Хамдулла Мохиб: афганцы не хотят, чтобы талибы диктовали им, как жить

В Кабуле не теряют надежду на то, что движение "Талибан"* откажется от планов военного захвата всей территории Афганистана, заявил советник афганского президента по национальной безопасности Хамдулла Мохиб. В интервью корреспонденту РИА Новости Татьяне Кукушкиной он рассказал о том, есть ли риск гражданской войны в стране, что власти ждут от талибов* и чего опасаются, о том, что в Кабуле думают о досрочном выводе с афганской территории войск США и других стран НАТО, и какие последствия это может иметь.

– Региональные и мировые официальные лица и аналитики говорят о вероятности гражданской войны в Афганистане на фоне ухода западной коалиции. Как вы оцениваете подобные прогнозы? Есть ли причины для таких опасений?

– В этом году мы ожидали от "Талибана"*, что они начнут переговоры, и что мы сможем построить мир в Афганистане. Такие же ожидания разделяли весь мир и регион. Но, к сожалению, талибы* без предупреждения начали наступление, которое коснулось всех сфер жизни в стране: они атаковали районные центры, школы, представителей наших сил безопасности, они взрывали мосты и разрушали общественную инфраструктуру. Это вызвало беспокойство, поэтому некоторые люди в тех районах, где действовали талибы*, взялись за оружие, чтобы бороться с ними. В настоящий момент это происходит в поддержку афганских национальных сил безопасности. Это временное явление. Однако если наступление "Талибана"* продолжится, то и такая ситуация, может, затянется. И проблема с этими группами в том, что они состоят из народных ополченцев – одно это может привести к гражданской войне. Поэтому мы надеемся, что "Талибан"* вернется за стол переговоров с Исламской Республикой Афганистан, и мы сможем прийти к мирному решению, чтобы мы могли создать репрезентативное правительство, в составе которого будут талибы* и все другие силы.

– Согласно сообщениям СМИ, британские и американские войска намерены завершить вывод своих подразделений из Афганистана раньше намеченного срока, возможно, уже к 4 июля. У вас есть такая информация?

– США приняли решение, что они выводят войска из Афганистана, большинство других членов коалиции также уходят из Афганистана. Мы видели, как это уже произошло в Мазари-Шарифе, где присутствовали немецкие войска. США постепенно снижают уровень своего присутствия в Афганистане, чтобы подготовиться к полному выводу войск. И никого не должно это удивлять, США сделали ясное и четкое заявление на этот счет. Самое важное заключается в том, как мы будем использовать эту возможность для того, чтобы построить стабильный Афганистан, построить стабильность в регионе. Это вызов для нашей страны на национальном уровне, но это также вызов для всего региона. Потому что если результаты будут не такими, как мы все хотим, такими, каких хочет афганский народ, это будет в первую очередь иметь последствия для Афганистана и серьезные последствия в сфере безопасности для Центральной Азии и России.

– Действительно ли сейчас США обсуждают с соседями Афганистана по Центральной Азии – Таджикистаном, Узбекистаном, Киргизией, размещение там баз после ухода из Афганистана? Известно ли вам о таких планах?

– Насколько я знаю, речи об этом не идет. Думаю, что в СМИ были ошибочные сообщения. Согласно нашим контактам с американской стороной, они не ищут способов создать где бы то ни было военные базы. Но с другой стороны, мы как афганцы ищем, скорее, технической поддержки от стран региона. Например, у нас есть вертолеты Ми-17 российского производства, и мы ищем возможности их ремонтировать. В этом плане мы рассматриваем страны Центральной Азии, поскольку они также их используют, и у них есть общие границы с Афганистаном. Рассматриваем то, насколько они могут нам помочь. Конечно, до этого еще далеко, и надо определить параметры такой, еще даже не видимой на горизонте поддержки, но это не означает создания военных баз. А если США и ведут такие переговоры, то мне об этом ничего не известно.

– Вы упомянули российские вертолеты. А сейчас идут переговоры по вопросу новых поставок вооружений Афганистану, включая вертолеты и стрелковое оружие?

– Нет, мы не говорим о военной поддержке в таком смысле. Наши консультации касаются того, чтобы сблизить наши позиции и иметь общее понимание угроз, с которыми сталкивается как Афганистан, так и весь регион. И такое общее понимание может включать в себя обмен информацией, совместное использование технических возможностей. Но это не обязательно должна быть такая поддержка, о которой все думают. Афганистан не имеет намерений, чтобы кто-то вмешивался в ситуацию. США выводят войска, и это является возможностью для Афганистана сделать так, чтобы все силы были представлены (в новом правительстве – ред.), и в то же время объединить усилия с регионом, чтобы через взаимное доверие и сотрудничество как на техническом уровне, так и на политическом, была обеспечена совместная борьба с любыми угрозами, с которыми мы сталкиваемся.

– В Москве вы провели встречу с секретарем Совбеза России Николаем Патрушевым. У России и Афганистана общее видение этих угроз?

– Мы одинаково рассматриваем экстремистов и боевиков как угрозу глобальной безопасности. И мы понимаем, что эти группы могут иметь разные имена, но у них общая платформа, общая идеология, у них общие логические базы, откуда они черпают ресурсы. Поэтому мы считаем, что мы должны бороться с этой угрозой совместно. И вывод американских войск из Афганистана предоставляет нам возможность сделать это на основе сотрудничества с регионом. Мы считаем, что (с РФ – ред.) у нас есть хорошее понимание, но оно может быть улучшено, и мы говорили о том, какие механизмы можно задействовать, чтобы это понимание стало еще глубже.

– Какие механизмы вы имеете в виду?

– В первую очередь, речь идет об обмене информацией. У нас есть доступ к информации от тех боевиков, которых мы захватили, разведданные об их деятельности и их планах. Думаю, для России и для стран Центральной Азии это также было бы важной информацией относительно угроз. И в ответ мы ожидаем такой же информации от России, их разведданных об этих группах – так, чтобы мы могли остановить.

– Россия также занимается подготовкой афганских специалистов, например, полицейских. Есть ли необходимость в том, чтобы российские военные специалисты обучали афганские силы "на земле" в Афганистане на фоне вывода американских войск?

– В настоящее время нет. Но страны всегда изучают возможности технического сотрудничества. И поскольку мы занимаемся обучением сил безопасности, мы изучаем возможности других стран и их специалистов, куда мы можем отправить их, и где они пройдут обучение. Это касается полиции, военных, сил специального назначения. В настоящий момент мы проводим оценку подготовки наших сил, и после будет приниматься решение, есть ли необходимость в том, чтобы направлять их в другие страны для специального обучения.

– Россия в последнее время выражала озабоченность активизацией ИГ* на севере Афганистана. Россия и Афганистан могут совместно бороться против боевиков ИГ* в этом районе?

– Мы должны начать с того, что группы боевиков имеют различные названия – "Исламское государство"*, "Талибан"*, "Аль-Каида"*, но они не действуют в одиночку. Не то, чтобы ни одна из этих групп не взаимодействовала с другой. Как я уже говорил, платформа, на которой они действуют, и ресурсы – одинаковые. Они используют общую базу для принятия новых членов, у них одинаковая идеология, общие ресурсы, необходимые для их операций. Я считаю важным, чтобы мы не зацикливались на названиях. Да, политическая организация, использующая определенное название может отличаться, у них другое руководство, но это очень маленькая группа. На самом деле все те группы объединяет общая база – это все экстремисты и боевики, которые воюют за одни и те же принципы. Нам необходимо расширить свой подход и не загонять себя в рамки названий. Во-вторых, нам необходим обмен информацией, чтобы мы могли совместно работать с другими странами и разделять с ними понимание этих угроз, и как с ними бороться. Мы должны с ними бороться, и мы должны их остановить, объединив усилия.

– Но насколько серьезна сейчас ситуация на севере Афганистана? Правительственные силы планируют пойти в контрнаступление?

– Абсолютно, обязательно, совершенно точно. Талибы* решили воспользоваться вакуумом, когда американские и иностранные войска уходят, и без предупреждения начали наступление. Это застало врасплох афганские силы безопасности, потому что, как я уже говорил, мы ожидали мира, а не войны. Но народ Афганистана хочет быть свободным. Мы хотим видеть "Талибан"* в составе правительства, чтобы они были там представлены. Но афганцы не хотят, чтобы "Талибан"* управлял всем Афганистаном и диктовал, как афганский народ должен жить.

– Видите ли вы риски того, что ситуация на севере Афганистана может полностью выйти из-под контроля правительственных сил?

– Надеемся, что такого не случится. Ситуация в настоящий момент очень серьезная. Но силы безопасности Афганистана вместе с обычными людьми, которые пришли для того, чтобы оказать им поддержку, работают над тем, чтобы стабилизировать ситуацию с безопасностью там. Но если "Талибан"* будет настойчиво преследовать цели военного захвата, ситуация может стать крайне плохой.

– В таких обстоятельствах насколько реальными вы оцениваете шансы на продолжение мирных переговоров с талибами* в Дохе?

– Правильным выходом из ситуации была бы договоренность о прекращении огня, садиться за стол и разговаривать. Мировое сообщество, включая Россию, хочет именно этого. Неправильный путь – это война одновременно с попытками переговоров. Это не создает подходящей атмосферы для усилий по переговорам в духе доброй воли. Наш призыв и наша позиция всегда была – если есть возможность решить вопрос путем переговоров, зачем продолжать убивать афганцев? Зачем продолжать разрушать афганское имущество, зачем продолжать насилие, которое ухудшает ситуацию с бедностью, увеличивает страдания людей, заставляет их покидать свои дома? Лучший выход – собраться и путем переговоров найти мирный выход.

– Как вы оцениваете шансы, что такое прекращение огня может быть заключено в ближайшем будущем?

– Если у "Талибана"* есть хоть немного логики и здравого смысла, то это должно быть их приоритетом. Но если они будут продолжать думать, что они смогут взять контроль силой, тогда, я думаю, мы столкнемся с серьезными последствия для Афганистана. Я надеюсь, что это не тот путь, который они изберут. Я надеюсь, что они выберут путь мира и примирения.

– Но сейчас переговоры по-прежнему в тупике?

– Мы, к сожалению, не видим энтузиазма и доброй воли со стороны "Талибана"* для продолжения мирных переговоров.

– Возвращаясь к вопросу о выводе американских войск, достигнуто ли окончательное соглашение с турецкой стороной об обеспечении безопасности кабульского аэропорта после вывода войск НАТО?

– Да, срок вывода иностранных войск, к которому мы были готовы, и которого мы ожидали – 2024 год. И к этому времени мы должны были наладить наши технические возможности для того, чтобы обеспечивать международный аэропорт в Кабуле. Это касается, например, обучения авиадиспетчеров. Некоторые другие чисто технические вопросы также были не до конца решены, поэтому сейчас нам необходим своего рода переходный период, чтобы один из наших партнеров по НАТО, в данном случае – Турция, занялся обеспечением технических вопросов аэропорта до тех пор, пока не завершится обучение, и мы сможем передать это в зону ответственность афганцев.

Мы работаем над этой договоренностью с Турцией, нужно решить ряд бюрократических вопросов. Но у нас есть время, и мы работаем над тем, чтобы эта договоренность была оформлена.

– При выводе войск США из Афганистана будет ли оставшееся в стране военное оборудование армии США передано афганским вооруженным силам? И есть ли опасения, что это вооружение попадет в руки талибов*?

– Дело в том, что военное оборудование, которое сейчас передается афганским силам, достаточно ограничено, потому что большинство американских войск уже ушло, и осталось совсем небольшое количество военных. Эти военные были вовлечены в обучение и подготовку. Они будут передавать нам некоторое оборудование, но большинство уже было передано, и мы уже используем его для защиты афганского народа и территориальной целостности Афганистана.

* Террористическая организация, запрещенная на территории России