Какие психологические проблемы принес 2017 год, чего ждать в новом году, в чем трагедия сорокалетних топ-менеджеров и что происходит с нашими детьми, в интервью РИА "Новости" рассказывает член Европейской конфедерации психоаналитической психотерапии, директор Центра психологической поддержки "Личность" Людмила Полянова. Интервью взяла Светлана Бабаева.
"Мы живем в нестабильной психологической обстановке"
— Шквал обвинений и негативных эмоций в мире, в стране и в разных социальных группах — отличительная черта уходящего года. Почему это так резко возникло?
— Я бы не выделяла отдельно год. Это определенный этап, и мы еще не знаем, когда он закончится и к чему приведет. Последние 20 лет мир стремительно меняется, жизнь стала намного быстрее. Через пять часов мы оказываемся на другом континенте, через секунду получаем нужную и ненужную информацию.
На терапию к Фрейду, если брать нашу науку, люди записывались за несколько лет — он был очень популярен. А потом ходили годами. Люди так рассчитывали свою жизнь. Мы сегодня можем рассчитать свою жизнь хотя бы на пять месяцев? Как тут не вспомнить Булгакова, что человек "вообще не может знать, что он будет делать сегодня вечером"!
— Но это не объясняет такой агрессии и взаимных обвинений.
— Объясняет — психика не выдерживает. Если сообщают, что предотвращено огромное количество терактов, готовившихся под Новый год, какое настроение может быть у людей? Эти предотвратили, а все ли? Какие выводы нам делать, с каким настроением отправлять детей на елку? И все это стало уже нормой жизни, что, безусловно, нас расшатывает и негативно влияет на психическое функционирование.
— Поэтому мы сразу начинаем искать крайнего?
— Не сразу. Повторяю, мы истощаемся постепенно. Неспроста сейчас все говорят о психоастении и болезни, которая выходит на первое место, — депрессии. Нам ничего не хочется.
— Вроде депрессия — это не когда нападаешь на кого-то с кулаками и воплями, а лежишь на диване без сил и воли к жизни.
Сейчас, к примеру, очень развито сутяжничество. Отличительная черта шизофреников — грандиозность собственных мыслей и маниакальность в попытке их воплотить. Они будут заваливать письмами президента, прокуратуру, СК, искать шпионов. Психика ищет разрядки своей ненормальности.
— Может, это попытка решить проблему, которую иначе решить невозможно?
— Если человек в норме, он не сутяжничает, не проявляет агрессии, а ищет пути решения. Если проблема неразрешима, что мы говорим? Надо изменить точку зрения на эту проблему. Может, это вообще не проблема, которую жизненно необходимо решить. Может, это не ваша проблема. Здравый человек не будет тратить свою жизнь, здоровье и интеллект на низменные проявления.
— Но часто только через протест, общественное возмущение можно обратить внимание властей на проблему.
— Власти должны реагировать на серьезные вещи. А на проявления нездоровой психики… Помните, художник прибил свои гениталии к брусчатке Красной площади? Что он этим выразил, чего добился? Мне, как специалисту, такая патология интересна для изучения, потому что в норме — не оголяться, а скрывать интимное. Обывателям просто забавно, не более. И если нам дан язык, очевидно, не с помощью гениталий мы должны выражать свой протест.
"Это очень будоражит"
— На фразе "нам дан язык" вспоминаются телевизионные ток-шоу, которые не отличаются взвешенностью и добротой.
— Да. Мы видим, с какой ненавистью оппоненты ведут… нет, даже не дискуссию. Это желание выкрикнуть, что у тебя накипело или что должен сказать (с точки зрения договоренности), но что не является органичным суждением. Не щадя оппонента, позволяя себе то, что приличные люди никогда не позволяли. И это люди с образованием, которые считают себя, наверное, интеллигентными…
— Зачем это делается?
— Это отвлекает от насущных проблем. Физическое и психическое здоровье притягивает, а нездоровье — отталкивает, но вызывает интерес. Пример — авария, не дай бог, со смертельным исходом. Лежит закрытый черный мешок. Но сколько людей стоит вокруг и чего-то ждет…
— Как это объяснить?
— Это очень будоражит. Как в детстве: ловили насекомое, сажали в стеклянную банку, руками трогать боялись, но рассматривали! Будоражит. Но это в детстве, пока мы познаем мир. А в процессе созревания мы как бы получаем прививки и — в норме — стремимся к здоровью. Если этого не происходит, подобные вещи разрушают психику, потому что воздействуют на низменные чувства.
— Эти "будоражащие" подходы опасны?
— Конечно. Это деструкция, разрушение. В первую очередь себя. Человек, который деструктивен, не может созидать, он может только разрушать.
Когда нам нестабильно, мы ищем врага. Он необходим, чтобы справляться с внутренними проблемами или отвлекать от негатива, который мы испытываем. Одна из наших любимых фраз: "Посмотрите, как другие живут, им гораздо хуже!" Как специалист, уверяю: это никого не убеждает. Человеку как было плохо, так и есть, а ему еще рассказывают, что бывает хуже! Это не умиротворяет — наоборот, еще больше расшатывает и рождает тревожность.
"Он как расплавленный пластилин"
— Телекартинку еще можно объяснить режиссурой, но тот же накал негативных эмоций, если не больше, мы видим в соцсетях во френдлентах. Это как понять?
— Безнаказанность. Отсутствие в конкретную минуту контакта, в первую очередь глаза в глаза. А за глаза можно многое себе позволить, не так стыдно и не так страшно. Знаете, что сейчас часто происходит в этом плане в среде подростков? Молодые люди, расставаясь с девушкой, начинают ее оскорблять, выдавать не всегда правдивую информацию об их интимных отношениях, размещать приватные фотографии.
— Это понятно — у мальчика возникает защитная реакция.
— Конечно. Но раньше нас учили поднимать свою планку, а не опускать планку других. И родитель должен сказать подростку: подумай, что ты сделал не так? Ты хотел чего-то добиться, у тебя не получилось. Почему? А когда идет обвинение, ответ очень простой: она не соответствует, она такая-рассякая. И я всему свету доложу об этом. Это что? Подтверждение своей слабости, несостоятельности, незрелости.
— Но когда из взрослых людей начинает вылезать что-то такое, за что человека хочется тут же убрать из друзей, это как объяснить?
— А вы уверены, что когда пять лет назад вы добавляли его в друзья, он был другим?
— То есть люди не меняются? Человек и пять лет назад был неадекватным, просто проявилось это только сейчас?
— Люди не меняются. Есть ядро, психотип, есть конституционно заложенное и воспитанное средой. Человек может меняться интеллектуально. Может зреть нравственность, если заложено ее зерно. Взрослый человек, в отличие от ребенка, занимается самовоспитанием — но только если эта потребность была заложена в детстве в воспитании. Если этого нет, человек даже не понимает, о чем речь. Если у человека размыты границы, не сформирован стержень, он как расплавленный пластилин. Кто сильнее — под того и подстроится. Такими людьми удобно манипулировать.
"Зачем напрягаться, когда все расписано?"
— Что должно быть этим стержнем? Внутренние убеждения о добре и зле, социально-идеологические представления?
— Все в комплексе. Формирует человека семья. Но семья живет в окружении и условиях, которые во многом создает государство. Вспомните сцену из фильма "Рай": умирает одна из заключенных, и женщины, которые, чтобы остаться в живых, не могут позволить себе чувствовать себя живыми, набрасываются на жертву, раздевают ее. И вот героиня Юлии Высоцкой безразлично надевает сапоги, снятые со своей только что умершей товарки…
И в этой связи я бы, конечно, говорила о психическом здоровье всего общества. Потому что у нас очень много нездоровья… Мы большая страна, и проблема в том, что мы работаем широкими мазками. У нас всегда кампанейщина: сгорел дом престарелых — начинаем проверки всех домов престарелых. Школьник устроил стрельбу — начинаем укреплять дисциплину, оборону и охрану школ. Мы же должны обсуждать, как сделать так, чтобы не создавалась зона, где может образоваться нарыв. И в этой связи я бы сейчас говорила о детях. Такого массового обращения к психологам, психотерапевтам и психоаналитикам с детьми не было никогда!
— С детьми какого возраста?
— Дошкольники и начальная школа — особенно часто. Приходят с гиперактивностью, энурезами, тиками, нежеланием учиться. У детей убили познавательную функцию, они перегружены не знаниями, а информацией.
— Видимо, возникает иллюзия, что они уже все знают.
— Скорее, ощущение, что они ничего не хотят. Если раньше дети переставали учиться во втором классе, потому что их слишком активно готовили к школе, вместо того чтобы дать, как раньше говорили, счастливое детство, то теперь к поступлению в школу, гимназию, лицей их начинают готовить с пеленок. В итоге дети перестают учиться уже в первом классе.
— Почему?
— Потому что уже перегрузили детскую психику, и она защищает своего "хозяина": отказывается от дальнейшей нагрузки. При этом дети знают, что им возьмут репетиторов, родители уже готовят деньги на это, а в старших классах начнут готовить к поступлению в вуз. Зачем напрягаться, когда и так все расписано?
Отдельный разговор о родителях. Человек должен разумно осознавать свой возраст. Ненормально в 40 лет говорить: "Ах, куда уж мне получать новое образование, учить языки, заниматься здоровьем, уже все в прошлом…" Но когда общество навязывает эталон бесконечной молодости, это также не норма. Когда мы слышим, что женщина родила в 50-55 лет, а мужчина в 60-70 стал отцом, наверное, это, как сейчас говорят, круто. Но мне хочется сказать этим родителям: они безответственны и изначально любят не этих детей, а себя! Почему, к примеру, я против обучения за границей? Родительские глаза должны каждый день встречать ребенка, оценивать его состояние, опекать и давать ощущение защиты, силы и любви. Мало родить. Мы детям нужны очень долго. Не до окончания школы, а до 30, а то и 40 лет. Даже не с точки зрения финансовой поддержки, а с точки зрения близкого человека, который любит безусловно.
Это огромная защита. Почему для любого человека самая большая травма — потеря матери, какими бы ни были отношения? Потому что это единственный человек, который, несмотря ни на что или вопреки всему, любит тебя больше, чем все остальные…
"У них больше нет перспективы…"
— Есть ли другие возрастные сегменты, где вы видите большие проблемы?
— Не буду повторять, что самые незащищенные слои населения у нас — пожилые люди и дети. Это безусловно. Я бы озвучила проблему успешных 40-45-летних мужчин, но за ними уже подтягиваются и женщины примерно того же возраста.
Слишком быстро, как потом оказывается, они достигают вершин карьеры. И это страшно — у них больше нет перспективы… Включается такой внутренний бессознательный процесс, как саморазрушение. Для человека самое главное — хотеть. Я уже сказала, мы разучили наших детей хотеть. Недавно у меня на приеме мальчик из средних классов сказал: он не знает, что попросить у Деда Мороза, потому что ему всегда покупают то, что он хочет… Мы лишили человека фантазии, ожидания, предвкушения. А потом — момента острой радости и наслаждения тем, что он получил.
— А у взрослых, соответственно, нет стремлений к чему-то.
Женщины, которые достигают таких высот, функционируют по мужскому типу. Много раз говорили, что мужчины в нашем обществе становятся все более феминными, женщины — маскулинными. Так вот женщины, которые функционируют по мужскому типу, выращивают априори нездоровое поколение.
— Почему?
— Потому что у детей нет ориентиров. Если мальчик растет при такой сильной маме — какая мужественность? Он уже задавлен.
— Может, она на работе одна, а дома другая.
— Возможно, но я в сказки не верю. На эту тему есть хороший анекдот: мужчина приходит в книжный и спрашивает: "У вас есть книга "Мужчина — покоритель женщин?" А ему отвечают: "Фантастика на втором этаже". Так и здесь.
Есть психотип, по которому функционирует человек, он проявляется везде. Даже если женщина хочет быть другой, ее выдают жест, взгляд, внутренний стержень, воля, а иногда жесткость, которую мы никуда не можем спрятать, как не можем стать ниже ростом.
И еще у меня вызывает сочувствие поколение тех, кому за 50. Я называю их "поколением разочарованных". Посмотрите, сколько лет им показывают морковку, а потом первый дефолт, второй дефолт, поменялись законы, поменялись условия жизни. Для них всегда менялись правила игры. Они уже не верят, они разочарованы.
— А тут уже и тридцатилетние подтянулись.
— Совершенно верно. И эти люди прожили в предвкушении, но никогда этого не получили. Как наши родители — в свое время ждали квартиру, а получали, когда уже смирились и привыкли к условиям, в которых жили. И уже не было ни радости, ни сил делать это гнездом, домом…
В общем, оказывается, что у нас сейчас фактически все поколения — под ударом. Поэтому обществу и нужна помощь. И я призываю наших деятелей первого эшелона подумать о том, чтобы психологическая помощь была включена в медицинскую страховку. Потому что профилактика гораздо выгоднее и дешевле, чем последующее лечение общества.
"Это — их будущее"
— Есть ли позитивные достижения этого года? И чего ждать в 2018-м?
— Выпускники и студенты все больше начали связывать свое будущее с Россией.
— Может, от безысходности? Там никто нас не ждет плюс санкции. Что остается…
— Пациенты психоаналитиков — дети не из тех семей, которые не могут себе позволить уехать. Видимо, есть какие-то глубинные тенденции.
— Тогда, может, родители, которые здесь при должностях, боятся отправлять детей за границу, потому что это отразится на их карьере. Или сами дети понимают, что здесь они достигнут высот и "срубят бабло" быстрее, чем там.
— Во-первых, "бабло у нас рубит" небольшой процент граждан. Во-вторых, они не наши клиенты.
— Да ладно?
Наши клиенты — люди с достатком чуть выше, чем у большинства, у них хорошее образование, мозги и наследственность. Потому что для ребенка становится ценностью только то, что поддерживается в семье.
Так вот, если молодежь связывает свою жизнь с родиной, значит, жизнь тут будет лучше. Потому что это — их будущее.
