Тимур Бекмамбетов: Мартин Скорсезе спас наш фильм "Война токов"
Тимур Бекмамбетов: Мартин Скорсезе спас наш фильм "Война токов" - РИА Новости, 05.12.2019
Тимур Бекмамбетов: Мартин Скорсезе спас наш фильм "Война токов"
В российский прокат выходит картина "Война токов" — про то, как Томас Эдисон (Бенедикт Камбербэтч) и Джордж Вестингауз (Майкл Шеннон) в конце XIX века борются... РИА Новости, 05.12.2019
МОСКВА, 5 дек — РИА Новости, Анна Нехаева. В российский прокат выходит картина "Война токов" — про то, как Томас Эдисон (Бенедикт Камбербэтч) и Джордж Вестингауз (Майкл Шеннон) в конце XIX века борются за звание главного "осветителя" мира. В битве за электрификацию в ход идут любые методы и интриги. Потом появляется гениальный сербский изобретатель Никола Тесла, у которого свои счеты с Эдисоном, и ситуация становится почти детективной.Фильм впервые показали в 2017 году на кинофестивале в Торонто, но затем "положили на полку": из-за скандала с Харви Вайнштейном (он числился продюсером проекта) выпуск ленты отложили.Тем не менее спустя два года фильму удалось добраться до проката. За это время изменились и киноиндустрия ("харвигейт", движение #MeToo), и сам фильм.Накануне премьеры продюсер картины Тимур Бекмамбетов в интервью РИА Новости рассказал о роли Мартина Скорсезе в проекте, о своем отношении к фильмам по комиксам и том, почему надо снять "Унесенные ветром" в формате Screen Life.— Чем вас привлек этот проект, у которого оказалась такая непростая судьба?— Прежде всего темой. "Война токов" — об ответственности человека за свои изобретения. А еще о том, как нам сохраниться (как цивилизации) в быстро меняющемся мире. Мы живем в эпоху технологических революций и постепенно теряем контроль над этим процессом. Рядом с нами уже живет искусственный интеллект. Он во многом решает за нас, что делать: навигатор сообщает, куда ехать, алгоритм подбирает информацию в браузере. Мы все этим увлечены, но пока не понимаем последствий.— В фильме Эдисону говорят: "Не вы изобрели лампу накаливания, просто все так думают". Так получилось из-за грамотного пиара Эдисона или по другой причине?— Вопрос в том, что такое "изобрел". Изобретатель — тот, кто держал инструмент, кто родил идею или кто нашел деньги? В современном смысле слова именно Эдисон изобрел лампу накаливания. Как Стив Джобс создал Macintosh, а Цукерберг — Facebook. Вряд ли Джобс написал программный код. Но все эти люди были визионерами, которые точно видели цель и будущее.Также и Эдисон — он был одержим идеей осветить Землю и в итоге смог сделать это стандартом, брендом. В этом большая его заслуга как маркетолога.— Один из продюсеров "Войны токов" — Мартин Скорсезе. Как он попал в проект и в чем заключалась его роль?— Он учитель режиссера картины Альфонсо Гомеса-Рехона. По его контракту в случае разногласий последнее слово оставалось именно за Скорсезе. Это было сделано для защиты от вмешательства продюсера и в результате спасло всю картину.В момент, когда фильм оказался "на полке" в связи со скандалом с Харви Вайнштейном, новый правообладатель был намерен разослать фильм в том виде, в каком он был, — еще не завершенный, просто чтобы закрыть финансовый процесс. Но Мартин вошел в проект и своим авторитетом помог нам всем завершить эту работу, перемонтировать и выпустить на экраны. — Как "харвигейт" сказывается на судьбе "Войны токов"?— Дело Вайнштейна — это, конечно, трагическая история, случившаяся с проектом. Сначала Харви был деструктивным элементом в момент завершения фильма, потому что он нервничал, понимая надвигающиеся проблемы. А потом… пропал, когда его компания обанкротилась. И шлейф этого скандала тянется за фильмом.Что касается творческой судьбы ленты — это нам никак не помешало: какой картину видел режиссер, такой ее и удалось сделать. Это произведение искусства, оно живет само по себе.Но для индустрии такого рода скандалы не являются позитивным моментом. В конце концов, люди идут в кино, чтобы получить удовольствие, а не думать о том, кто касался этого фильма и какими руками.— А что вы думаете насчет "марвелгейта" — высказывания Скорсезе о фильмах Marvel?— Он человек уже состоявшийся, и это его мнение.— Вы с ним согласны? Картины Marvel — это Кино с большой буквы или аттракцион без смысловой нагрузки?— Последние пять-семь лет я занимаюсь форматом Screen Life. Действие в этих картинах происходит на экранах телефонов или компьютеров. Это для меня самый адекватный и увлекательный кинопроцесс сегодня.Такие фильмы рассказывают про мир, в котором мы живем и реализуемся: большая часть нашей жизни проходит в виртуальной вселенной, там мы знакомимся и влюбляемся, ссоримся, зарабатываем и теряем.Задача интересно показать эти сюжеты для меня гораздо увлекательнее любых других историй традиционного кино. Поэтому для меня нет разделения на кино до и после Marvel.Есть обычные старые фильмы, которые мы знаем, а есть Screen Life про нашу сегодняшнюю жизнь. Осознание себя, осмысление своей судьбы в цифровом мире — важнейшая история сегодня.Если вы посмотрите в мобильном приложении, сколько времени проводите за телефоном, то это треть, если не больше, вашей жизни. В цифровом пространстве свои страхи и трагедии. И здесь огромное количество проблем: как признаться в любви, как не потерять связь с близкими. Все это — на экране, не в физическом мире.Этой реальности максимум лет двадцать. Но если мы не сможем ее в ближайшие годы отрефлексировать (написать "Войну и мир" в формате Screen Life, снять "Броненосец "Потемкин" или "Унесенные ветром"), то произойдет трагедия. Мы перестанем понимать, кто мы есть и как дальше жить.— Вы больше десяти лет работаете как в России, так и в США. В чем принципиальные отличия российского кинобизнеса от американского?— Думаю, разница в том, что американский кинематограф интернациональный, а у нас национальный. Индустрия США — открытая, где каждый — китаец, японец, норвежец — может к ней подключиться и реализовать себя. В России кинематограф пока живет в своем мире. У нас, на мой взгляд, нет четкой системы того, как привлекать средства в кино, как его распространять в мире.— Для этого нужно воспитывать, выращивать специалистов?— Нужна воля. Есть теория, что кинематограф связан с пассионарностью государства. Если у страны есть амбиции распространить свои идеи по всему миру, то кинематограф появляется. Это было в Советском Союзе, когда Сталин фактически создал великое советское кино, в Германии, в Италии после создания Муссолини киношколы, во Франции при Шарле де Голле.Кинематограф может развиваться как в фарватере государственной политики, так и в конфронтации с ней. Главное, чтобы была энергия у государства — что-то поменять.
МОСКВА, 5 дек — РИА Новости, Анна Нехаева. В российский прокат выходит картина "Война токов" — про то, как Томас Эдисон (Бенедикт Камбербэтч) и Джордж Вестингауз (Майкл Шеннон) в конце XIX века борются за звание главного "осветителя" мира. В битве за электрификацию в ход идут любые методы и интриги. Потом появляется гениальный сербский изобретатель Никола Тесла, у которого свои счеты с Эдисоном, и ситуация становится почти детективной.
Фильм впервые показали в 2017 году на кинофестивале в Торонто, но затем "положили на полку": из-за скандала с Харви Вайнштейном (он числился продюсером проекта) выпуск ленты отложили.
Тем не менее спустя два года фильму удалось добраться до проката. За это время изменились и киноиндустрия ("харвигейт", движение #MeToo), и сам фильм.
Накануне премьеры продюсер картины Тимур Бекмамбетов в интервью РИА Новости рассказал о роли Мартина Скорсезе в проекте, о своем отношении к фильмам по комиксам и том, почему надо снять "Унесенные ветром" в формате Screen Life.
— Чем вас привлек этот проект, у которого оказалась такая непростая судьба?
— Прежде всего темой. "Война токов" — об ответственности человека за свои изобретения. А еще о том, как нам сохраниться (как цивилизации) в быстро меняющемся мире. Мы живем в эпоху технологических революций и постепенно теряем контроль над этим процессом. Рядом с нами уже живет искусственный интеллект. Он во многом решает за нас, что делать: навигатор сообщает, куда ехать, алгоритм подбирает информацию в браузере. Мы все этим увлечены, но пока не понимаем последствий.
— В фильме Эдисону говорят: "Не вы изобрели лампу накаливания, просто все так думают". Так получилось из-за грамотного пиара Эдисона или по другой причине?
— Вопрос в том, что такое "изобрел". Изобретатель — тот, кто держал инструмент, кто родил идею или кто нашел деньги? В современном смысле слова именно Эдисон изобрел лампу накаливания. Как Стив Джобс создал Macintosh, а Цукерберг — Facebook. Вряд ли Джобс написал программный код. Но все эти люди были визионерами, которые точно видели цель и будущее.
Также и Эдисон — он был одержим идеей осветить Землю и в итоге смог сделать это стандартом, брендом. В этом большая его заслуга как маркетолога.
— Один из продюсеров "Войны токов" — Мартин Скорсезе. Как он попал в проект и в чем заключалась его роль?
— Он учитель режиссера картины Альфонсо Гомеса-Рехона. По его контракту в случае разногласий последнее слово оставалось именно за Скорсезе. Это было сделано для защиты от вмешательства продюсера и в результате спасло всю картину.
В момент, когда фильм оказался "на полке" в связи со скандалом с Харви Вайнштейном, новый правообладатель был намерен разослать фильм в том виде, в каком он был, — еще не завершенный, просто чтобы закрыть финансовый процесс. Но Мартин вошел в проект и своим авторитетом помог нам всем завершить эту работу, перемонтировать и выпустить на экраны.
— Как "харвигейт" сказывается на судьбе "Войны токов"?
— Дело Вайнштейна — это, конечно, трагическая история, случившаяся с проектом. Сначала Харви был деструктивным элементом в момент завершения фильма, потому что он нервничал, понимая надвигающиеся проблемы. А потом… пропал, когда его компания обанкротилась. И шлейф этого скандала тянется за фильмом.
Что касается творческой судьбы ленты — это нам никак не помешало: какой картину видел режиссер, такой ее и удалось сделать. Это произведение искусства, оно живет само по себе.
Но для индустрии такого рода скандалы не являются позитивным моментом. В конце концов, люди идут в кино, чтобы получить удовольствие, а не думать о том, кто касался этого фильма и какими руками.
— А что вы думаете насчет "марвелгейта" — высказывания Скорсезе о фильмах Marvel?
— Он человек уже состоявшийся, и это его мнение.
— Вы с ним согласны? Картины Marvel — это Кино с большой буквы или аттракцион без смысловой нагрузки?
— Последние пять-семь лет я занимаюсь форматом Screen Life. Действие в этих картинах происходит на экранах телефонов или компьютеров. Это для меня самый адекватный и увлекательный кинопроцесс сегодня.
Такие фильмы рассказывают про мир, в котором мы живем и реализуемся: большая часть нашей жизни проходит в виртуальной вселенной, там мы знакомимся и влюбляемся, ссоримся, зарабатываем и теряем.
Задача интересно показать эти сюжеты для меня гораздо увлекательнее любых других историй традиционного кино. Поэтому для меня нет разделения на кино до и после Marvel.
Есть обычные старые фильмы, которые мы знаем, а есть Screen Life про нашу сегодняшнюю жизнь. Осознание себя, осмысление своей судьбы в цифровом мире — важнейшая история сегодня.
Если вы посмотрите в мобильном приложении, сколько времени проводите за телефоном, то это треть, если не больше, вашей жизни. В цифровом пространстве свои страхи и трагедии. И здесь огромное количество проблем: как признаться в любви, как не потерять связь с близкими. Все это — на экране, не в физическом мире.
Этой реальности максимум лет двадцать. Но если мы не сможем ее в ближайшие годы отрефлексировать (написать "Войну и мир" в формате Screen Life, снять "Броненосец "Потемкин" или "Унесенные ветром"), то произойдет трагедия. Мы перестанем понимать, кто мы есть и как дальше жить.
— Вы больше десяти лет работаете как в России, так и в США. В чем принципиальные отличия российского кинобизнеса от американского?
— Думаю, разница в том, что американский кинематограф интернациональный, а у нас национальный. Индустрия США — открытая, где каждый — китаец, японец, норвежец — может к ней подключиться и реализовать себя. В России кинематограф пока живет в своем мире. У нас, на мой взгляд, нет четкой системы того, как привлекать средства в кино, как его распространять в мире.
— Для этого нужно воспитывать, выращивать специалистов?
— Нужна воля. Есть теория, что кинематограф связан с пассионарностью государства. Если у страны есть амбиции распространить свои идеи по всему миру, то кинематограф появляется. Это было в Советском Союзе, когда Сталин фактически создал великое советское кино, в Германии, в Италии после создания Муссолини киношколы, во Франции при Шарле де Голле.
«
Кинематограф может развиваться как в фарватере государственной политики, так и в конфронтации с ней. Главное, чтобы была энергия у государства — что-то поменять.
Доступ к чату заблокирован за нарушение правил.
Вы сможете вновь принимать участие через: ∞.
Если вы не согласны с блокировкой, воспользуйтесь формой обратной связи
Обсуждение закрыто. Участвовать в дискуссии можно в течение 24 часов после выпуска статьи.