"Опасная инфекция": почему из России массово депортируют мигрантов

МОСКВА, 15 июн — РИА Новости, Мария Марикян. Московского рабочего-нелегала Азнура обязали вернуться в родной Таджикистан еще четыре года назад — из-за ВИЧ. Но он остался, продолжает работать и старается не попадаться на глаза полицейским. Россия — одна из 19 стран мира, депортирующих мигрантов с вирусом иммунодефицита. Из страха, что их вычислят, они не обращаются в клиники, пока не станет совсем плохо. Эксперты уверены: иностранцы не только рискуют собственным здоровьем, но и усугубляют эпидемиологическую обстановку в стране. РИА Новости разбиралось в ситуации.

"Не знают о последствиях"

ВИЧ в СССР появился в середине 80-х, тогда же начали прорабатывать политику противодействия новой инфекции. В 1995-м выпустили 38-й федеральный закон ("О предупреждении распространения ВИЧ"), где говорится, что зараженных иностранцев нужно обязательно возвращать на родину. Спустя годы требования ослабили: с 2015-го по решению Конституционного суда депортировать мигрантов, у которых близкие (супруга, дети, родители) — граждане России, запрещено.

На ВИЧ можно провериться анонимно в специальных СПИД-центрах, но в некоторых случаях мигранты должны сдать анализ официально — к примеру, чтобы подать на гражданство или оформить патент на работу. Данные автоматически попадают в Роспотребнадзор, после чего в случае положительного результата комиссия принимает решение "о нежелательности пребывания" иностранца в России. Затем бумаги передают в МВД — там должны проконтролировать, чтобы человек покинул страну в течение месяца.

Руководитель программ фонда "Шаги" Кирилл Барский объясняет: у нас довольно щадящая форма депортации — насильно никого не выгоняют. Мигранта просто не пустят обратно, если он пересечет границу. "Некоторые не разбираются в законодательстве. Уезжают повидаться с родными и не возвращаются. Большинство даже не в курсе решения Роспотребнадзора, поскольку не получают уведомление", — говорит Кирилл.

© РИА Новости / Александр Кряжев

Перейти в медиабанк

Граждане Узбекистана проходят в зону таможенного контроля в международном терминале аэропорта Толмачево в Новосибирске

С российским гражданством таких проблем не было бы, однако оформлять паспорта гости не спешат. Представителям стран ЕАЭС достаточно зарегистрироваться по месту пребывания, и они могут работать официально, обращаться в поликлиники по ОМС. "Им и так хорошо. Они не ощущают особых ограничений", — объясняет Барский. Сложности с жильем не у всех — как правило, люди приезжают не на пустое место, а к родственникам или друзьям. Со временем обзаводятся семьями.

При этом близкие с российским гражданством спасают от депортации далеко не всегда. "Поправки 2015 года фактически не работают. Решение о "нежелательном пребывании" при положительном статусе выносится автоматически за несколько дней. Система вообще не учитывает, есть ли у человека родственники", — уточняет Кирилл.

Залечь на дно

Азнуру (имя изменено) родственные связи не помогли. В Россию он переехал из Таджикистана одиннадцать лет назад, когда ему было 20. До этого рос в бедной семье без отца, подрабатывал еще школьником и мечтал получить высшее образование. В итоге поступил в политехнический колледж, который пришлось бросить.

"Надо было помогать маме и младшим сестрам. Я перебрался в Подмосковье, первые три года работал с дядей-электриком, — рассказывает Азнур. — С регистрацией трудностей не возникло: как-то мы помогли одной женщине с ремонтом, а она в знак благодарности прописала нас у себя".

© Художник: Александр Носов

Трудовой мигрант

Позднее Азнур устроился официантом. Встретил девушку, в 2017-м поженились. "Она узбечка по отцу, гражданка России. Я тоже решил сделать паспорт. С ним проще: например, не надо оформлять патент на работу, а это почти 30 тысяч в год, — делится подробностями Азнур. — Обратно на родину не хотелось. У сестер уже свои семьи. Мама осталась — собирался ее перевезти".

Азнур приступил к сбору документов, прошел медосмотр. Тут-то и выяснилось, что у него ВИЧ. Данные попали в Роспотребнадзор, прислали уведомление с решением о депортации. Он пытался оспорить в прокуратуре, но безуспешно. "Выход в таком случае один — залечь на дно и не высовываться, — разводит руками собеседник. — Возвращаться не вариант — работать в Таджикистане негде".

За медпомощью он обращается только в частные клиники. В государственную попал в 2019-м по скорой — сбила машина. Наложили гипс.

© РИА Новости / Амир Исаев

Перейти в медиабанк

Вид на город Истаравшан в Таджикистане

"Кости неправильно срослись, потребовалась операция. Врач платного отделения одной известной московской больницы отказался браться за меня из-за ВИЧ, — продолжает Азнур. — Я связался с фондом "Шаги", там помогли найти специалиста. Операцию сделали за триста тысяч. Спасибо общественникам, организовавшим сбор. Таких денег у меня не было".

За все эти годы полиция ни разу не останавливала Азнура. Он считает, что его спасает внешность — высокий, со светлыми волосами. "Любой выход из дома — это риск", — вздыхает собеседник. Работает он по-прежнему официантом, однако теперь нелегально.

Этот случай далеко не единичный. Многие инфицированные мигранты живут в тени, чтобы не депортировали на родину. Участь Азнура мог разделить и Темир (имя изменено) из Узбекистана. Ему еще повезло: данные о положительном ВИЧ-статусе попали в Роспотребнадзор, однако решение о выдворении так и не вынесли.

© Depositphotos.com / [e-mail]

Вид на Ташкент, Узбекистан

Темир перебрался в один из российских регионов пять лет назад, поступил в медицинский вуз. Учится на стоматолога, у преподавателей на хорошем счету. О ВИЧ узнал в январе прошлого года. Началось все с того, что заметил на ноге небольшую болячку, которая со временем увеличивалась.

"Стало больно ходить, да и в целом самочувствие ухудшилось, — рассказывает он. — Я сдал анализы на ВИЧ в частной клинике. И мне посоветовали обратиться в СПИД-центр".

Признается: о депортации ничего не знал. Сотрудники по его поведению это поняли и предложили сделать тест анонимно. Как только все окончательно подтвердилось, попросили представить личные документы. Только после этого описали, что его ждет. Студент обратился за помощью в фонд "Шаги". Общественники посодействовали, чтобы парня не отправили домой, — местные чиновники пошли навстречу.

Темир принимает терапию и чувствует себя хорошо. Лечение оплачивает сам — около 13 тысяч в месяц. Родители и друзья пока не знают о его болезни. Молодой человек опасается, что в родном Ташкенте его не примут.

© Pixabay / Pixabay / falco

Вид на Ташкент

"Скрытая эпидемия"

В России больных ВИЧ — больше миллиона и ста тысяч. По информации Роспотребнадзора, мигрантов с положительным ВИЧ-статусом выявили за все время почти 39 тысяч. За прошлый год добавились 1,6 тысячи. В основном это выходцы из Узбекистана, Украины, Таджикистана (данные ФНМЦ СПИД).

Научно-исследовательский финансовый институт Минфина опубликовал недавно подробный документ о государственной политике по борьбе с ВИЧ. Авторы приводят такую статистику: в стране мигрантов-нелегалов, по информации МВД, — почти два миллиона (данные 2018 года). А на иностранцев приходится только 2,1 процента новых ВИЧ-пациентов. Официальная статистика явно не отражает реального положения дел.

Заболеваемость растет в том числе из-за выходцев из стран СНГ, которые нелегально остались в России. Исследователи обращают внимание: мигранты формируют так называемую скрытую эпидемию. И указывают, что причина — ограничения на въезд в страну и пребывание в ней из-за ВИЧ.

© РИА Новости / Максим Блинов

Перейти в медиабанк

Очередь из мигрантов возле Единого миграционного центра Московской области

Власти пытаются взять ситуацию под контроль. В декабре 2020-го правительство внесло в Госдуму законопроект с предложением создать электронный реестр с результатами медосмотров мигрантов на ряд инфекционных заболеваний, в том числе ВИЧ. Заниматься иностранцами смогут только государственные и муниципальные медорганизации. Законопроект пока на рассмотрении. Как поясняют авторы, он направлен на "предотвращение завоза инфекционных заболеваний", представляющих угрозу окружающим.

В свою очередь, Кирилл Барский указывает: пока нет прямых доказательств, что мигранты завозят инфекцию. "Напротив, мы видим обратную ситуацию. К примеру, Минздрав Армении заявлял, что половина случаев ВИЧ — из России, — объясняет он. — Иностранцев, прибывающих из абсолютно любой страны к нам, первые три месяца не тестируют на ВИЧ. Человек может заразиться и здесь. Или въехать с вирусом и распространять его, не подозревая этого. У инфекции ведь инкубационный период".

Юлия Верещагина, активист движения "Пациентский контроль", объединяющего больных ВИЧ, сообщила, что в прошлом году за помощью с терапией обратились 449 человек, в том числе граждане Украины, Таджикистана, Молдовы, Киргизии. "Люди, которым сменили схему лечения, делятся друг с другом оставшимися лекарствами, — добавляет она. — Кроме того, мы консультируем, в каких аптеках есть препараты. Все готовы лечиться за свой счет".

Еще вариант — отправиться на родину, встать на учет и поправить здоровье, чтобы приехать обратно. Среди таких — Камал (имя изменено) из Киргизии. За три месяца вирусная нагрузка снизилась до нуля — это значит, что он не опасен и инфекция не будет передаваться. Однако вернуться в Россию Камал не смог — его не уведомили, что он в "нежелательном списке". А тут у него стабильная работа и родственники. Сейчас он в Баткене — одном из самых экономически депрессивных районов страны. Пребывает в растерянности: с трудоустройством там большие сложности.

Дополнительные риски

Координатор по академическим связям Региональной экспертной группы по здоровью мигрантов Даниил Кашницкий уверен: закон 1995 года устарел. "Тогда ВИЧ-инфекция была новой и неизученной. С годами ситуация изменилась. Люди, принимающие антиретровирусные препараты, живут полной жизнью, — объясняет он. — Подвергающиеся дискриминации мигранты изолируются от всех, не имеют доступа к качественной медицине. А это создает дополнительные риски для развития эпидемии".

В особо запущенных случаях мигранты попадают в больницу по скорой. Экстренную помощь оказывают независимо от гражданства. В среднем на лечение одного тяжелого пациента уходит около 240 тысяч рублей.

"К такому выводу мы пришли вместе с экспертами Высшей школы экономики и ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора по результатам исследования, — уточняет Кашницкий. — К слову, годовая терапия больных ВИЧ обходится почти в 80 тысяч. Никто не просит платить за мигрантов. Нужно дать им возможность находиться в России законно. Они могут лечиться за счет государств, гражданами которых являются".

Члены Региональной экспертной группы по здоровью мигрантов направляли запросы в министерства здравоохранения стран СНГ. Там выразили готовность обсуждать эту проблему с российскими властями.

Стабилизировать эпидемиологическую обстановку можно, отменив норму депортации, уверены эксперты. Скорее всего, тогда инфицированные иностранцы перестанут прятаться.

© Художник: Александр Носов

В России мигрантов депортируют из-за ВИЧ