Юрий Купер: мне всегда неловко присутствовать на своих вернисажах

Юрий Купер – один из наиболее заметных на мировом рынке современных российский художников, работающий в различных жанрах и техниках, среди которых живопись, графика, театральные декорации, иллюстрации к книгам, а также поэзия и проза. Его произведения хранятся во многих музейных и частных собраниях. Картины Купера можно увидеть в Государственной Третьяковской галерее, Государственном Эрмитаже, Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина, музее Метрополитен, коллекциях министерства культуры Франции, Библиотеке Конгресса США, Центре изобразительных искусств Сейнсбери Восточной Англии.

В тандеме с режиссером Никитой Михалковым Купер создал спектакли "Неоконченная пьеса для механического пианино" (1988) и "Метаморфозы" (2016-2019). В творческом союзе с режиссером Александром Сокуровым художник работал над оперой "Борис Годунов" в Большом театре. Спектакль получил номинацию на престижную премию "Золотая маска".

Юрий Купер отметил 5 июля свое 80-летие, накануне юбилея корреспондент РИА Новости Анна Горбашова поговорила с художником о его новых проектах, отношении к актуальному искусству, дружбе с Никитой Михалковым и юбилейном мальчишнике.

— В начале марта у вас открылась юбилейная выставка "Сфумато" во Флоренции, в Академии изящных искусств, которая с первых дней пользовалась успехом. Вскоре она закрылась из-за карантина, в начале июня снова открылась и окончательно закрылась 5 июля непосредственно в ваш юбилей. Вам так и не удалось на ней побывать?

— Нет, видел только в видеозаписях, а может, оно и к лучшему, я даже рад, что так случилось.

— Почему?

— Когда у меня были вернисажи в Париже, где я жил и работал, мне всегда было как-то неловко там присутствовать. Здороваться, расшаркиваться, слушать какие-то дурацкие комплименты. Я сидел в кафе рядом с галереей, и те, кто хотели, подходили меня поздравить.

— Не любите светскую суету?

— В молодости любил. А с возрастом исчезло чувство ожидания чего-то необыкновенного. Раньше приходил на какую-то тусовку и ждал, что что-то произойдет, кого-то встречу, а сейчас уже ничего не жду, знаю точно, что ничего не произойдет. Опять же, когда ты куда-то не ходишь, то избавляешь себя от возможных негативных эмоций.

— В советские времена вы уехали из России, жили и работали в США, во Франции, сейчас большую часть времени проводите здесь?

— Да. Во Францию я иногда приезжаю, но сейчас там делать нечего. В свое время я уехал, но не ради свободы творчества, я вообще считаю, что она была и в СССР, а потому что за творчество здесь не платили. Во всем мире молодые люди уезжают куда-то, чтобы посмотреть на этот мир, возможно, реализовать себя. К сожалению, в нашем случае нельзя было уехать путешествовать, а потом вернуться, билет был только в один конец — уезжал ты навсегда.

— Как вы проводили время в самоизоляции, над чем работали?

— Я живу в Подмосковье, там и изолировался — работал. Сейчас я занимаюсь архитектурой. Сделал дизайн Театра киноактера, он уже закончен, в процесс работы интерьеры исторического кинотеатра "Ударник", который реконструируется для Никиты Михалкова. Еще я оформляю партитуру "Реквиема" композитора Артемьева, она выйдет ограниченным тиражом — 30 экземпляров. В театре я сейчас работаю над проектом Михалкова "Метаморфозы" и сценографией пьесы, которую написали для него братья Пресняковы по его фильму "12".

— С Никитой Сергеевичем у вас много проектов, вы дружите?

— Да, мы знакомы с юношества, дружили по-уличному, встречались на мероприятиях в Доме кино, наши жены работали в одном доме моделей. Позже, после моего отъезда, встретились уже в Европе.

— Сейчас Михалкова многие критикуют за его политические взгляды, и эта критика касается не только его личности, но заодно и творчества. Как вы считаете, уместно ли смешивать в одну кучу произведения художника и его политические убеждения?

— А вы как считаете, можно ли вычеркнуть из истории искусства Веласкеса, потому что он был другом короля, а также еще многих придворных художников? Естественно, кто-то его не любит, потому что он преуспевающий режиссер, дружит с президентом, за что его любить-то? Никита как-то пошутил в разговоре, что если бы он был президентом, то назначил бы меня министром культуры. Но я отказался сразу. По сравнению с романтиком Михалковым, я настоящий террорист.

— И кого бы вы терроризировали в должности министра культуры?

— Я бы никому денег на кино не дал (смеется).

— Не любите кино?

— Я люблю смотреть кино. Включаю и смотрю все фильмы, допустим, Этторе Сколы, потом все фильмы с Брэдом Питтом и так далее. Российское кино я включаю, слушаю 10 минут диалоги и выключаю. Сегодня все пытаются сделать артхаусные фильмы для фестивалей, потому что не могут заработать на зрительском кино, хороших фильмов единицы.

— А как вы относитесь, как сейчас принято говорить, к актуальному искусству, на перформансы бы денег дали?

— Честно говоря, я даже не понимаю этот термин. Это как в моде, вот что вы считаете модным? А на самом деле модный человек это тот, кто вне моды, потому что следят за модой только, как бы сказать, простые ребята. Это все лохотронские термины, как во время революции 1917 года — кто был никем, тот станет всем. Все эти перформансы для профессионально непригодных художников, за редким исключением, которого даже здесь, в России, нет. "Актуальность" этих мастеров сводится к тому, что они не актуальны, а в большинстве своем самозванцы. Тех, кто наводнили арт-рынок — псевдокураторов, перформансистов, я их называю чичиковы — приехали в деревню и якобы просвещают простой наивный народ, открывают какие-то сайты для инвестиций в искусство и так далее.

— Кто-то нравится из современных художников?

— Кто-то нравится, но не в России.

— Последний раз ваша персональная выставка была в Театральном музее имени Бахрушина пять лет назад. Не планируете показать в Москве "Сфумато" или какую-то другую ретроспективную выставку?

— Я могу много чего планировать, но сам я этим заниматься не буду. Желание есть, а возможности нет. Если сложится, буду рад.

— Как художник, вы попробовали себя во многих жанрах – живопись, графика, иллюстрация, дизайн, архитектура, сценография. На данном отрезке времени чем вам особенно интересно заниматься, так сказать, для души?

— Чем-то новым. Я сейчас, например, пишу не на холсте, а на фанере, осваиваю новую фактуру. Дизайн интересен, архитектура. А еще я прозу пишу, стихи и пою. Вот записали новый диск с Сашей Маршалом, сейчас надо сделать макет обложки. Но это исключительно для друзей, не для продажи.

— Оглядываясь назад, вы о чем-то жалеете, может, что-то не случилось, а могло бы, а сейчас уже поздно?

— Я честно не знаю, надо подумать. Когда спрашивают, как бы ты по-другому прожил жизнь, вопрос такой скользкий... В момент, когда я от чего-то отказывался, будь то творческое или личное, я жалел об этом. А по прошествии какого-то времени понимал, что я был прав, что отказался. Это было правильно.

— Как отметите юбилей?

— У меня будет мальчишник, посижу с друзьями – Сашей Маршалом, Сережей Мазаевым, Аликом Тохтахуновым. Но если придут дамы, пусть приходят, мы не против.