МОСКВА, 25 окт — РИА Новости, Виктор Званцев. Почти здоров и может долечиваться амбулаторно — такой вердикт вынесли психиатры, шесть лет наблюдавшие Анатолия Москвина. Нижегородского ученого задержали в 2011-м за то, что он раскапывал могилы, похищал детские тела и делал из них куклы. Возможно, его отпустят домой. О том, зачем Москвин собирал свою жуткую коллекцию, и представляет ли он опасность для общества, — в материале РИА Новости.
По следу вандала
Восемь лет назад посетители нижегородских кладбищ стали замечать оскверненные могилы — неизвестный аэрозольным баллончиком закрашивал портреты на памятниках, а где-то откручивал таблички. За поиски вандала взялись полицейские, вскоре заподозрившие местного ученого-краеведа Анатолия Москвина. Он подрабатывал внештатным корреспондентом в нескольких местных изданиях и писал в основном про историю некрополей и религию. Несколькими статьями заинтересовались оперативники Центра по противодействию экстремизму и наведались к ученому домой. Однако вместо баллончиков с краской и других улик обнаружили нечто другое, шокирующее.
Выкопав тело, ученый приводил могилу в первоначальный вид, поэтому родственники умерших даже не подозревали, что приходят к вскрытому захоронению. В итоге следователи установили причастность Москвина к осквернению десятков могил и предъявили обвинение по статье "Надругательство над телами умерших". Ученый не стал отпираться и в подробностях рассказал обо всех 38-и эпизодах.
Владимир Стравинскас, занимавший тогда должность руководителя областного управления СКР, отметил, что это дело не имеет аналогов в современной криминалистике, и за краеведом с легкой подачи журналистов закрепилось прозвище Кукольник.
"Дочки" ученого
Еще в школе Москвин проявлял особую тягу к изучению иностранных языков. После окончания филологического факультета МГУ он вернулся в Нижний Новгород и устроился на работу сразу в несколько мест. Также изучал кельтскую культуру и активно исследовал кладбища.
"Я заметил, что друиды (жрецы древних кельтских народов) общались с духами — приходили на могилы умерших и оставались там ночевать. То же самое делали и представители некоторых народов Севера, например, якуты. Я заинтересовался и также стал спать на могилах детей, которые мне понравились, — после задержания сообщил журналистам ученый. — Почувствовав контакт с умершим, я выкапывал тело и переносил домой. Для этого потребовалось изучить специальную технологию мумификации. При этом я понимал, что совершаю преступление, поэтому всю работу проделывал ночью".
Москвина интересовали исключительно девочки. Он признался, что всегда хотел иметь дочь, но из-за маленькой зарплаты органы опеки не позволяли ему удочерить сироту. "Тех "детей", которые мне нравились, я воскрешал и общался с ними, — продолжает Кукольник. — У нас был отряд со своим лидером и антилидером, был собственный язык. Я пел "детям" песни, читал сказки, включал мультики и устраивал праздники".
К одним мумиям Москвин быстро терял интерес и закапывал их обратно. К другим, напротив, относился с особым трепетом — даже вставлял в тела музыкальные шкатулки. При этом родители ученого, проживавшие с ним в одной квартире, не подозревали, из чего были сделаны куклы.
К жутковатому "увлечению" Москвина мог подтолкнуть эпизод, случившийся еще в школе. Во время сбора макулатуры он попал на странные похороны 11-летней девочки Наташи, погибшей от удара током. Вероятно, ее родители состояли в секте. Спустя много лет он опишет этот случай в одной из своих статей:
"Мать покойной подала мне крупное яблоко и поцеловала в лоб, а затем подвела к гробу и, пообещав конфет, апельсинов и денег, велела поцеловать покойницу. Я залился слезами, умолял меня отпустить, но сектантки настаивали. Они снова запели молитвы на непонятном мне языке, а кто-то взрослый с силой пригнул мою голову к восковому лбу девочки в кружевном чепчике. Затем я поехал с ними на кладбище, а когда все закончилось, Наташа стала мне сниться".
Стойкая ремиссия
Через год после ареста, в 2012-м, врачи диагностировали у Москвина психическое расстройство в виде шизофрении параноидальной формы, и нижегородской Ленинский районный суд отправил его на принудительное лечение. Шесть лет ученый находился в местной психиатрической клинике № 2, однако в конце сентября этого года медики вышли в суд с представлением о замене стационарного лечения на амбулаторное.
"Перед этим было проведено освидетельствование пациента, согласно которому сейчас он находится в состоянии стойкой лекарственной ремиссии, — сообщила РИА Новости старший помощник прокурора Ленинского района Лариса Романова. — Мы, в свою очередь, потребовали экспертизу для того, чтобы понять, опасен ли он для общества на данный момент и можно ли его отпускать".
Однако известие о возможном скором освобождении Кукольника, судя по комментариям в социальных сетях и на городских форумах, серьезно насторожило многих жителей Нижнего Новгорода.
Альтернативный вариант предложила нижегородский уполномоченный по правам человека Надежда Отделкина. "Возможное решение — поместить Москвина в специализированный психоневрологический интернат, где будут обеспечены уход, контроль, медицинская и социальная реабилитация, — говорит омбудсмен. — Это было бы гуманно и для него самого, и для родственников, и для соседей".
Дальнейшую судьбу Кукольника рассмотрят на заседании в Ленинском районном суде, на котором огласят результаты судебно-психиатрической экспертизы. По словам Романовой, если эксперты признают, что Москвина можно перевести на амбулаторное лечение, его отпустят домой прямо из зала суда.
