"Чудом на них вышли": как опера МУРа ловили "невидимых" преступников

МОСКВА, 5 окт — РИА Новости, Андрей Коц. На их долю выпадает самая тяжелая работа — расследование убийств, изнасилований, грабежей, нападений с огнестрельным оружием. В понедельник, 5 октября, профессиональный праздник отмечает элита полиции — сотрудники уголовного розыска. Опера раскрыли тысячи дел и отправили за решетку десятки тысяч преступников. Порой они сталкиваются с очень необычными случаями. Об одном из таких — в материале РИА Новости.

Зацепок нет

Летние Олимпийские игры 1980 года стали для советских органов правопорядка настоящей проверкой на прочность. Безопасность москвичей и гостей столицы обеспечивали около 15 тысяч сотрудников МВД и столько же оперативников КГБ. Еще не ушли из памяти трагические события 1972-го, когда на Олимпиаде в Мюнхене террористы захватили израильских спортсменов. Тогда погибли 11 человек, в том числе из-за непрофессиональных действий баварской полиции. Кроме того, годом ранее СССР ввел войска в Афганистан, что вызвало резкую критику на Западе. Да и в целом начало 80-х — один из самых горячих периодов холодной войны. Советское руководство справедливо опасалось, что шпионы НАТО устроят на Олимпиаде какую-нибудь провокацию.

© РИА Новости / Дмитрий Донской

Перейти в медиабанк

Открытие XXII Олимпиады в Москве

За две недели до Игр МВД отметило рекордный спад преступной активности. Добиться этого удалось благодаря круглосуточной работе милиции. Во время подготовки и проведения Олимпиады опера МУРа "носом рыли землю", проверяя всех подозрительных лиц и бросая серьезные силы на расследование даже незначительных правонарушений. Но за несколько недель до церемонии открытия Игр они столкнулись с неожиданной угрозой.

В институт Склифосовского обратились сразу три десятка женщин с жалобами на странные уколы в спину, шею и ноги. Они рассказывали примерно одно и то же: шли по улице по своим делам, стояли на автобусной остановке, сидели на скамейке. И вдруг — резкий болезненный укол и небольшое кровотечение. Через день количество пострадавших выросло вдвое, и в Главке столичной милиции забили тревогу. Версия о серийном маньяке с отравленным шприцем отпала сразу. Большинство пострадавших уверяли, что в момент укола рядом с ними никого не было.

По Москве поползли слухи о ядовитых насекомых, которых завезли "злые капиталисты", о западных шпионах, расстреливающих советских женщин лучевым оружием, и тому подобном. Однако в крови пострадавших ничего подозрительного не нашли. Это был тупик — ни подозреваемых, ни зацепок. А руководство торопило и требовало результатов.

Охота на жуков

"Списки пострадавших ушли в высокие государственные инстанции, — вспоминает бывший первый замначальника МУРа полковник милиции в отставке Богдан Рудык. — Дело на контроль взяли ЦК КПСС, Совет министров и МВД СССР. А это уж серьезнее некуда, хотя погибших и тяжелораненых не было. Меня вызвали и приказали создать для расследования группу из пяти самых опытных оперативников. И предупредили: либо получим награды, либо все вылетим из органов".

Первым делом оперативники отправились в институт Склифосовского и узнали у врачей адреса пострадавших. Опросили женщин, но ничего нового не узнали. Рудык изучил по карте Москвы географию происшествий — о серийном преступнике это многое может рассказать. Однако зона уколов оказалась огромной: Бауманский, Первомайский, Перовский и Калининский районы, Садовое кольцо, центр. Никакой логики и системы.

Тогда опера МУРа начали проверять самые фантастические версии. В частности, о "насекомых-диверсантах". Искать решили рядом с Красной площадью. Приехали к ГУМу и принялись трясти каштаны, собирая насекомых в мешки. Это вызвало недоумение сотрудников КГБ. МУРовцы объяснили, в чем дело, и те, посовещавшись, разрешили собирать жуков ночью, чтобы не пугать прохожих. В "спецоперации" набрали полмешка различной живности и отправили во Всесоюзную академию сельскохозяйственных наук имени Ленина. Вскоре оттуда пришел примерно такой ответ: все насекомые "имеют московскую прописку и ничем не болеют".

Банда "рогаточников"

Снова оказавшись в тупике, оперативники решили повторно опросить пострадавших. Одна из них внезапно вспомнила: в момент укола из потока проезжавших по Садовому машин послышался громкий хохот. А позже вторая рассказала про грузовой автомобиль с люлькой-вышкой в районе Преображенской площади — из него тоже доносился хохот. Женщина даже успела рассмотреть последние цифры номерного знака.

В деле появилась первая серьезная зацепка. МУР запросил у ГАИ, сколько таких спецмашин числится в Москве. Пришел ответ — всего четыре, причем в дни нападений в городе работала только одна. Бригада по ремонту неоновой рекламы как раз обслуживала те районы, где пострадали женщины. Опера немедленно выехали в офис этой компании и задержали шестерых рабочих. В СИЗО они во всем сознались.

"Даже не пытались оправдываться, слишком сильно перепугались, — говорит Богдан Рудык. — Здоровенные лбы, от восемнадцати лет и до сорока, придумали забаву: мощные рогатки с металлическими скобками для стрельбы. Опробовали оружие на прорабе, стрельнув в мягкое место. Тот подпрыгнул и взвизгнул как резаный. Посмеялись и стали брать рогатки с собой на выезды. Стрелять в женщин им было гораздо веселей — визгу больше. Множество металлических скоб и рогатки тогда обнаружили и изъяли в мусорных контейнерах рядом с их конторой".

Судили хулиганов через 12 дней после задержания. По приговору "рогаточники" получили от трех до семи лет. Лишь одному из них, которому только-только исполнилось 18, дали условный срок.