Татьяна Маршалик: жаркое лето в Арктике еще не значит изменения климата

Погода за полярным кругом в этом году поразила мир — на полюсе холода в Верхоянске температура достигала +38 градусов, чего не было ни разу за историю наблюдений. Почему этот рекорд так важен, каким еще запомнится лето 2020 года метеорологам в Якутии и где в России самые сложные условия работы, корреспонденту РИА Новости Наталье Парамоновой рассказала заместитель руководителя Якутского управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды Татьяна Маршалик.

— Татьяна Владимировна, в этом году Верхоянск стал, наверное, самым громким событием в числе погодных рекордов. Насколько это связано с изменением климата и что еще было удивительного этим летом в Якутии?

— 20 июня был зафиксирован рекорд в Верхоянске, температура достигла 38 градусов. Это вызвало большой ажиотаж в регионе и на федеральном уровне. Мы довольно много давали комментариев. К нам также поступил запрос на документы по приборам, которыми была зафиксирована температура. Такая температура была впервые зафиксирована за весь ряд наблюдений, и она же превысила абсолютный максимум температур для этого города. Он был зафиксирован в 1988 году и составлял 37,3 градуса в июле. Для июня такая погода нонсенс. Этот год действительно был исключительным, уже в июне можно было купаться реках и озерах, хотя обычно купальный сезон наступает не раньше июля. Лето в Заполярье в 2020 году выдалось длиннее и жарче, чем в центральной части Якутии. Однако мы не можем утверждать, что рекорд температуры в Верхоянске говорит об изменении климата. Это все-таки отдельное, хоть и выдающееся явление, которое отдельно говорит только о сюрпризах погоды.

В июне такая высокая температура была вызвана гребнем, который установился над Якутией и дал этот рекорд в Верхоянске. Он наблюдался почти полмесяца. В июле у нас был еще один рекорд на станции Усть-Мома на реке Индигирке. Там 25 июля был зарегистрирован еще один максимум — 37 градусов. Вокруг этого не было такого ажиотажа, потому что 38 градусов не было никогда в Заполярье, а 37 бывало. В этом году было две волны жары, то есть больше пяти дней температура была выше нормы на пять градусов. А в Якутске было редкое явление — средняя температура превышала норму на семь градусов.

— А что считается в Якутии летом?

— Согласно агрометеорологическому критерию, лето в Якутии наступает, когда среднесуточная температура выше 15 градусов. Такой период может длиться даже меньше месяца, в этом году будет близко к лету в Якутске. Все лето было хорошим с небольшим арктическим вторжением — 5 июля в Верхоянье из-за этого выпадал снег. То есть после 38 градусов в июне 5 июля был снег в Верхоянье. Верхоянье включает в себя Верхоянск, Батагай и соседние территории. Арктическое вторжение — это тропосферный холод, который образуется в приполюсных районах. Он выходит к нам на море Лаптевых, а потом "ныряет" на материк. В этом году была два арктических вторжения на северо-запад и на северо-восток. Я могу отметить некоторую цикличность погоды в этом году: сначала гребень тепла, а потом арктическое вторжение.

— Росгидромет часто говорит о том, что сети метеорологических станций недостаточно для России и точных прогнозов. Как обстоят дела в Якутии?

— На территории Якутии должно быть вдвое больше метеорологических станций, чем сейчас, чтобы давать более точные прогнозы. Сейчас у нас 99 метеорологических станций, которые расположены на площади четыре миллиона километров. Если у нас населенный пункт — центр административного района, то это уже город. В Якутии много городов, где население полторы-три тысячи человек. В Якутии есть такие труднодоступные станции, куда надо завозить еду, ГСМ. У нас много станций, куда можно попасть раз в год. Труднодоступных (ТДС) станций — 44, а совсем труднодосягаемых около десяти. Мы туда до сих пор вертолетами летаем.

— Можете подробнее, что значит труднодоступные станции?

— Часто на удаленные станции нельзя попасть из-за погоды. С 2018 года все подобные станции обеспечиваются спутниковой связью. Почти нигде уже не работают азбукой Морзе, везде более современное оборудование. Почти везде есть "Бураны", стиральные и швейные машинки. Раньше, если ты живешь на ТДС, то ты совсем оторван от мира. Когда мы принимаем людей на работу на ТДС, то стараемся подбирать мужчин или семейную пару. Сейчас очень сложно с кадрами, все ТДС не укомплектованы. Но если ты работаешь за недостающего, то получаешь его зарплату. Надо понимать, что тебе там и тратить некуда. Средняя зарплата, если полный штат, 25 тысяч рублей. Надо понимать, что это деньги, которые ты копишь фактически. А так получается тысяч по 50-70 тысяч в месяц, бывают премиальные. Чтобы поехать на ТДС, надо иметь специальное образование. Годичные курсы радистов-метеорологов в техникуме, и тогда мы берем на работу. Пандемия не сильно сказалась на нашей работе, качество информации не пострадало.

— Почему так важны локальные метеорологические пункты?

— Когда я сюда пришла 30 лет назад, не было прогностических карт. Мы с линейкой высчитывали положение циклонов и антициклонов. Ошибка была по карте небольшой, но в реальности ошибка в 5-10 километров ощутима для людей, которые живут, или для самолета, который летит. Постепенно мы пришли к прогностическим картам, а потом появились схемы и модели. Нужен опыт синоптика, который много анализировал и работал с прогнозами. Я наблюдаю некоторую проблему с этим у молодых специалистов. Начиная со школы, машины считают за людей, и как будто ослабляется функция собственной аналитики. Модели рисуют машины, а из этого большого количество надо выбрать то, что будет ближе к истине. Опытные синоптики понимают, что модель для нашей территории может выдать прогноз, который на самом деле не осуществим, у нас фактически по-другому происходит. Каждый прогнозист занимается своим районом и почти все о нем знает. Переключение между районами сложно: синоптику из Якутска сложно прогнозировать для Тикси и наоборот.

— Замечаете ли вы изменения климата у себя в регионе?

— Бывший начальник Якутского УГМС, который работал здесь лет 30, Юрий Иванович Прошин анализировал, что происходит с климатом. По его данным, волны тепла можно наблюдать в Якутии раз в десять лет.

Мы всегда сравниваем с принятыми нормами, какая температура, но в последние годы все время идет сильное отклонение от норм. В 2019 году все месяцы было выше нормы: весна, зима, лето, осень. Я думаю, что сейчас настал период пересмотреть эти нормы. Практически всегда, за очень небольшим исключением, температуры бывают выше нормы. Если смотреть зимние месяцы, то те районы, которые традиционно холодные – Верхоянье, Оймяконье, Заречье, – стали теплее.

В Якутске большой городской эффект, который добавляет как минимум три градуса. Летом дым и пыль съедают температуру. Эффект от пыли такой же, как от облаков: они рассеивают солнечный свет. Городская среда охлаждает воздух.

Из своих наблюдений я могу добавить, что раньше всегда говорили — три месяца лета, а остальное зима. У нас не было таких ярких переходных периодов, как осень и весна, а сейчас они есть. Наверное, последние лет 10-15 у нас выраженные осень и весна. Я бы сказала, что на пару недель раньше стал быстрее таять снег.

— У вас довольно суровые условия работы и жизни, а есть регион, где вам кажется, что сложнее всего?

— Самые жесткие условия труда, я думаю, все-таки на Тикси, на Арктическом побережье. Там, где дует сильный ветер, который гораздо хуже переносит человек, чем жару или холод. Там в середине лета холоднее, чем в Якутске осенью. Ветер там достигает 35-40 метров в секунду. Усугубляется все это полярной ночью.

Традиционно в арктический районах условия работы считаются самыми тяжелыми. У нас было 13 арктических районов, а в прошлом году к ним добавили еще 8 районов, то есть начиная с 65 градусов северной широты — это арктическая зона. Это было сделано для расчета льгот и коэффициентов.