Я захожу в большой зал и не сразу понимаю, что происходит: стоит невообразимый шум, все сидят на полу, образовав два круга — внутренний и внешний. У каждого своя пара — одни держатся за руки, другие смеются, третьи делятся чем-то сокровенным — по крайней мере, так кажется, когда смотришь на лица. Так или иначе, полсотни людей говорят одновременно, и я едва слышу свои мысли.

Здесь все на «ты», нет ни одной Екатерины, Анастасии или Сергея — только Катя, Настя и Сережа.

По сути, это формат speed dating. Раз в пять минут Саша Костюков, один из организаторов лагеря, забирается на стул и звонит в колокольчик. Это сигнал, что нужно менять собеседников. Еще минуту все заканчивают разговор, за это время Саша успевает прозвонить несколько раз. Потом внешний круг сдвигается вправо — образуются новые пары.

Я здесь единственная без бейджика, и это сразу же замечают все мои собеседники. У каждого на листе плотного картона с одной стороны указаны имя и фамилия, а с другой — список вопросов. Всего 29 пунктов: «Прежде чем сделать телефонный звонок, вы когда-нибудь репетируете, что собираетесь сказать?», «У вас есть тайное предчувствие о том, как вы умрете?», «Самое страшное воспоминание?» и другие.

— Можешь выбрать любую цифру, а я на нее отвечу, — объясняет мне Таня Лаврентьева.

— Пусть будет пятнадцать.

— «Каково наибольшее достижение в вашей жизни?» — зачитывает Таня.

— В девятом классе я выбрала лицей, который мне нравился, — психологический. Поступила туда, и моя жизнь полностью перевернулась.

— Сколько тебе сейчас?

— Двадцать пять.

— То, что было в девятом классе, повлияло на всю твою жизнь?

— По факту да. Я понимаю, что у меня было еще много разных достижений: во время учебы перешла на бюджет, получила повышение на работе. Но выбор лицея — это ключевое, потому что я жила и училась в каком-то болоте, где все было максимально не про меня. А тут попробовала что-то новое, поняла, чего хочу. Поступила на факультет психологии, потом окончила магистратуру — управление персоналом. Сейчас работаю как раз на стыке психологии и бизнеса.

Звонит колокольчик, внешний круг сдвигается по часовой стрелке, и напротив меня оказывается блондинка Алена.

— «Назовите три общие черты, которые есть у вас и вашего друга», — я снова воспользовалась шпаргалкой.

— Целеустремленность, метафоричность, — Алена останавливается, подбирая слово, — и дуринка. Мне кажется, мы немножко ограничиваем себя: «Я взрослый человек, зарабатываю себе на жизнь, делаю то-то и то-то». В этом как будто выхолащивается сама идея личности — очень обидно. Когда мы сознательно делаем что-то «придуркообразное», это здорово. Я тут недавно провожала подружку в Челябинск и бежала за аэроэкспрессом. В этом нет никакого смысла, поезд все равно уедет, я его не догоню. Моя подруга Зоя, за которой я так бежала, написала, что расплакалась.

— А что ты имеешь в виду под метафоричностью?

— Я работаю в том числе и как психотерапевт, мне нравится перекладывать какие-то ситуации на язык метафор, люблю притчи. И у меня есть подруга, с которой мы можем обсуждать достаточно тонкие, неосязаемые материи и понимать, что говорим об одном и том же.

— Привет, меня зовут Андрей, — раздается веселый голос рядом.

— Как ты здесь оказался?

— Случайно. Знакомая сказала, что хочет поехать в лагерь для взрослых. Я спросил: «Что это? Это секта?» Она: «Нет, просто взрослые отдыхают, как дети: весело, без алкоголя».

Мы только начали разговаривать, но Саша уже звонит в колокольчик. На этот раз он не объявляет «пересменку», а просит всех одну минуту просто помолчать.

— Нет, еще чуть-чуть! — произносит кто-то.

До следующего сигнала колокольчика все смотрят друг на друга в полной тишине.

— Вы не устаете от того, что задаете друг другу одинаковые вопросы? — интересуюсь у Андрея, когда минута тишины заканчивается.

— Это первый раз у нас такой формат. Обычно идет общение на разные темы, нет усталости. Тут люди становятся открытыми, очень приятная атмосфера, нет лжи.

Мне тоже задают вопросы: по списку и просто так. Я отвечаю о том, что мне служит источником вдохновения и в чем моя идентичность, какое воспоминание самое страшное, чем занимаюсь и почему я здесь.

— Что для тебя источник вдохновения? От чего ты кайфуешь? — спрашивает одна из собеседниц.

— От природы. У тебя бывает такое, что ты просто идешь по полю и от этого счастлива?

— В любом месте может наступить полное ощущение счастья. Фокус переключается с круга забот на что-то самое важное, когда начинаешь замечать, какие красивые листья под ногами, какой снег, радуешься совершенно простым вещам: слышишь птиц, детские голоса, и это реально дает энергию. Природа — самый мощный источник энергии. У меня есть старая дача, когда я туда приезжаю, просто кайфую от того, что хожу босиком, что рядом растет несколько кустиков малины.

— Что запускает это чувство радости?

— Бывает, что-то происходит, и ты переключаешься. Иногда это звонок друга: вдруг затрагиваются темы, совершенно не связанные с контекстом сегодняшнего дня. Для начала нужно быть больше с природой. Это определенная гигиена, как чистить зубы. Если идешь по улице, ты слушаешь себя или музыку в наушниках? Если второе, ты точно не в гармонии с тем, что вокруг.

Круг снова смещается, и напротив меня оказывается Миша.

— От чего ты последний раз плакал?

— От фильма. Я сейчас не вспомню название, только состояние — слеза потекла (Миша проводит по щеке, изображая скупую мужскую слезу). Я обычно плачу, если меня что-то цепляет, чувствую что-то мое, родное. У меня есть яркое воспоминание: я ходил на какой-то классический спектакль, там поднималась тема отцов и детей, и меня это так тронуло, что я прямо рыдал. Люди, с которыми я пришел, не понимали, что происходит, ведь я не плачу обычно.

— Как ты относишься к мужским слезам? Считается ведь, что мальчики не плачут?

— Мне иногда задают этот вопрос, я на него начинаю отвечать с примера другой страны: в Турции мужчины очень часто плачут навзрыд, у них в культуре это считается нормой. То есть, во-первых, то, что в России плакать считается неприличным, — субъективная культурная особенность. А во-вторых, зря. Зря не плачут. Не могу сказать, что это прямо необходимо, но если хочется — почему нет?

Отличный способ разрядиться, сбросить эмоциональное напряжение, для мужчин это крайне важно, особенно для тех, кто с головой в работе. Это отсрочит инфаркт. Плюс хорошая возможность, чтобы погрустить. Грусть — то состояние, в котором ты можешь думать, осознавать, анализировать.

Спустя полтора часа speed dating заканчивается, Саша Костюков предлагает поделиться впечатлениями и рассказать обо всем, что кажется важным.

— Очень мало времени, — звучит четкий мужской голос.

— И очень много людей, — добавляет кто-то.

— Мы общались с Наташей в тот момент, когда Саша велел замолчать и посмотреть друг на друга. Когда человек говорит, мы обращаем внимание на его речь, на нижнюю часть лица. А тут, Наташ, я смотрю на тебя, а ты такая красивая! У тебя такие глаза, и они улыбаются! Я каждую черточку рассмотрела.

Встает рыжеволосая женщина: «В общем, я из Хабаровска. Взяла двоих детей и переехала в Краснодар: у меня не было ни друзей, ни родителей — никого. Я ушла с нелюбимой работы. Если вы хотите, просто делайте, хуже не будет». Раздаются аплодисменты.

Следующий пункт программы — вечеринка в бассейне. Организаторы предлагают всем пойти за вещами для плавания.

— Еще справка нужна, — шутит кто-то, и некоторые в толпе всерьез начинают беспокоиться.

— Справка не нужна, я договорился, — говорит Саша с широкой улыбкой.

Вечером участников ждет «огонек»: при свете свечи каждый расскажет о том, чем его удивил прошедший день. Организаторы объясняют: это воспоминание о пионерском костре в детском летнем лагере.

Все это организовали профессиональные бизнес-тренеры, которые регулярно проводят мастер-классы для сотрудников крупных корпораций.

Многие из участников на вопрос, как они здесь очутились, отвечали: «я знаю Сашу» или «я давно знакома с Адель». Московская смена хоть и была открытым мероприятием, но большинство собравшихся знакомы через одно рукопожатие. Многие участники, как и организаторы, так или иначе работают с людьми: «я коуч», «переучилась на психотерапевта», «работаю на стыке бизнеса и психологии».

Девиз лагеря — «то, за чем пришел, сначала отдай». Здесь не рады занудам, социофобам, которым сложно общаться с людьми, и другим «унылым булкам».

«Не стоит приезжать, если ты унылая булка, которая ждет, что ее сейчас будут развлекать. «Я ж купил путевку! Радуйте меня! Сильнее радуйте!» Удивительно! Ведь программа и правда всегда огонь! Но «булкам» не поможет. Если человек способен только потреблять и ничего не отдавать, то, как ни парадоксально, он ничего не получает. Короче, сколько вложил, столько получил. Это не магазин, где покупаешь радость. Это спортзал, где радость приходит с потом (и кровью). Ждем пассионариев!» — сказано на сайте лагеря.

Разговор с организаторами то и дело прерывается шутками и взрывами хохота.

Саша Костюков дает каждому по листку с жизнеутверждающей цитатой. Мне достается: «Не позволяйте часам и календарю затмевать тот факт, что каждая секунда жизни есть чудо и тайна».

— Что это за формат и как он создавался?

— Это была шутка. Я из Хабаровска, у меня есть туристический клуб. Мы возвращались из похода, нас было человек 25-30. И вот одна девочка говорит: «Прикинь, мы бы этой компанией поехали на рождественские каникулы в лагерь». Через полгода сделали это открытым форматом, и сейчас в Хабаровске к нам приезжает по 150 человек. Это уже не знакомые знакомых, а дурная слава — смеется Костюков. — Но в Москве пришли в основном друзья друзей.

— Вы создали какую-то программу, на что ориентировались?

Они в унисон смеются.

— Извини. У нас просто есть шутка про программку, — объясняет Саша Дудоладов, еще один организатор.

— На сайте написано: «Кому нужна программа, не приезжайте». Это фильтр от зануд. Идея в том, чтобы дать попробовать что-то новое взрослому человеку, который ко всему привык. Ничем не отличается от детского лагеря, только контент взрослый.

— Для меня эта идея выразилась в словах «давай дружить». Как в детстве, — замечает Дудоладов.

— Мы все профессионально умеем создавать программы, но магия лагеря не в этом. Это не про тайминг, дотошность и конкретные результаты на выходе, как в корпоративном мире. Лагерь нужен, чтобы дать людям пространство, в котором может случиться то самое «давай дружить», — говорит Адель Шадрина, еще один организатор кемпа.

Здесь нет подъема и отбоя, любые мастер-классы можно пропускать или вовсе не участвовать ни в чем. Никто не следит за тем, чтобы в процесс были вовлечены все участники.

— Если кто-то не может влиться и сидит в углу?

— Пусть сидит. Здесь все взрослые люди.

Такие мероприятия проходят регулярно в разных городах России. География участников — от Владивостока до Мексики. Средний возраст — 35-40 лет.

— Однажды были «девчули» под шестьдесят, — вспоминает Дудоладов.

— А одной участнице было 72 года, она жарила вообще! В смысле ходила в лес за грибами, а потом реально их жарила, — смеется Костюков.

Аня Солдатова с мужем приехала на смену уже второй раз.

— У тебя нет ощущения тепличности происходящего? — интересуюсь у нее.

— Вначале есть. Немного неловко обнимать незнакомых людей. В первый день Саша сделал такую практику: подходишь к человеку, смотришь ему в глаза и говоришь: «Здравствуй. Это я». А он тебе отвечает: «Я вижу тебя».

Когда описываешь это, звучит странненько. Но на самом деле сразу понимаешь, что здесь безопасно: тебя примут. Защитные социальные механизмы ослабляются, видишь, что тут можно быть честным, искренним и тебе в ответ не прилетит какой-нибудь пакости. Ведь когда разговариваешь с приятелями, люди часто пытаются либо обесценить твои чувства («Что за фигню ты говоришь?»), либо дают бесцеремонные советы («Да бросай ты эту работу»), либо вообще тебя не слышат.

Бывает, рассказываешь что-то человеку и четко осознаешь: он ждет, пока ты закончишь, чтобы сообщить что-то свое. В лагере стартовые активности помогают открыться. С другой стороны, это не терапевтическая группа, тут не услышишь: «Мы вам гарантируем безопасное пространство».

Анна, как и многие другие участники, да и сами организаторы, отмечает, что лагерь — это в том числе и способ увидеться с друзьями, получить тепло человеческого общения.

«Я москвичка, у меня жесткое расписание, все бегом. Чтобы встретиться с друзьями, нужно час ехать туда, час обратно. У всех разный график: с одним человеком еще можно увидеться, с двумя-тремя — уже нет».

В доме отдыха сумрачно и тихо: все, включая организаторов, давно ушли на «плавательную» вечеринку, в зале остались только мы с Аней — она не любит бассейн. А вечером будет «огонек» — рефлексия по прошедшему дню.

В первый день смены Костюков спросил участников, зачем они здесь. И несколько человек, которые приехали уже не в первый раз, стали бурно благодарить организаторов за эмоции, полученные раньше.