В России немало изнасилованных городов и улиц, название которым дала идеология. Левого эсера Александра Антонова увековечила сама история, как она увековечила Разина, Пугачева, Булавина. "Антоновское восстание" — это про него. С 18 лет — и с этого момента практически всю остальную жизнь — либо в подполье, либо в тюрьме, либо в лесах, организуя свою сельскую герилью. В 20 лет приговорен к смертной казни, замененной на пожизненную каторгу. Для царской власти и большевиков — бандит. Для тамбовского крестьянства — что-то вроде Робин Гуда.
Бунтовал всю жизнь. Крови на его руках много, а вот деньги к ним не липли, хотя был эсеровским "спецназом", поэтому не только доставал необходимые партии документы и приводил в исполнение смертные приговоры царским чиновникам, но в первую очередь добывал деньги для борьбы с властью. Иначе говоря, стал большим специалистом по "эксам" — экспроприациям. Грабил в основном правительственные учреждения и винные лавки. Были случаи, когда бухгалтер просил дать расписку, чтобы не обвинили в растрате. Антонов не возражал, деньги пересчитывали и составляли "документ" о том, что средства (сумма прописью) изъяты на революционную борьбу "членом эсеровской партии".
Среди тех, кто в те времена занимался "эксами", было немало любителей позы.
Те же знаменитые Котовский или Камо: если налет, то обязательно лихой, с шиком, фейерверками, чтобы все запомнили. Любили и красиво одеться, и шумно погулять в ресторане. Антонов — нет, для него налет был лишь необходимой частью революционной работы. Да и выглядел так, что в толпе сразу не приметишь — скромная косоворотка, подпоясанная ремнем, и дешевые брюки, заправленные в сапоги.
"Работал" без шика, но очень эффективно. Легко уходил от слежки, а когда его все-таки удавалось выследить и обложить со всех сторон, Антонов, как тот самый "тамбовский волк", огрызался отчаянно и, отстреливаясь, не раз и не два прорывая окружение, уходил за "красные флажки". Взять его — сначала полиции, а затем комиссарам — было сложно. Известный чекист Михаил Покалюхин признавал: "Нельзя отказать Антонову в твердости характера, находчивости, умении ориентироваться и большой храбрости. Все это давало ему возможность не раз уходить из наших рук". Признавало ВЧК за Антоновым и отличную постановку разведки. Противник был серьезный.
Лишь в 1909 году, благодаря провокатору Азефу, Антонова сумели задержать так, что он не успел схватиться за револьвер.
После замены повешения на бессрочную каторгу (по решению Столыпина) вплоть до Февраля 1917-го провел в заключении. Бунтовал и там. Однажды, перепилив кандалы и решетку на окне, попытался бежать, но схватили. Отправили в карцер за "порчу казенного имущества". Это о кандалах. Впрочем, и карцер для Антонова не был серьезной помехой: умудрился пробить дыру в потолке и оттуда проник в тюремную церковь. Там снова и взяли.
Бывал и в известном Владимирском централе, где сокамерник, не разобравшись, с кем имеет дело, попытался его "опустить". В первый же день Антонов получил семь суток карцера за "нанесение телесных повреждений" арестанту Вержбицкому. Как выяснилось, тот "опрометчиво попытался ознакомить новичка с правилами поведения в "своей" камере".
И среди жандармов встречались люди с чувством юмора.
После освобождения в 1917 году Антонов на короткое время и сам стал правоохранителем, возглавив уездную милицию в городе Кирсанове, на родной Тамбовщине. "Право" было, понятно, революционное, а самым ярким эпизодом того периода стало разоружение Антоновым нескольких эшелонов с белочехами, за что он получил наградной маузер.
"Правозащитной деятельности" в городе, правда, крайне мешало двоевластие: милиция — под контролем эсеров, а ЧК — под контролем большевиков. А когда из Москвы пришла информация об эсеровском мятеже, Антонов опять ушел в подполье, где создал собственную "боевую дружину". Сильно помогло то, что, предвидя разрыв с большевиками, он заранее организовал в лесах тайники с оружием, которое реквизировал у дезертиров, уголовников и тех же белочехов. Дружину подбирал очень тщательно: на двухтысячном митинге дезертиров-красноармейцев отобрал для себя лишь 150 человек.
Коммунисты тут же объявили Антонова бандитом, а несколько активистов вызвались расстрелять его лично. Этих добровольцев он ликвидировал. А в ответ на обвинение в бандитизме выследил и уничтожил крупную шайку, с которой местная власть не могла справиться. Чекистам же сообщил, где им найти труп главаря — "настоящего бандита".
У "антоновского восстания" две главные причины и две движущие силы. К активным действиям бывшего специалиста по "эксам" подтолкнули продразверстка и стерилизация Советов, откуда большевики вытеснили все другие левые силы.
Этим же можно объяснить, что в России тогда полыхало много где, достаточно вспомнить Кронштадтский мятеж или "Сибирскую Вандею" — Ишимское восстание.
А обозленное местное население стало опорой Антонову и его "боевой дружине" — ядру будущей крестьянской армии. Именно он в ноябре 1920 года, преодолев сопротивление отдельных повстанческих отрядов, сумел создать единый центр руководства, получивший название "Главный оперативный штаб". Его начальником и был избран Антонов. К февралю 1921 года в регионе действовало около 20 повстанческих полков, сгруппированных в две "партизанские армии Тамбовского края".
Идейным вдохновителем восстания стал "Союз трудового крестьянства", чья программа требовала: политического равенства всех граждан; созыва Учредительного собрания; восстановления свободы слова, печати и собраний; частичной денационализации крупных предприятий; государственного кредита для частного предпринимательства. Ясно, что "великий немой" (русское крестьянство) заговорил тогда устами эсеров, но факт — восставшие эту демократическую программу поддержали.
На подавление протеста большевики бросили немалые силы. Среди главных противников Антонова — Тухачевский, Уборевич, Антонов-Овсеенко плюс отдельная кавалерийская бригада Котовского. Чекистов курировал лично Дзержинский, а всю эту команду неустанно подгонял Ленин.
Об использовании химического оружия против повстанцев известно. Но ужасов хватало и без того. Из приказа Тухачевского: "Жителям дается два часа на выдачу бандитов и оружия.<…> Если население бандитов и оружия не указало по истечении двухчасового срока, сход собирается вторично и взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники. В случае упорства проводятся новые расстрелы и и так далее". Но даже это не сильно помогало. Как отмечал Тухачевский, "расстрелы в одном селении на другое не действуют, пока в нем не будет проведена такая же мера".
Звучит, на первый взгляд, парадоксально, но уничтоженные почти под корень антоновцы все же победили. "Антоновское восстание", Кронштадт и "Сибирская Вандея" заставили Ленина кардинально поменять курс, заменив продразверстку продналогом. В ответ на радостные крики крестьян "Мы победили!" Антонов лишь грустно заметил: "Да, мужики победили. Хотя и временно, конечно. А вот нам, отцы-командиры, теперь крышка".
Это решение действительно оказалось эффективнее расстрелов. Народ (выжившие после подавления восстания мужики) потянулся из леса назад в деревни.
А сам Антонов погиб. Снова пытался вырваться из окружения, но на этот раз до спасительного леса не добежал. Чекисты, не веря в успех, упорно расстреливали то место, где он упал. И только десять минут спустя рискнули подойти к мертвому телу. Где похоронен этот великий грешник и защитник крестьян, неизвестно. Архивы спецслужб пока молчат.
Как странно и нелепо мы относимся к своей истории. Памятники продотрядовцам в Тамбовской области есть, а вот памятника задушенным газами повстанцам нет.
Нет и памятника расстрелянным заложникам — простым русским бабам и старикам. Как будто их никогда и не было.
.png?uselang=ru){kind=link}
.jpg?uselang=ru){kind=link}
.jpg){kind=link}