Несмотря на постоянный голод и физическое истощение ленинградцев, в городе продолжали работать, заводы, театры, школы, не остановилась и культурная жизнь.

Художник Александр Блэк работал в отряде, отвечающем за маскировку военных и промышленных объектов города, а также объектов культурного и исторического наследия. Эту работу художник отражал в своих рисунках. Все наброски датированы, в их описаниях точно зафиксировано, где находился тот или иной объект. Серию можно расценивать как уникальный блокадный дневник.

Работы, созданные в условиях голода, холода, непрерывных бомбежек, с пронзительной точностью рассказывают о первых месяцах войны. Квартира художника была разрушена взрывом, и только чудом через два дня он нашел в руинах портфель с этими рисунками.

Александр Блэк находился в Ленинграде первые восемь месяцев блокады. С диагнозом «дистрофия» его эвакуировали из города в апреле 1942 года в Ташкент.

После окончания войны все иллюстрации блокадной жизни он лично передал Государственному центральному музею современной истории России.

В собрании музея хранится 121 лист зарисовок, выполненных тушью, акварелью и белилами.

«Объявление войны».  22.06.41

22 июня 1941 – самое обычное воскресенье. Кто-то спешил по своим делам, кто-то планировал провести день со своими близкими. Никто не подозревал, что в этот день жизнь каждого изменится бесповоротно.

В 4:00 утра, после продолжительной артиллерийской подготовки, немецкие войска, нарушив заключенный с СССР пакт о ненападении, атаковали советско-германскую границу. Началась Великая Отечественная война.

«Воздушное заграждение». 02.08.41

Аэростаты подняли в небо над Ленинградом практически сразу после объявления войны. Ими прикрывали город, подходы к нему, часть финского залива, подступы к Кронштадту. Их располагали в шахматном порядке. По воспоминаниям Александра Берштейна – главного инженера одного из полков аэростатов, участника ВОВ, воздушное заграждение поднималось в воздух в любую погоду, за исключением ночей со штормовым ветром, когда обычно авиация противника не взлетала.

Аэростаты охраняли блокадный Ленинград, ограждая население от воздушных бомбардировок врага.

«Маскировка». 29.08.41

Одной из главных задач военных дней являлось сохранение важных городских объектов. В случае с памятниками, при возможности снять с пьедестала, их закапывали в землю, где они оставались до окончания войны. Намеренно оставались открытыми памятники русским полководцам (Кутузову, Суворову). Их образы вдохновляли горожан на борьбу с врагом.

С архитектурой задача стояла куда сложнее. Для сокрытия здания были использованы специальные полотна с изображением ложных архитектурных элементов, а также защитные сетки с кусками ткани, повторяющими цвет растительности (иногда в сетку вплетали настоящие ветки).

Блестящие купола и шпили соборов были покрыты специальной серой краской (благодаря химическому составу ее легко можно было смыть, не повредив основу). Так они сливались с ленинградским небом. Иная ситуация обстояла с «иглой» Адмиралтейства. Специально для нее был изготовлен огромный чехол, скрывавший шпиль от немецкой авиации.

Мосты и вокзалы маскировали под руины. Строились специальные конструкции, создавались «дублеры» вокзалов, которые брали на себя огонь.

Но несмотря на все усилия, многие исторические здания серьезно пострадали. Сгорел большой Екатерининский дворец, серьезно разрушен Петергоф, Русский музей, Юсуповский дворец и многие другие.

«Пожар в Нардоме». 17.10.41

17 октября 1941 года на Ленинград было сброшено около трех с половиной тысяч зажигательных бомб, совершено пять воздушных налетов. Город горел. От зажигательных бомб загорелась обувная фабрика «Скороход». Несмотря на сильнейшие раны и ожоги, рабочие самоотверженно боролись с огнем.

Пострадал Зоологический институт Академии наук СССР, на него было сброшено 24 зажигательные бомбы. За институт боролись дежурные, среди которых были и доктора биологических наук, в частности Портенко Леонид Александрович (1896–1972), Линдберг Георгий Устинович (1894–1976). Бомбы были потушены, удалось предотвратить пожар.

«Похороны». 3.12.41

Во время блокады Ленинград потерял около 800 тысяч человек. Похоронить близкого в это страшное время было крайне трудно. В самые первые месяцы еще удавалось сохранить обычный режим погребения, смертность была небольшой. Тела могли оставить в морге на 48 часов для опознания, похоронные предприятия обеспечивали гробами, а на месте захоронения ставились таблички с инициалами и датами.

Но уже в ноябре 1941 года количество погибших увеличилось в несколько раз. Покойникам отводили комнаты в домах, а чаще всего они оставались лежать там, где спали и ели ленинградцы. Предприятия перестали справляться, люди стали делать гробы сами. В ход шла мебель, но вскоре и ее перестало хватать. Умерших стали пеленать. Пеленали в мешки, простыни, ткани и даже бумагу. Везли покойных самостоятельно.

У кладбища собирались длинные очереди людей, которым нужно было похоронить близких. Но уже в начале 1942 года смертность приобрела катастрофические масштабы. Число индивидуальных захоронений сильно сократилось, истощенным ленинградцам не хватало сил довезти умерших до кладбища, покойников оставляли на улице. Отряды ходили по улицам и домам, забирали и отвозили умерших на кладбище. Там специальные команды рыли ямы, куда складывали умерших. К лету 1943 года прекратились и массовые захоронения.

«Обмен на хлеб». 21.11.41

Настоящие деньги во время блокады практически не использовались, за них ничего нельзя было купить. Котировался именно товар, происходил обмен одного на другое.

К декабрю 1941 года запас продовольствия почти иссяк, поставок не было. В это время сильно урезали норму выдачи хлеба. Так, солдатам было положено 500 граммов хлеба в день. Рабочим горячих цехов – 375 граммов, остальным – 250. Дети, служащие, иждивенцы получали 125 граммов.