Премьер Малайзии: для расследования по MH17 нужен нейтральный орган

Почему Малайзия не доверяет международному расследованию катастрофы своего Boeing на востоке Украины, что нужно сделать для проведения по-настоящему честного следствия, а также о возможном обновлении своего авиапарка за счет российских истребителей в интервью РИА Новости рассказал старейший государственный лидер в мире, премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад. Беседа прошла непосредственно перед его переговорами с Владимиром Путиным на Восточном экономическом форуме во Владивостоке.

— Вы впервые участвуете в Восточном экономическом форуме, с какими целями вы сюда приехали?

— Этот форум проходит уже пятый год подряд, я был приглашен, и мне интересно узнать больше о нем, о его целях и о том, что мы можем сделать, поэтому я здесь. Также считаю, что заявленная тема форума очень интересна, и мне приятно будет высказать свою точку зрения по этим вопросам.

— Сотрудничество в каких сферах на Дальнем Востоке вы считаете самым многообещающем?

— В основном, торговля. Малайзия – торговая страна, которая всегда пытается найти новые рынки. Мы видим, что восточная часть России может стать хорошим рынком для нашего экспорта.

— Есть ли какие-то крупные проекты сейчас на повестке дня между Россией и Малайзией?

— Конкретно с Дальним Востоком пока нет. Но мы обсуждаем с российскими компаниями возможность их более тесной вовлеченности в экономическое развитие Малайзии, в особенности в том, что касается прямых инвестиций.

— Планируется ли подписание каких-то соглашений с Россией на полях Восточного экономического форума?

— В настоящий момент мы не планируем подписания каких-либо соглашений. Но мы хотим посмотреть, есть ли в этом потребность.

— Сегодня состоится ваша встреча с (президентов РФ Владимиром) Путиным. Ожидаете ли вы, что президент России в ближайшем будущем посетит Малайзию с ответным визитом?

— Мы были бы очень рады принять президента Путина, это стало бы продолжением диалога, который мы ведем.

— Малайзия не раз критиковала расследование Совместной следственной группы крушения Boeing MH17 на востоке Украины, заявляя, что оно политизировано. Почему вы так считаете?

— Во-первых, нельзя считать, что это по-настоящему международное расследование и по-настоящему международный форум. Оно во многом основано на позиции людей, которые пострадали от катастрофы. Поэтому их взгляды не могут быть справедливыми и нейтральными. Но нам нужен действительно нейтральный орган, который мог бы провести расследование. Мы также не можем с легкостью принять результаты того расследования, которое было проведено, где говорится о том, кто именно произвел пуск ракеты. Да, можно определить тип ракеты, можно определить район, откуда она была запущена, но определить точных людей, которые ее запустили – точно определить невозможно, это было бы очень сложно выяснить.

— Вы говорите о том, что нужен нейтральный орган для расследования. Как и кем он должен быть создан?

— Должны быть эксперты из разных стран, которые имеют опыт в расследовании похожих крушений. И они должны выяснить, что произошло. Но когда расследование ведут стороны, которые пострадали от этой трагедии, естественно, они будут немного предвзятыми.

— Вы слышали о расследовании, которое провел частный детектив из Германии (Йозеф) Реш, который заявил о наличии у него ряда доказательств, которыми он бы хотел поделиться с разными странами, возможно, и с Малайзией. Будет ли правительство Малайзии обращаться к Решу?

— Пока наше правительство не связывалось с ним. Но были публикации и слухи о том, что был еще один самолет в то же время, в том же месте. Все это порождает сомнения и недоверие к тем свидетельствам и уликам, которые были использованы Совместной следственной группой. Поэтому мы были бы рады выслушать любого, у кого есть данные и свидетельства о том, что случилось.

— Появлялись сообщения о том, что США пытались заполучить "черные ящики" разбившегося самолета. Вы можете это подтвердить? Обсуждала ли Малайзия этот вопрос с США?

— У Малайзии нет возможности действительно изучить данные "черных ящиков". Когда они были переданы нам, мы отдали их Нидерландам, и они занимались расшифровкой записей. Мы не присутствовали, когда они делали это.

— Как вы оцениваете действия Нидерландов? Вы упомянули, что обменивались информацией, но в общем, как оцениваете позицию голландской стороны?

— Я не сомневаюсь, что они честные. Но есть ряд вещей, которые мы не можем принять. В частности, это касается личности людей, которые произвели запуск ракеты. Это очень сложно определить, кому бы то ни было, потому что, например, после запуска ракеты, установку можно переместить в другое место. Можно установить тип ракеты, по обломкам можно понять, какая часть самолета была поражена, но кто стрелял? Нам сложно поверить, что они могут установить, кто именно сделал.

— Малайзия не раз заявляла о том, что не получает полного доступа ко всей информации следствия. Вы обращались с официальным запросом предоставить все данные?

— Сейчас они признали, что Малайзия может принимать участие в расследовании. Но это было сделано уже после того, как они представили свои доклады. И мы не знаем: те доказательства, к которым у нас теперь есть доступ после длительного времени, могут ли они быть действительно основанными на фактах.

— Россию обвиняют в причастности к трагедии. Почему на ваш взгляд эти обвинения стали своего рода мантрой в устах западных политиков и СМИ?

— Я думаю, что у России сейчас не лучшие отношения (с Западом). Но с другой стороны, потребность найти виноватую страну связана со страховыми выплатами. Если вы сможете найти страну, ответственную за трагедию, тогда родственники погибших жертв смогут предъявить свои претензии на страховые выплаты. Конечно, родственники не сомневаются в результатах расследования. Если виновата Россия – она должна будет выплатить компенсацию за инцидент.

— Но вы считаете, что достаточных оснований для обвинения России нет?

— Да, мы сомневаемся в этом. Как незаинтересованное лицо, как сторонний наблюдатель я могу сказать, что некоторые результаты расследования не кажутся мне правильными, как и многим людям в Малайзии.

— Вы будете поднимать этот вопрос на встрече с Путиным?

— Если зайдет речь, конечно. Но не думаю, что мы можем как-то повлиять на ситуацию сейчас. Сейчас Малайзия вовлечена в расследование, посмотрим, что будет дальше.

— А какими будут дальнейшие шаги в совместном расследовании, в котором теперь участвует и Малайзия?

— Важно найти другие свидетельства, которые будут говорить о том, какая страна причастна к пуску ракеты. Тогда это будет легитимно, и родственники погибших смогут предъявить свои претензии.

— Существующие улики и свидетельства, на ваш взгляд, не позволяют говорить о том, кто виновен?

— Да, на наш взгляд их недостаточно. Мы не можем принять, что они (Совместная следственная группа) определили, кто именно запустил ракету.

— Давайте вернемся к двусторонним отношениям. Заинтересована ли Малайзия в закупке российских вооружений?

— На выставке в 1991 году, где участвовала Россия, мы смогли в первый раз увидеть возможности российских вооружений. С тех пор мы изучаем различные варианты – покупать у западных стран, что более привычно, или у России. Решений пока не принималось.

— На вооружении Малайзии стоят российские вертолеты и самолеты семейства Су и МиГ, но они уже устарели. Есть ли желание закупить российские истребители последнего поколения, например, Су-35 или Су-57?

— Это очень дорогие игрушки. Конечно, наши самолеты уже довольно старые и не такие продвинутые, как новые модели. Но с другой стороны, цена вопроса для нас очень важна. Это дорогие самолеты, что для нас невыгодно. Мы не собираемся ни с кем воевать, хотя, конечно, нам нужно поддерживать наши вооруженные силы и технологии на определенном уровне, и мы рассматриваем возможность закупки новых самолетов: может быть у России, может у кого-то еще.

— Вы говорите, что цена российских истребителей для Малайзии слишком высока, может быть Вы были бы заинтересованы в российском кредите на их закупку?

— Кредит был бы очень полезным, но нужно учитывать, чтобы проценты по кредиту были невысокими, как и выплаты. Мы бы хотели использовать любую финансовую помощь в обновлении авиапарка. Старые самолеты сложно продать, поэтому мы должны всерьез рассматривать предложение, согласно которому можно было бы вернуть старые самолеты.

— А конкретные переговоры по этому вопросу ведутся?

— Пока это программа. Были переговоры, но не с российским правительством, а с компаниями. Мы изучаем их предложение по возвращению старых МиГ и закупке новых моделей МиГ-35, но даже в этом случае нам придется выплатить большую сумму. А Малайзия не та страна, которая тратит много денег на оборону, только 2% бюджета, а 35% на образование. Переговоры продолжаются.

— Нет ли планов по проведению совместных военных учений?

— Мы не проявляем большой готовности принимать участие в военных учениях, чаще всего они провокационные. Да мы участвовали в учениях АСЕАН, в учениях с США, но я открыто говорю, что мне не нравятся учения в наших водах, потому что это провоцирует другие страны. Нужно снизить военную активность, если вы хотите мира.

— США, согласно публикациям в СМИ, намерены разметить ракеты средней и меньшей дальности в АТР. Как это отразится на безопасности и стабильности в регионе, и есть ли у вас подтверждение, что эти планы будут реализованы?

— Я не думаю, что было уже сделано какое-то официальное предложение. Но эту информацию мы черпаем из СМИ. Мы считаем, что если нужно тратить деньги на оборону, то на те нужды, которые помогут нам обеспечивать свою безопасность. В настоящий момент Малайзия не чувствует угроз в свой адрес. Да, военные корабли Китая стоят в Южно-Китайском море, туда пришли США, но мы не считаем это угрозой непосредственно Малайзии. Хотя риски инцидентов нас беспокоят. И если эти инциденты приведут к столкновениям, мы не хотим принимать ни чью сторону.

— Насколько высока для Малайзии угроза международного терроризма и сотрудничаете ли вы в этом вопросе с Россией?

— Было несколько случаев, когда граждане Малайзии уезжали в Сирию и присоединялись к ИГ*. Конечно, это противоречит нашей политике, которая заключается в том, чтобы быть в стороне от конфликтов. Но мы считаем, что международный терроризм угрожает Малайзии и мы должны быть очень острожными и внимательными к тому, что происходит в нашей стране. Если есть признаки, что кто-то имеет склонность к радикализму и совершению терактов, мы должны предпринимать шаги, чтобы предотвратить это.

— Вы первый раз во Владивостоке, какие впечатления у вас оставил этот город?

— Я не мог представить, что Владивосток такой развитый город, с хорошими дорогами из аэропорта. Я не ожидал, что во Владивостоке такой огромный университет. У меня было впечатление, что Россия не уделяет много внимания Дальнему Востоку. Мы хотим лучше понять политику России в регионе. Россия – крупная страна, участница АТЭС, и то, что она делает очень важно для нас.

* Запрещенная в России террористическая организация.