"Проворонили страну". Почему референдум о сохранении СССР не помог

МОСКВА, 21 мар — РИА Новости, Галия Ибрагимова. Тридцать лет назад состоялся всесоюзный референдум. Впервые в советской истории власть обратилась к людям с вопросом, хотят ли они сохранить Союз. Большинство ответили утвердительно. Тем не менее СССР распался. Как готовили всенародное голосование и почему оно не помогло, разбиралось РИА Новости.

"Игра или шантаж республик"

"Перестройка дала нам гласность, за частную собственность больше не сажали. Чтобы не потерять это, на референдуме надо проголосовать за СССР. Если власть перейдет союзным республикам, они могут не справиться без Москвы", — так рассуждал 30 лет назад москвич Валерий Караваев.

В беседе с РИА Новости он признается, что долго сомневался. Михаил Горбачев обещал обновленный Союз, но дальше слов дело не шло. "Образ нерешительного отца перестройки в начале девяностых перевесил его реформаторство. Дефицит и очереди за продуктами говорили сами за себя", — вспоминает Валерий.

Несмотря на разочарование в реформах, люди не верили в распад страны. Не пугало и то, что Прибалтика вышла из Союза.

"Парад суверенитетов" перешагнул в Закавказье, но даже после этого, по признанию публициста и журналиста Виктора Хамраева, мало кто осознал серьезность ситуации. Он уверен, этого не понимала и власть. "Суверенитет, независимость — все это воспринимали как игру или шантаж республик, которые хотели избавиться от диктата центра, но не ликвидировать его. Да и как иначе, если сами власти твердили об обновлении страны. Обсуждали даже новое название: Союз Суверенных Республик", — говорит Хамраев, заставший распад государства в Ташкенте.

Узбекистан принял Декларацию о суверенитете в июне 1990-го, но не решился на разрыв с компартией. Как и в соседних республиках, на первом плане оказались межнациональные отношения — особенно после уличных столкновений в Ферганской долине узбеков и турок-месхетинцев в июне 1989-го. "Советские власти экстренно вывезли из Узбекской ССР турок-месхетинцев. Сигнал уловили и другие этнические группы: надо уезжать", — продолжает Хамраев.

В начале девяностых он решил перебраться в Москву: "Казалось, Россия развивает перестройку и на всей парах несется в демократию".

"После смерти Сталина Москва проводила политику поддержки малых народов. Иногда узбеки ощущали себя на родине не в своей тарелке", — жалуется житель Андижана и очевидец "ферганской резни" Бахтиер Инноятов. Впрочем, чужими ощущали себя и представители других этносов.

В Узбекистане продвигали идею моноэтнического государства. "Мы повелись на это, но не понимали последствий. Распад страны не укладывался в голове", — отмечает собеседник.

"Уйти от вездесущей компартии"

РСФСР, как и большинство союзных республик, потребовала суверенитета. Народный депутат, а потом и председатель Верховного Совета Борис Ельцин открыто критиковал компартию и перестройку. "Люди ничего реально не получили", — упрекал он с трибуны Горбачева.

Писатели, философы, журналисты осмысляли значимость России в составе Союза. Ажиотаж вызвало эссе Александра Солженицына "Как нам обустроить Россию?". "СССР развалится все равно! Выбора настоящего у нас нет. Размышлять-то не над чем, а только — поворачиваться проворнее, чтобы раскол прошел без лишних страданий", — объяснял писатель.

Но в развал Союза не верил, по словам современников, и Ельцин. Единственное, он хотел расширить полномочия российского руководства. Тактически поддержал идею Горбачева организовать голосование о сохранении СССР, но выдвинул условие. Жители России ответят и на дополнительный вопрос: хотят ли они ввести пост президента РСФСР.

За неделю до референдума, 10 марта 1991-го, на Манежную площадь вышли полмиллиона сторонников Ельцина. Они требовали отставки Горбачева и призывали высказаться против сохранения СССР. Иначе от "вездесущей компартии не уйти", выкрикивали в толпе.

"Введение поста президента усиливало позиции руководства РСФСР в ущерб союзному. По сути, два противоположных референдума состоялись в один день — и оба победили. Люди поддержали два противоборствующих тренда", — отмечает политолог Михаил Виноградов.

Горбачев объяснил идею референдума так: "Получаю обращения трудящихся. Люди беспокоятся о судьбах СССР. Сохранение Союза — действительно важнейший вопрос. Потому я вношу на рассмотрение Съезда предложение: провести референдум, чтобы каждый гражданин высказался за или против Союза Суверенных Государств на федеративной основе".

IV Съезд народных депутатов одобрил инициативу советского президента. Началась подготовка.

За помощью к народу

Сразу возникли споры, как лаконично сформулировать вопрос в бюллетене. Горбачев хотел сделать акцент на обновлении Союза, но и не упустить главное — новшества возможны только при сохранении страны. Лаконично не получилось.

"Считаете ли вы необходимым сохранение СССР как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?" — на этот громоздкий вопрос отвечали участники референдума.

"Формулировка была двусмысленной. Людям предлагали то ли сохранить Союз, то ли поддержать обновления и перестройку или свободную саморазвивающуюся федерацию. Каждый вкладывал свой смысл", — рассуждает Михаил Виноградов.

"За годы перестройки люди привыкли к гласности, осознали ценность некоторых прав и свобод. И было непонятно, зачем спрашивать о том, что и так уже реальность. Обновление стало необратимыми, и вопрос о сохранении Союза, то ли в доперестроечном, то ли в обновленном виде казался неясным", — вспоминает Виктор Хамраев.

Но политконсультант и председатель первой российской пиар-компании "Никколо М" Игорь Минтусов считает референдум 17 марта 1991 года важным социально-политическим событием. "Раньше были выборы за членов компартии. А тут власть действительно интересовалась общественным мнением", — подчеркивает он в беседе с РИА Новости.

В референдуме обкатали политтехнологии, применявшиеся в последующих избирательных кампаниях. Людям запомнилась наглядная агитация на улицах городов. Больше всего запал в память плакат: спящая в кровати маленькая девочка. И надпись: "Мама, защити меня. Скажи: "Да" СССР".

© РИА Новости / И. Носов

Перейти в медиабанк

Всесоюзный референдум по вопросу сохранения Союза Советских Социалистических Республик. 17 марта 1991 года

На советских окраинах

Шесть из пятнадцати союзных республик отказались участвовать в референдуме. Рига, Вильнюс, Таллин — это было понятно. Но решение Грузии и Армении вызвало недоумение.

Тбилиси возмущало, что советские власти не встали на защиту грузинской территориальной целостности, когда Абхазия потребовала независимости. И когда ввозник вопрос о сохранении СССР, Грузия провозгласила суверенитет.

Тлевший с конца восьмидесятых спор о принадлежности Нагорного Карабаха перерастал в межэтнический. Карабахские армяне хотели выйти из состава Азербайджана и объединиться с Арменией. Ереван поддерживал эти требования, но Баку их пресекал. Обе республики ждали реакции центра.

"Верховный Совет СССР выступил против присоединения НКР к Армении. Баку воспринял это как поддержку Москвы, и Азербайджан принял участие в референдуме 17 марта 1991 года", — объясняет российский политолог Нурлан Гасымов.

Конфликтолог и специалист по Кавказу Ариф Юнусов предлагает иную версию. Он убежден, что азербайджанцы не хотели участвовать в референдуме. Причина — события 20 января 1990 года, указывает эксперт и очевидец того, что тогда произошло. В Баку вступили войска. Поводом послужили антиармянские погромы в азербайджанских городах.

"Погибли мирные люди. Вера в советскую идеологию рушилась на глазах. Народный фронт Азербайджана, куда я входил в начале девяностых, потребовал независимости. Но СССР удержал власть", — вспоминает Юнусов.

Большинство азербайджанцев высказались за сохранение СССР. Однако Ариф Юнусов в это не верит. "Мы наблюдали за голосованием на избирательных участках. Пришли не более 20 процентов жителей. Откуда взялись цифры властей о высокой явке, мне непонятно".

© РИА Новости / Сергей Титов

Перейти в медиабанк

Пожилая жительница Нагорного Карабаха разговаривает с военнослужащим

"Кравчук верил в коммунизм, а не распад"

Горбачев не сомневался: Украина и Белоруссия проголосуют за Союз. Не пугали его и события октября 1990-го в Киеве, вошедшие в историю как "революция на граните". Студенты разбили на центральной площади палаточный лагерь, объявили голодовку и потребовали разорвать Союзный договор с Москвой.

Верховный Совет Украинской ССР поддержал всесоюзный референдум, но в бюллетень включили дополнительный вопрос: "Согласны ли Вы с тем, что Украина должна быть в составе Союза Советских Суверенных Государств на основе Декларации о государственном суверенитете Украины?" За сохранение СССР — 70 процентов проголосовавших. Но и на второй вопрос утвердительно ответили 80 процентов.

"Националисты из партии "Рух" гремели на всю Украину. Требовали объявить суверенитет и выйти из-под контроля Москвы. Председатель Верховного Совета Украинской ССР Леонид Кравчук был заядлым коммунистом, но уловил дух времени, заговорил о независимости. Однако и он до последнего не верил в распад Союза", — рассказывает украинский политик Владимир Олейник, работавший в начале девяностых в исполкоме компартии.

Он отмечает, что второй вопрос в бюллетене формулировали в Киеве, и задается вопросом: насколько это правомерно. "Если вдуматься, явное противоречие первому. Кравчук понимал подвох, но осознанно на него шел. Жители Украинской ССР не уловили манипуляцию и утвердительно ответили на оба вопроса".

Противники обновлений

Верховный Совет СССР утвердил итоги референдума 21 марта 1991-го. За сохранение Союза высказались 113 миллионов, или 76 процентов проголосовавших по всей стране.

Через месяц Горбачев собрал в подмосковной резиденции Ново-Огарево лидеров девяти союзных республик. Участники встречи приступили к подготовке проекта договора по созданию Союза Суверенных Государств.

"Команда Горбачева планировала собрать под знаменем обновленного Союза хотя бы девять республик. Подписать документ и постепенно вовлекать в объединение отколовшиеся республики, указывая на выгоды", — вспоминает российский политик, а в начале девяностых депутат Моссовета Сергей Станкевич.

Двадцатого августа 1991 года в Георгиевском зале Кремля открывалась процедура подписания нового Союзного договора. Но противники перестройки и обновления Союза сформировали Государственный комитет по чрезвычайному положению и попытались захватить власть. Госпереворот не удался, однако документ так никогда и не подписали.

© РИА Новости / Юрий Иванов

Перейти в медиабанк

Подписание Соглашения о создании Содружества Независимых Государств в Беловежской пуще. 1991 год

После путча союзные республики поспешно провозглашали независимость. Восьмого декабря 1991-го лидеры России, Украины и Белоруссии подписали так называемые Беловежские соглашения, которые констатировали: СССР больше не существует. Но даже после этого советские люди не увидели сути происходящего.

"Многим казалось, что Ельцин, Кравчук и Шушкевич денонсировали Договор об образовании СССР от 1922 года, чтобы ускорить переход к обновленной федерации", — уточняет Хамраев.

Ситуация прояснилась 21 декабря 1991 года. Лидеры бывших союзных республик собрались в Алма-Ате, чтобы учредить Содружество Независимых Государств. "На пресс-конференции они объявили, что никакого единого гражданства СНГ не будет. И только тут мы поняли: нет больше страны, в которой мы родились. Но самое парадоксальное — мы проворонили момент, когда она исчезла", — заключает собеседник.

Впрочем, тогда этого еще никто не осознавал. А случилось необратимое: через несколько дней единое государство перестало существовать.