021
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
общество, бурхануддин раббани, иран, талибан, тегеран (город), домодедово (аэропорт), мулла омар, россия
Общество, Бурхануддин Раббани, Иран, Талибан, Тегеран (город), Домодедово (аэропорт), Мулла Омар, Россия, Захват власти в Афганистане талибами
ТЮМЕНЬ, 16 авг - РИА Новости. Герой России Владимир Шарпатов, командир самолета Ил-76, который в августе 1996 года бежал из плена талибов (движение "Талибан" запрещено в России как террористическое) в Кандагаре, рассказал РИА Новости, почему провалились переговоры об освобождении и как экипаж смог организовать побег.
Самолет Ил-76 (бортовой номер RA-76842) казанской авиакомпании "Аэростан" 3 августа 1995 года выполнял коммерческий рейс из Тираны (Албания) в Баграм (северный Афганистан) по заказу правительства Бурхануддина Раббани в
Кабуле, фактическим получателем груза был министр обороны Афганистана Ахмад Шах Масуд – главный враг радикального движения "Талибан"*. Экипаж состоял из семи человек под руководством командира воздушного судна Владимира Шарпатова. На борту было 34 тонны патронов для автомата Калашникова, которые, согласно международным нормам, относились к амуниции и были разрешены к перевозке на самолетах.
Над Афганистаном самолет был перехвачен истребителем талибов и был принужден совершить посадку в районе
Кандагара под предлогом досмотра груза. Всех семерых членов экипажа самолета посадили в тюрьму. "Талибан"* обвинил их в поставке оружия войскам Северного альянса Раббани и Масуда. Члены экипажа самолета 378 дней находились в плену в очень тяжелых условиях, мучаясь от жары, нехватки воды и плохой пищи. Экипажу удалось угнать свой самолет из плена 16 августа 1996 года.
Шарпатов рассказывает, что сразу отказался от предложений талибов работать на них и обучать их летчиков. По его словам, захваченному экипажу постоянно угрожали расправой, а усилия переговорщиков с российской стороны были тщетными.
"Несколько раз — два или три — к нам приезжали делегации из МИДа, приезжали делегации из Татарстана, Татарстан даже присылал муллу главного своего, чтобы поговорить на мусульманской волне. Но каждый раз талибы выдвигали новые условия, то есть уходили от ответа. Последний раз, когда приезжала делегация МИДа, они привозили врачей, с ними приехал представитель Татарстана Тимур Акулов, помощник (Минтимера) Шаймиева, и мой флайт-менеджер Мунир Файзуллин, который являлся членом моего экипажа, и на этот полет он оставался в Эмиратах. Талибы им обещали нас отпустить, клялись даже об этом на Коране, но после отъезда делегации в аэропорт ничего не изменилось: представители МИДа больше не приезжали, и нас никто не отпустил", - рассказывает летчик.
Позже, в июне 1996 года, пленных вновь навестили Акулов и Файзуллин. Они рассказали, что делегация МИДа стала запрашивать
Иран и Объединенные Арабские Эмираты для разрешения пролета их границы и приземления в Шардже. Об этом узнали полевые командиры, которые находились в окружении Баграма и Кабула, и выдвинули условие основателю движения "Талибан"* Мулле Омару: если он отпустит шурави (пленных), они взорвут самолет с экипажем, а сами перейдут на сторону Северного альянса и Раббани. "Омар отказался от своего решения. Через полчаса пришли разрешения для пролета границ Ирана и Арабских Эмиратов, но было уже поздно — и делегация улетела ни с чем. Мы остались там навсегда", — говорит Шарпатов.
Ил-76 был ценным для афганцев трофеем, но ему требовалось обслуживание, поэтому экипаж допустили на аэродром и разрешили проводить технические работы. Поначалу часть команды работала, а часть оставалась в заложниках, после смены руководства тюрьмы на аэродром выезжали все. Первый раз экипаж полным составом на борту самолета оказался 10 июля 1996 года, однако этим шансом они воспользоваться не рискнули: не было договоренностей между собой, усиленная вооруженная охрана, бдительные летчики-истребители, которые хорошо понимали русский язык и намерения пилотов. Тем не менее, вспоминает Шарпатов, удалось проверить работоспособность двигателей, порулить по взлетной полосе, не предпринимая попыток на взлет, оценить обстановку и риски быть сбитыми во время взлета зенитками или в небе истребителями.
В какой-то момент у самолета лопнуло одно из 20 колес, и появилась возможность вновь приехать на аэродром. Этот шанс российские летчики не упустили.
"Вернувшись в тюрьму, я произвел обыкновенный расчет, не зря у меня два высших авиационных образования. Я понял, что с подвесными баками стоявший на аэродроме истребитель сверхзвуковую скорость не сможет развить, у него скорость 1000-1100 км/ч, у меня у земли максимум 600 км/ч, посчитал разницу скоростей, прикинул, что он не сможет взлететь раньше чем через 10-15 минут: пока прибежит дежурный летчик, пока запустит двигатели, вырулит, взлетит — и догонит он меня, получается, минут через 25, а у него топлива на 40 минут, и через 20 минут он будет вынужден возвращаться или катапультироваться, бросать эту погоню", - рассказывает Шарпатов.
Он вспоминает, как принимал решение, куда лететь. "Лететь на юг и восток — попадаешь в
Пакистан, а там за пересечение границы смертная казнь. В сторону России, на север, — расстояние большое, через горы придется лететь на большой высоте и локаторы будут нас видеть", - рассказывает он.
В Герате, по его словам, тогда находились истребители, город был захвачен талибами. "А кроме того, уже союзные республики пошли в самостоятельное плавание — неизвестно, как их ПВО встретят, поэтому туда тоже лететь опасно. Оставалось лететь в Эмираты, но как идти по летным картам и остаться незамеченным? Я принял решение лететь на выступ иранской границы, которая впадает в территорию Афганистана — это на 100 километров меньше, там пустыня и можно на малой высоте уходить, это безопасно, потому что локаторы не видят. Что я и сделал", - вспоминает Шарпатов.
Рано утром 16 августа экипаж подняли и снова вывезли на аэродром — менять колесо.
"На аэродроме разделили обязанности: один за одними зенитками наблюдает, другой - за другими, за перроном, за стоянкой истребителей и так далее. Меняем колесо, поглядываем с опаской на зенитчика, который с места не двигается, и тут на наше счастье приезжает талиб на велосипеде к самолету, дал нам покататься по перрону, я наглости набрался, ближе к зенитке подъезжаю, а там, оказывается, на сиденье зенитчика брошен брезентовый чехол — издалека кажется силуэт человека. Про зенитки все ясно, про истребители тоже, куда лететь — ясно. На аэродроме окончательно решили — взлетать будем в любом случае: разобьемся так разобьемся, собьют так собьют. Все согласились", - вспоминает он.
Завести самолет сразу не удалось: аккумуляторы сели, двигатели не заводятся, колеса приспущены. Дождались, когда талибы ушли на молитву, Шарпатов сел за штурвал и начал движение по рулежке. На взлетной полосе самолету пытались перекрыть дорогу "Уралом" и автобусом, но не успели. Командир смог поднять в воздух самолет. На борту, кроме экипажа, остались три охранника-талиба.
Полет над территорией Афганистана проходил на высоте 50-70 метров, чтобы самолет не был замечен средствами ПВО. У границы с Ираном связались с
Тегераном и назвал пароль-разрешение на полет через страну, которыми пользовались рейсовые самолеты. Пароль экипажу в одну из встреч ранее передал Файзуллин.
Экипаж сообщил расчетное время прилета в Шарджу и попросил, чтобы их встречала полиция, так как на борту охранники и оружие. "Приземляемся. Полиция забрала талибов, оружие", - вспоминает Шарпатов.
Членов экипажа допросили, потом отвезли в гостиницу, выставили охрану и отключили телефоны. К ним приехал Файзуллин, и первое, что попросил Шарпатов, - позвонить домой. "Разрешили, но при условии - не говорить, в какой стране и в каком городе. Включили телефон, я один тюменский был, остальные - казанские. Звоню жене, говорю, так и так, мы на свободе. Звони в Казань, скажи, что все живы-здоровы, ждите информации", - вспоминает он.
Позже экипаж перевезли в
Абу-Даби, а оттуда - в Москву. "Посадка в "Домодедово", пресс-конференция, банкет. Шаймиев прислал свой самолет, прилетаем в Казань, пресс-конференция, банкет", - рассказывает Шарпатов.
Указом президента России от 22 августа 1996 года за героизм, мужество и стойкость, проявленные при освобождении из вынужденного пребывания на территории Афганистана, Шарпатову и второму пилоту Газинуру Хайруллину было присвоено звание Героев Российской Федерации. Остальные члены экипажа: штурман Александр Здор, бортинженер Асхат Аббязов, ведущие инженеры Сергей Бутузов, Виктор Рязанов, бортрадист Юрий Вшивцев награждены орденами Мужества.
Еще полтора года после этого Шарпатов проработал в авиакомпании "Аэростан", потом вернулся в
Тюмень и в 62 года ушел на пенсию. "День побега из плена я отмечаю как второй день рождения, на даче собираюсь со своими друзьями-тюменцами", - говорит Шарпатов.
* Террористическая организация, запрещена в России
