Сергей Лавров: Россия предлагала США "обнулить" дипломатический конфликт

В последнее время отношения России и США находятся в явном кризисе: одни за другими следуют американские санкции, высылают дипломатов, Россия вынуждена принимать ответные меры, а из Вашингтона обещают "наказывать" Москву снова и снова. Министр иностранных дел России Сергей Лавров рассказал в интервью РИА Новости, которое брал генеральный директор МИА "Россия сегодня" Дмитрий Киселев, о том, каким российская сторона видит выход из сложившейся ситуации, готовы ли к этому американские политики. Он также объяснил, чем нынешняя обстановка в двусторонних отношениях хуже даже времен холодной войны, как Россия будет реагировать, если Америка попытается пересечь красные линии, высказал мнение о том, почему нельзя "выбирать между телевизором и холодильником".

— Отношения с Америкой ну просто ни к черту. Я лично таких плохих не припомню. Уже хуже даже, чем холодная война. Послы сидят в своих странах. Что будет дальше? Какой вариант развития?

— Если бы это зависело только от нас, наверное, мы бы вернулись к нормальным отношениям. И в качестве первого и, по-моему, очевидного, совсем не сложного шага обнулили бы все те меры, которые предпринимались по ограничению работы дипломатов России в США, — в ответ мы ограничивали работу дипломатов США в России. Мы это предлагали администрации Байдена сразу, как только она принесла присягу и вступила в свои полномочия. Я упоминал об этом Блинкену. Не навязываясь. Просто сказал, что очевидным шагом для того, чтобы мы могли нормально работать, стало бы обнуление всего того, что начал Барак Обама, когда за пару недель до ухода с поста президента, хлопая дверью, срывая раздражение, арестовал российскую собственность, нарушая все Венские конвенции, выгнал российских дипломатов. Потом пошла цепная реакция. Мы, кстати, долго терпели — мы же ждали до лета 2017 года, прежде чем отреагировать, потому что администрация Трампа нас просила не реагировать на уходящие эксцессы администрации Обамы, которая покидала Белый дом. Но и у администрации Трампа не получилось эту ситуацию вернуть в нормальное русло, поэтому мы вынуждены были ответить более-менее зеркально. Но американцы на этом не успокоились.

Мы видим, что администрация Байдена тоже продолжает по этой наклонной плоскости скользить. Хотя в разговоре Путина с Байденом, который состоялся вскоре после инаугурации, в моем разговоре с государственным секретарем Блинкеном нам сказали наши американские визави, что они проводят серьезный обзор отношений с Россией и рассчитывают, что по итогам этого разговора многое станет понятным. Но итогом этого разговора стали новые санкции, на которые мы вынуждены были ответить уже не просто зеркально, а как многократно предупреждали: что мы в конце концов будем действовать асимметрично. Это касается в том числе и существенного диспаритета в количестве дипломатов и других сотрудников, которые работают в американских дипломатических миссиях в России, превышая количество наших дипломатов в США. Мы об этом говорили, не буду углубляться.

Но если говорить о стратегическом видении наших отношений, то я очень надеюсь, что в Вашингтоне так же, как и мы, осознают ответственность за стратегическую стабильность в мире. Не только проблемы у России и США, не только проблемы, которые существенно осложняют жизнь наших граждан, их контакты, общение, ведение бизнеса и гуманитарных проектов — это еще и проблемы, которые подвергают серьезным рискам международную безопасность в самом широком смысле слова. Поэтому вы знаете, как мы отреагировали на эксцессы, которые прозвучали в известном интервью Джо Байдена телеканалу ABC. Вы знаете, как президент Путин отреагировал на предложение президента США провести встречу — мы восприняли позитивно. Мы хотим понять все аспекты этой инициативы, изучением которой сейчас и занимаемся. Еще раз скажу, если США прекратят действовать с позиции суверена, как об этом сказал президент, выступая с посланием Федеральному собранию, если они осознают бесперспективность каких-либо попыток возрождать однополярный мир, создавать какую-то конструкцию, где все будут подчинены западным странам и весь западный лагерь будет вербовать под свои знамена все другие страны на разных континентах против Китая и Российской Федерации, если США все-таки поймут, что не зря записаны в Уставе ООН такие принципы, как уважение суверенитета, территориальной целостности, невмешательства во внутренние дела и суверенное равенство государств — просто выполнят свои уставные обязательства и будут вести диалог с нами, как и с любой другой страной, взаимоуважительно, на основе баланса интересов, который должен быть найден… Иначе у нас ничего не получится. Президент об этом четко сказал в послании, подчеркнув, что мы готовы на самые широкие договоренности, если это отвечает нашим интересам. И конечно, будем жестко реагировать на любые попытки пересечь красные линии, которые, как вы слышали, мы определяем сами.

— Насколько реалистично ожидать, что они осознают это, откажутся от позиции сюзерена? Ведь надежда — это хорошо, но реальность совсем другая.

— Я не высказывал надежды. Я сказал, на каких условиях мы будем готовы разговаривать.

— А если нет, то?..

— Ну, если нет — это их выбор. Значит, будем жить в условиях, как вы сказали, то ли холодной войны, то ли в условиях еще хуже. Я считаю, что в холодную войну напряжение было, конечно, очень серьезное, не раз возникали рискованные ситуации, кризисные ситуации. Но было взаимное уважение, которое сейчас в дефиците. И где-то даже проскакивают шизофренические нотки в высказываниях некоторых деятелей в Вашингтоне. Недавно официальный представитель Белого дома заявила, что санкции будут продолжены в отношении России, что санкции дают примерно тот эффект, на который рассчитывал Вашингтон, и что целью санкций является снижение напряженности в отношениях США и России. Я даже не могу это комментировать. Надеюсь, всем понятно, что такого рода заявления не делают чести тем, кто отстаивает такую политику в Белом доме.

— Мне приходилось слышать мнение, что дипломаты плохо работают, не могут построить отношения — мы все упираемся, наша позиция совсем не гибкая, не эластичная, и поэтому отношения плохие.

— Да, я читаю тоже эти оценки, благо у нас свобода слова, я считаю, существенно более защищена, чем во многих западных странах, включая те же США. Я читаю и оппозиционные интернет-ресурсы, газеты и считаю, что, наверное, эти люди имеют право на выражение своей точки зрения, которая заключается в том, что вот если бы мы не спорили с Западом, у нас сейчас был бы пармезан и многое другое, чего нам искренне не хватает. А вот когда закрыли по каким-то причинам закупку продовольствия на Западе, причем не объясняя, что это была ответная мера, просто прекратили закупать продовольствие, стали заниматься импортозамещением, продукты подорожали. Знаете, это узкий и однобокий взгляд, исключительно с позиции благополучия — выбирать между телевизором и холодильником. Это — их язык, на котором они разговаривают. Если уж они так считают принципиальным воспринимать ценности США, напомню высказывание, по-моему, величайшего президента США Джона Кеннеди: "Не думай о том, что твоя страна может сделать для тебя. Думай о том, что ты можешь сделать для своей страны". Это радикальное отличие от нынешних либеральных взглядов, когда только личное благополучие, личное самочувствие имеет решающее значение. Те, кто продвигают такие философские подходы, по-моему, не то что не понимают нашего генетического кода, они пытаются его всячески подрывать. Потому что, кроме желания жить хорошо, жить сыто, быть уверенным за своих детей, друзей, родных, всегда в нашей стране чувство национальной гордости играло не меньшую роль во всем том, что делалось за всю нашу тысячелетнюю историю. Если кто-то считает, что для него — или, как сейчас корректно говорить, для нее — эти ценности уже не имеют значения, это их выбор. Но я убежден, что подавляющее большинство нашего народа думает иначе.

— Рассчитываете ли вы на встречу с Блинкеном? Когда эта встреча может состояться и состоится ли вообще в обозримой перспективе?

— Когда мы говорили по телефону, я его, в соответствии с дипломатическим этикетом, поздравил. Мы обменялись некоторыми оценками ситуации. Беседа была, считаю, доброжелательной, спокойной, прагматичной. Я отметил, что когда наши американские коллеги завершат формирование всех своих штатов, в Госдепартаменте в том числе, мы будем готовы возобновлять контакты при том понимании, что мы будем искать взаимоприемлемые договоренности по многим проблемам, начиная с функционирования дипломатических миссий, завершая стратегической стабильностью и многими другими вещами. Американский и российский бизнес заинтересованы в том, чтобы расширять свое сотрудничество, о чем недавно Американо-российская торговая палата нам сообщала. Мы закончили на том, что будут какие-то совместные многосторонние мероприятия, на полях которых можно переговорить при случае. Пока никаких сигналов со стороны США не поступало. Если говорить о календаре мероприятий — через три недели Россия будет перенимать эстафету председательства в Арктическом совете у Исландии. В Рейкьявике планируется, по-моему, 20-21 мая министерская встреча. Если американскую делегацию будет возглавлять госсекретарь, я, конечно, буду готов в случае его заинтересованности с ним переговорить. Я, учитывая, что мы на два года заступаем председателем Арктического совета, уже объявил нашим исландским коллегам, что буду участвовать в этом министерском заседании.

Вторая часть интервью Сергея Лаврова будет опубликована в среду, 28 апреля.