МОСКВА, 1 окт — РИА Новости. Спустя 25 лет после событий конца сентября — начала октября 1993 года, которые в народе получили название "черного октября" и стали острейшим в истории современной России конституционным кризисом, ключевые "свидетели" рассказали РИА Новости о том, как сейчас оценивают произошедшее.
По разным данным, жертвами "черного октября" стали порядка 160 человек.
Перевыборы парламента и "подножка" суда
По словам Сергея Филатова, главы администрации президента Ельцина с 1993 по 1996 годы, осенние события 25-летней давности нельзя рассматривать исключительно как конфликт 1993 года, потому что он зародился гораздо раньше.
"Верховный совет хотел убрать ключевые фигуры власти, сделать так, чтобы реформы проходили под их контролем, что, конечно, было невозможно, так как Ельцина в 1991 году выбирали, чтобы усилить исполнительную власть и ускорить реформирование. Для этого все делалось, и отдавать все другой силе было чудовищно опасно", — отметил он.
Филатов признался, что хотя его оценка событий осени 1993 года не изменилась, сейчас он сожалеет о том, что не удалось провести перевыборы парламента сразу же после исторического апрельского референдума, получившего название "Да. Да. Нет. Да".
"Если бы мы сразу после апрельского референдума провели перевыборы парламента, было бы лучше. Вот об этом, наверное, сожалею… Но вмешался Конституционный суд — прямо на бегу подножку поставил, когда огласил, что результаты референдума юридической силы не имеют, и их можно рассматривать только как опрос общественного мнения", — рассказал он.
Экс-глава администрации первого президента пояснил, что роспуск парламента после референдума прошел бы спокойно и не обострил обстановку в стране до предела, как это получилось осенью. Поэтому, по его мнению, серьезную ответственность за события октября 1993 года несут члены Конституционного суда.
"Не разобравшись в ситуации, нарушив свой регламент и закон, так безответственно поступить, как они, нельзя было. Я говорил (председателю КС Валерию. — Прим. ред.) Зорькину: "Имейте в виду, вся ответственность за последствия мятежа, будет на вас, потому что вы его спровоцировали и благословили", — поделился воспоминаниями Филатов.
Стоило ли подводить танки?
"Надо было обходиться иными путями. Мы опасались, что вокруг Белого дома будет много людей, которые придут защищать его, но они все ушли, и к моменту обстрела там почти никого не осталось, только депутаты и военизированные бандиты типа "баркашовцев" и группы Терехова. Это, конечно, было опасно, но не настолько, чтобы вводить танки и делать устрашающие выстрелы", — полагает он.
Филатов добавил, что, к сожалению, в памяти у многих людей, когда говорят об осени 1993 года, осталась картинка обстрела Белого дома, "и именно это дискредитирует политику президента в эти дни".
Необходимый показательный момент
Не поменялась позиция по отношению к событиям осени 1993 года и у Александра Коржакова, который возглавлял Службу безопасности президента. Как и 25 лет назад он убежден, что вводить в столицу танки было необходимо, чтобы дать "достойный ответ" протестующей стороне. Главное сожаление политика — гибель людей во время конфликта.
"Ситуация тогда была самая серьезная, кто пережил это, тот знает, что это такое было — 50 на 50. Предложение ввести танки и ответить тем, кто накануне штурмовал Останкино, было необходимо. Я не знаю, что было бы, если бы мы не ответили. Когда они пошли на штурм Останкино, там погибло 140 человек, причем в основном невинные люди, а на следующий день у Белого дома погибло еще 10 человек, а могло было быть и больше жертв", — сказал Коржаков.
Он отметил, что обстрел Белого дома производился не боевыми снарядами, а болванками.
"Если бы были снаряды, то Белого дома бы не было. Это был просто показательный момент", — пояснил Коржаков.
По его словам, те, кто бились за демократию и реформы, были еще романтиками, которые воспринимали восставших депутатов как непримиримых противников. Уже позже, добавил глава Службы безопасности Ельцина, общаясь с некоторыми депутатами Верховного совета, он понял, что и "они по-своему хотели для России хорошего".
Полезные переговоры
Разрешить разгоревшийся конфликт пытались и мирным путем: были организованы переговоры двух противоборствующих сторон сначала в гостинице "Мир" рядом с Белым домом, а позже в резиденции партиарха Алексия Второго. Однако успеха они не принесли.
Одним из переговорщиков от сторонников президента выступил Юрий Лужков, позднее издавший книгу про эти непростые дни.
Он добавил, что напряжение в обществе в те осенние дни было безумным, особенно оно чувствовалось в Москве.
"Я могу сказать, все-таки удалось от этого страшного безумия уйти, в первую очередь, не довести дело до войны, войны гражданской, которая у нас всегда бессмысленна, жестока и кровава", — отметил политик.
По словам Лужкова, его поразило стремление "противников" вернуть утраченную власть, хотя тогда уже было понятно, что поддержки народа и армии у них нет.
"Был просто фетиш, который заслонял разум, и все эти действия были бессмысленны <…>. Хотя среди них были и достаточно разумные люди, но некоторые были запредельно агрессивны. Переход на разговорный уровень, уровень обсуждения, уровень договоренностей – все это было практически невозможным из-за такой отчаянной решимости все-таки последний раз попробовать и поменять", — заявил экс-мэр Москвы.
Оценка СМИ
После штурма Останкино, когда вещание из телецентра прекратилось, у россиян оставалась только одна возможность быть в курсе событий — смотреть второй канал, эфирная студия которого находилась на 5-ой улице Ямского поля. Лицом канала тогда был Николай Сванидзе, который всю ночь на четвертое октября выходил в эфир с главными новостями.
"Единственное телевидение, которое работало, было на 5-ой улице Ямского поля, где был российский канал, ВГТРК. Вот мы отсюда и выходили вместе со Светланой Сорокиной, в частности, всю ночь и рассказывали, какая ситуация", — вспоминает Сванидзе.
"Это все очень сложная, многослойная ситуация, которая с тех пор освещается только с одной стороны, а именно – антиельцинской. А это абсолютно неправильно. Ельцину необходимо было выйти из легитимного поля, потому что законодательство-то было старое, советское и, не выйдя из него, он был бы обречен просто на поражение и всё, а в результате ему удалось избежать гражданской войны тогда", — считает Сванидзе.
Журналист добавил, что с самого начала встал на сторону президента Ельцина и спустя четверть века его оценка этих событий не изменилась.
"Я думаю, что победа тех людей, которые сидели в Белом доме, во главе с Хасбулатовым, Руцким <…> это было бы страшно для страны, если бы они победили", — считает Сванидзе.
Суд вместо амнистии
Участники событий 1993 года из сторонников Ельцина сожалеют, что основные зачинщики, призывавшие к военному решению конфликта и свержению главы государства, не пошли под суд и были амнистированы.
"Если пересматривать те события, то не всех нужно осуждать. Но я осуждаю троих – это Руцкой, Хасбулатов и Макашов, которых надо было судить: гибель людей на их совести", — заявил Коржаков.
Такой же позиции придерживается и Филатов, сожалеющий об амнистии главных фигурантов.
"Если говорить, о чем я еще сожалению, так это то, что прекратили уголовное дело против зачинщиков переворота. Его надо было довести до конца и показать, кто есть кто, по-настоящему", — сказал экс-глава администрации первого президента.
"Все те, кто сидел в Белом доме и сопротивлялся, немедленно были реабилитированы, многие из них потом заняли высокие государственные посты. Александр Владимирович Руцкой, который был как бы теневым президентом в Белом доме, он тоже после этого стал губернатором одной из областей. Все они были прощены. Все потом об этом забыли и стали выступать с антиельцинскими филиппиками, на которые, в общем, они морального права-то не имеют никакого", — заключил журналист.
