"Сила Сибири": почему России повезло, а Австралии нет

Сегодня с участием (в режиме телемоста) Владимира Путина и Си Цзиньпина был проведено торжественное открытие газопровода "Сила Сибири", по которому российский газ будет поступать в КНР. Поставки начнутся с Чаяндинского месторождения (Якутия), позже к нему присоединится Ковыктинское (Иркутская область), участок газопровода между ними еще строится. Параллельно с европейскими "потоками" еще один мегапроект "Газпрома" движется к завершению.

Напомним, что твердый контракт на поставку газа, после которого только и можно было приступать к строительству, был заключен в мае 2014 года, в рамках визита Владимира Путина в Китай. Любопытно, что подписание произошло, когда внешние наблюдатели и не надеялись. Визит российской делегации завершался, уже распространялась полуофициальная информация о том, что стороны подписали массу других соглашений, в том числе и в области энергетики. Но, писали СМИ в своих инсайдах, по газовому контракту договориться опять не удалось. И вот буквально в последний момент были обнародованы официальные сообщения о заключении контракта. Как стороны пришли к компромиссу, мы узнаем еще не скоро, но эта деталь лишний раз демонстрирует тот факт, что многолетние переговоры были крайне сложны.

И дело не только в традиционно непростых партнерах. Объективные причины до последнего биться за свои условия были у обеих сторон.

Для Китая импортируемый газ дорог по сравнению с внутренними ценами. Уже несколько лет назад было известно, что крупнейшие нефтегазовые компании КНР, закупающие газ и СПГ за рубежом, несут миллиардные убытки из-за разницы цен. С тех пор многое изменились: упали мировые цены на нефть и газ, а в самом Китае была запущена реформа, задача которой заключалась в том, чтобы в несколько стадий выровнять цены. Несмотря на эти встречные движения, по последним сообщениям, проблема (убытки для китайских компаний при импорте газа и СПГ) сохранилась даже сейчас.

Для российской стороны "Сила Сибири" — это, безусловно, дорогой проект с минимальной доходностью. Точные экономические параметры его не обнародованы, условия контракта "Газпром" традиционно не раскрывает. В 2014 году сообщалось, что сумма контракта (30 лет, 38 миллиардов кубометров в год после выхода на "полку") составляла 400 миллиардов долларов, цены привязаны к нефтяным котировкам. Цена на нефть тогда находилась на уровне 110 долларов за баррель. Суммарные инвестиции оценивались в 55 миллиардов долларов, но также еще при старом курсе рубля. После девальвации на фоне высокой доли рублевых расходов стоимость проекта в долларах снизилась. Но значительно упала и цена газа в долларах (независимые оценки говорят о 220 долларах за тысячу кубометров при текущих ценах на нефть). Это больше, чем цены экспорта в Европу. Но, в отличие от европейского направления, где много уже имеющихся трубопроводов и месторождений, в проекте "Сила Сибири" нужно окупить и все новые инвестиции: трубу и разработку месторождений.

Велика вероятность того, что если бы в мае 2014 года контракт так и не был бы подписан, то он оказался бы отложен в долгий ящик, так как вскоре цены на нефть начали стремительно падать.

Внимательный читатель обратит внимание: еще недавно мы обсуждали проблемы Австралии, вынужденной продавать свой СПГ в убыток в условиях низких цен, хотя контракты и оценки себестоимости продукции проходили в условиях высоких цен на нефть. А теперь радуемся в чем-то похожей собственной ситуации. Нет ли здесь противоречия?

Противоречия здесь нет. Во-первых, у нас девальвация нивелировала падение нефтяных цен намного больше, чем в Австралии: там ее масштабы были меньше, а доля импорта при строительстве заводов СПГ выше. Не было у нас и перерасхода средств. Помимо вышесказанных отличий, есть еще одно — главное. У Австралии в результате новых проектов создался дефицит газа для собственных нужд. У нас же ситуация прямо противоположная: строительство "Силы Сибири" позволит высвободить запасы и для газификации наших территорий.

Существуют обширные запасы газа Восточной Сибири. Но их, по сути, было невозможно вовлечь в разработку без первого "якорного" проекта. Таковым и становится "Сила Сибири". Примеров, когда первый завод по сжижению, трубопровод или начальная разработка месторождений оказываются дорогими, в мире много. Логика участников понятная — экономия будет достигнута на следующем этапе.

Здесь же решались задачи не только конкретной компании "Газпром", которая не получит большой прибыли от этого проекта (но получит прибыль в будущем при его расширении). Решались и задачи государственные — по началу создания нового региона газодобычи. В будущем намечено расширение газопровода, разработка и подключение к общему потоку относительно небольших месторождений. И, конечно, одновременно "Сила Сибири" создаст и уже создает возможности газификации регионов вдоль маршрута прохождения газопровода.

Эта же логика применялась и в 2014 году, при более высоких ценах на нефть. В этом смысле падение нефтяных котировок принципиально ничего не изменило.

Наконец, не следует забывать о строящемся Амурском газоперерабатывающем заводе, где перед экспортом из природного газа выделят более тяжелые (и дорогие) фракции углеводородного сырья, а также еще более дорогой гелий. А в будущем из этана и других тяжелых фракций будут производиться полимеры на проектируемом Амурском газохимическом комбинате.

Напомним, что экспорт в Китай будет нарастать постепенно. В 2020 году Россия экспортирует в КНР до пяти миллиардов кубометров, в 2021 — десять миллиардов. Газопровод постепенно выйдет на проектную мощность в 38 миллиардов, выход на максимальные мощности будет синхронизирован с запуском газоперерабатывающего завода.

Кое-что с 2014 года изменилось. Если ранее планировалось в долгосрочной перспективе (то есть после расширения строящегося газопровода) отправлять часть газовых запасов Восточной Сибири на побережье и экспортировать в виде СПГ, то в нынешних условиях этот вариант выглядит нереалистичным.

Для "баланса сил" остаются проекты газопроводного экспорта в Японию и обе Кореи, но Китай становится главным импортером по новым проектам газопроводов. Впереди "Сила Сибири — 2" (поставки запасов Западной Сибири, именно тех, что поставляются сейчас в Европу), и "реверсная" относительно старых планов труба с Дальнего Востока: газ Сахалина попадет в Китай через ту же точку входа, что и газ Чаянды и Ковыкты.

Твердые контракты по этим проектам регулярно откладываются. Простых решений не будет. Неопределенность на газовом рынке высока. Импортеры уже не хотят долгосрочную "нефтяную" привязку, экспортеры опасаются ценовых привязок к пока недостаточно ликвидным котировкам газового рынка АТР. Китай активно создает собственные газовые биржи с тем, чтобы получить свои ценовые ориентиры.

На днях стало известно, что объем обязательных поставок "бери-или-плати" по "Силе Сибири" составляет 85 процентов от контрактных объемов. Это означает, что оставшиеся объемы могут по договоренности продаваться на других условиях. Не исключено, что на этих объемах стороны будут тестировать новые формы продаж в рамках переговоров по новым контрактам.

Сейчас ни у кого не возникает сомнений, что начатый в 70-х годах прошлого века проект разработки западносибирских газовых месторождений оказался крайне успешным. Была создана нефтегазовая провинция, которая помогла и пережить трудности 90-х годов, и ныне помогает решать различные задачи. Сейчас же мы находимся в начале создания аналогичного восточного центра газодобычи. Наверняка экономика первых западносибирских проектов оставляла желать лучшего. Достаточно вспомнить, что одно из названий того проекта — "газ — трубы": часть поставок газа в Европу оплачивалась трубами большого диаметра, по которым этот газ и поставлялся. В случае "Силы Сибири" трубы закупались у российских производителей.