Почти в пятистах километрах от Москвы, в некогда заброшенной деревне Бубоницы Тверской области сегодня работает биостанция "Чистый лес", где спасают медведей. Основатели – семья Пажетновых – разработали специальную методику реабилитации животных. Ее особенность в том, что зверь не привыкает к человеку и после выпуска готов жить в лесу, как и его дикие сородичи.
Пажетновы забрались далеко. Настолько, чтобы можно было выращивать медведей в естественных условиях. Искали подходящее место шесть лет и нашли Бубоницы. Тогда там оставалось только двое стариков. Сейчас в деревню приезжают люди со всего мира, однажды гостили ученые сразу из 15 стран.
— Дед, а дед, ну ты же обещал, — Ваня, правнук Валентина Пажетнова, самого старшего медвежьего няньки в семье, не отходит от стола, за которым мы пьем чай.
— Обещал, значит, сделаем, — Валентин Сергеевич хитро подмигивает мальчику.
На какое-то время Ваня исчезает в недрах дома. Медведи здесь на каждом шагу: фотографии «выпускников», книги, игрушки, сувениры со всего мира.
Уже более 20 лет Пажетновы — а в семье наукой занимаются уже три поколения — помогают медвежатам вернуться в лес. За эти годы они спасли 220 животных. Валентин и его жена Светлана стали медвежьими воспитателями случайно.
Профессор МГУ Леонид Крушинский предложил Валентину, на тот момент прожившему в Красноярске несколько лет и автономно работавшему в тайге месяцами, провести эксперимент. Заключался он в том, чтобы изучить формирование поведения медвежат в естественной среде. Считали так: всему, что умеет взрослый зверь, его учит мать. Пажетнов в итоге эту теорию опроверг. С тремя медвежатами — Катей, Яшей и Тошкой — он прожил два с половиной года.
— Мобильных телефонов и раций не было. Когда начали исследование, с женой договаривались, что через 12 дней я приду в определенное место. Приходил — она меня ждала, забирала мой пустой рюкзак и отдавала полный. А еще мы обменивались письмами, по правилам эксперимента разговаривать при медвежатах было нельзя.
Валентин и Светлана уже 59 лет вместе. Когда-то Пажетновы из Ростовской области уехали в Красноярск с одним чемоданом на двоих. Потому что Светлане захотелось увидеть настоящую елку. В родных степях на Новый год они наряжали бумажными игрушками полынь.
— Господь меня за руку вел. Все само собой как-то получалось, — Пажетнов-старший говорит, что его часто спрашивают: мол, зачем тебе все это. А он до сих пор не знает. Но уверен, что, если человек занят своим делом, это большое счастье.
Есть в отношениях медведицы и медвежат один важный момент. Важный и решающий. Называется он "запечатление". Первый раз мать выводит своих детенышей из берлоги днем в ясную погоду: медвежата видят ее движущуюся фигуру на фоне неба (контраст имеет большое значение), у них проявляется положительная реакция на нее. Если этого не происходит, детеныши могут потерять объект и не выжить. В реабилитации Пажетновы этим знанием пользуются.
— Детенышей выносят в вольер в первой декаде апреля — в то же время, когда медведицы в природе выводят из берлог. До этого они живут в домике.
Когда мы приносим еду, стараемся спрятаться и не двигаться. Крупные объекты медвежата не видят и «запечатлеваются» друг на друга. Так создается семья.
— Первые десять дней мы строго соблюдаем это правило, — о своей методике и жизни Валентин написал несколько книг, признается, что иногда сам выкупает их в магазине и раздаривает коллегам и друзьям. Важно, чтобы читали.
Сейчас на биостанции шесть медвежат и один ланчак. Так называют детеныша старше года.
О ланчаке Пажетновым рассказали деревенские. Когда сын Сергей нашел медвежонка, тот уже вымотался.
— Он был на пределе, избегался — и вообще непонятно, откуда пришел. Весил всего 12 килограммов. Мы его откормим, появятся первые проталины — и выпустим. Он будет свободно жить в лесу.
В основном медвежата попадают на биостанцию из центральной части России, но бывают и исключения.
— Как-то нам привезли медвежат из Эстонии, мы их вырастили, а выпустили уже на родине. А потом обучили нашей методике пятерых эстонских коллег. В стране живут всего 300 медведей, но даже с такой численностью в реабилитационный центр попадает несколько медвежат-сирот.
Маленький медвежонок похож на щенка, только выглядит солиднее. Передняя часть у медведей тяжелее задней, центр тяжести тоже смещен. Мало кто знает, но медведи — левши и иноходцы.
Из-за сходства с детенышами собаки люди иногда пытаются оставить у себя найденных медвежат, не зная особенностей ухода за ними и диеты.
Бывают и казусы: одного медвежонка Пажетновым пришлось забирать из отделения полиции — он проходил как вещественное доказательство какого-то преступления.
После долгих переговоров грязного и испуганного звереныша отвезли в Бубоницы. Из-за истории его появления питомца назвали Подельник.
На территории страны сейчас обитают 100 тысяч бурых медведей. По оптимистичной статистике, их гораздо больше, но Валентин Пажетнов в этом сомневается.
— Вот говорят, что медведь — символ России. Наверное, я с этим согласен. Медведь не знает страха, может выжить там, где не выживет другой зверь. Даже с пробитым навылет сердцем пробегает еще 50 метров. Это очень упрямый зверь.
Каждый медвежонок для нянек — особый. Но жалеть зверей нельзя.
— Мы говорим «быть на воздусях» — когда от радости тебя будто распирает. Рядом со зверем этого нельзя допускать. Человек кормит медвежат, но он все равно посторонний. Нельзя проявлять эмоции, хотя медвежат все время хочется гладить. А если заболел — пожалеть, что-то особенное для него сделать. Разговаривать тоже нельзя, проявлять положительное внимание нельзя, они, как собаки, это прекрасно чувствуют. Иначе медвежонок привыкнет к людям и потом будет выходить к деревням.
Медвежата до трех месяцев должны находиться в тепле, поэтому их содержат в домике-берлоге, где температура держится от 15 до 18 градусов тепла. В первых числах апреля переводят в вольер, в конце месяца дверь туда открывают — они могут выходить, когда захотят. Сначала отходят недалеко, примерно на 100-200 метров, потом уходят гулять на два километра: «Иностранцы все удивляются, почему медвежата не убегают».
Выпускной у медвежат случается в возрасте шести-семи месяцев, и обычно их отвозят в те места, где они были найдены.
Каждого детеныша регистрируют: записывают номер, дату и территорию, где зверь вышел в лес.
— Мне не жалко их отпускать. Наоборот. Каждый выпуск — это удовлетворение от того, что ты сделал для этого зверька, который был обречен. Они ушли в свой дом — в лес. У них обычная медвежья жизнь. Их доступность для человека та же самая, что и у диких медведей.
У Пажетновых постоянно кто-то гостит: или забегают выпить чая дети, внуки и правнуки, или приезжают коллеги. Светлана Ивановна даже завела специальную «Книгу отзывов и предложений», где каждый может написать несколько слов о биостанции и ее хозяевах.
— Всем животным очень сложно в природе. Сделал ошибку и погиб. Наши представления о вольной жизни зверей — всего лишь миф, — Валентин Сергеевич рисует в блокноте медведицу и трех детенышей. Он сам иллюстрирует книги и свои записи, говорит, что так удобнее.
Хотя Бубоницы и не совсем обычная деревня, но общественный транспорт сюда не добирается, магазина и инфраструктуры нет. До ближайшего города — Торопца — 50 километров. Раз в неделю приезжает автолавка — магазин на колесах.
Светлана и Валентин покупают продукты. Все-таки на неделю вперед, гостей угощать — получается два больших пакета.
— Светочка, сумки отдай, — Валентину Сергеевичу в этом году исполнится 82 года.
Правнук Ваня повисает на столе и болтает ногами в воздухе: «Бабушка, смотри, как я могу!»
— Вижу, я с этим столом хорошо знакома. Двадцать лет вместе, — говорит Светлана Ивановна, соавтор методики и приемная мама многих пажетновских медвежат. — Мне всегда было жалко самых маленьких. Например, был медвежонок Астах весом всего 356 граммов. Держали мы его в коробке из-под обуви в байковой пеленке, чтобы меньше двигался. При таком весе кожа на носу и лапках у медведика еще не сформировалась.
До месяца они не могут себя согреть. Остывают как лягушки: «Его берешь, за пазуху кладешь, а он как ледышка».
Кот Анатолий Анатольевич вьется под ногами. Кто-то из внуков наловил плотвы, вот он и пришел на обед. В своем домике-берлоге в тепле растут медвежата. В соседних домах готовятся к летней смене для детей в экошколе, пишут программу.
— Мы уверены, что все зависит конкретно от тебя. В своей комнате, в своем дворе, в своем городе, в своей стране и куда б ты ни поехал — съел конфету, донеси фантик до урны. И ничего больше. Давайте начнем с этого и попробуем сохранить среду, которая рядом с нами, — рассуждает Пажетнов.
Спустя час на чай придут внуки с черно-белой картой области. Вместе с Валентином Сергеевичем обозначат границы территорий, которые необходимо сохранить. Не только для людей, но и для медведей, которых здесь так по-человечески называют сиротами.
