В минувшие выходные завершился VII съезд Общероссийского движения поддержки флота (ДПФ), в ходе которого обсуждались проблемные вопросы в сфере морского и речного транспорта, а также аспекты взаимодействия ДПФ с государственными структурами. Одним из участников данного мероприятия стал руководитель Федеральной службы по интеллектуальной собственности Григорий Ивлиев, который на полях съезда рассказал в интервью обозревателю РИА Новости Алексею Паньшину о том, как служба взаимодействует с ДПФ, а также ответил на другие актуальные вопросы.
— Григорий Петрович, расскажите, как служба взаимодействует с ДПФ?
— Мы с коллегами из ДПФ не так давно провели целую конференцию по интеллектуальной собственности, связанную с тематикой работы движения. Ведь ДПФ — это не только историческая память и морское содружество, оно уделяет большое внимание развитию научно-технического прогресса в морской сфере. Поддержка тех людей, которые занимаются современным судостроением, тех, которые со своими изобретениями выходят на зарубежные рынки, тех, которые построят в ближайшее время 68 судов различного назначения с современным оборудованием, очень важна, и мы стараемся ее оказывать. Кстати, недавно прошел в Индии экономический форум, на который собрались порядка 600 крупнейших предпринимателей и наши соотечественники вышли с современными образцами гражданских решений, в частности экранопланов. Эти проекты пользуются популярностью.
— Не могу не спросить, как осуществляется защита прав интеллектуальной собственности на военную технику, продаваемую за рубеж, в условиях, когда многие стали в открытую заниматься промышленным шпионажем?
— Это происходит в рамках военно-технического сотрудничества. Мы обеспечиваем защиту прав на интеллектуальную собственность, принадлежащую Российской Федерации. Вы знаете, что есть большие контракты, например с той же Индией, которые предполагают совместное строительство ряда образцов вооружений. Нам очень важно, что мы защищаем интеллектуальную собственность уже не просто в момент передачи от России конкретных вооружений, а уже в ходе совместного их производства на территории другой страны. Плюс ко всему, мы совместно работаем над защитой того продукта, который совместно производится и продается в третьи страны.
— Не так давно были заключены контракты с Индией и Турцией на поставку систем ПВО С-400. Как защитить технологии этих новейших российских систем, тем более в стране НАТО, которой является Турция?
— С Индией у нас не только существует договор о защите прав интеллектуальной собственности, эти вопросы обсуждаются в рамках рабочих групп, которые созданы по разным направлениям — авиастроение, судостроение и так далее. Что касается Турции, то в этом плане там более сложные отношения, но, несмотря на все политические сложности, которые возникали последние годы, мы в прошлом году подписали соглашение о защите прав интеллектуальной собственности в присутствии президентов России и Турции. В этом смысле у нас нет препятствий для заключения любых договоров на любые высокие технологии. Это обязательный элемент цивилизованного сотрудничества.
— В СМИ была информация, что США могли скопировать технологии производства систем С-300. Возможно ли это?
— Мне об этом не известно, но, если это и произошло, то речь идет не просто о воровстве, а о государственном промышленном шпионаже. Конечно, сейчас наши достижения больше защищены, чем, скажем, в 90-е годы от проникновения иностранных специалистов. Но практически везде, где мы выставляем свои образцы техники, есть люди, которые специально занимаются тем, чтобы понять, как это сделано. Конечно, могут украсть в первую очередь те страны, которые технологически готовы к такому производству, но все ведь украсть невозможно. Плюс ко всему, техника, которая поставляется за рубеж, выходит на рынок позже, чем появляются новинки отечественного ОПК — когда мы открываем С-300, у нас уже есть С-400, и так далее. Что касается мер усиления защиты прав интеллектуальной собственности на поставляемую нами за рубеж военную технику, то мы используем не только соглашения со страной-покупателем, но и другие формы защиты своих секретов производства.
— Когда планируется провести Дипломатическую конференцию по принятию Конвенции о действии единого промышленного образца?
— 22-23 октября в Душанбе будет заседать административный совет евразийской патентной организации, где один из вопросов — это принятие протокола нашей патентной конвенции, который бы включал новый объект интеллектуальной собственности — единый евразийский промышленный образец, который будет действовать в восьми странах. Документ готов, он в целом проработан, но на последнем этапе белорусские коллеги выставили два требования — по сроку хранения промобразца и по его охране. Конечно, это затягивает сроки, но мы будем этот вопрос решать.
— Завершается 2018 год, какие интересные, на ваш взгляд, патенты были зарегистрированы?
— Если говорить о глобальных достижениях, то для меня самым поразительным было создание нейрольной и кардиомиоцентральной матриц в Сибирском медицинском университете. Они научились выращивать клетки спинного мозга, мышцы миокарда и, по существу, к 2035 году прогнозируется наступление бессмертия человека, так как за этот промежуток времени будут созданы такие технологии, которые не только позволяют выращивать органы, но и трансплантировать их. Это будет переход к новым медицинским технологиям.
