Глава Корпорации развития Крыма Олег Морозов рассказал в интервью РИА Новости, как за последние два года удалось найти общий язык с инвесторами и выработать механизм сотрудничества с иностранными компаниями.
Морозов также затронул темы украинского бизнеса, вкладывающего свой капитал в развитие полуострова, и обозначил риски для крымской Свободной экономической зоны, над которой нависла угроза потерять одну из основных преференций. Беседовал Виктор Лященко.
— Олег Борисович, какие достижения уже имеются в активе корпорации?
— Корпорация за два года существования серьезно продвинулась вперед, превратившись из некой хаотичной организации в бизнес-единицу. Ее задача — создание инвестиционных площадок, сопровождение инвесторов и снятие ограничений.
Нам удалось в разы сократить время с момента обращения инвестора и до начала реализации проекта.
— И сколько сейчас ждут инвесторы?
— Оптимально от идеи до подписания договора должно пройти не более 60 суток. У нас в среднем — 128. Еще есть куда стремиться.
Первичный анализ, по моему приходу в корпорацию в августе прошлого года, ужаснул. Там было 258 дней. Сокращение произошло в два раза.
— Пользуется ли Крым спросом у инвесторов? Очередь выстроилась?
— Деньги любят тишину, поэтому слово очередь неправильно применять к инвесторам. Инвесторы в Крым идут, и их оптимальное количество.
— Сколько в их числе иностранцев?
— Напрямую иностранный бизнес в Крым не заходит. Режим санкций дает о себе знать. Но мы знаем, что за некоторыми де-факто российскими компаниями стоит иностранный капитал. Их учредителями являются в том числе иностранные физические и юридические лица. К примеру, стандартный вариант, когда иностранцы создают "дочку" в Москве, которая является учредителем компании, выступающей инвестором в Крыму.
— И какие это страны?
— В основном Германия, Италия, Австрия, Турция. Есть и из Украины. Для них существует режим дружественного государства. В основном это граждане Украины, которые выступают в роли российских инвесторов.
— Возвращается ли в Крым турецкий бизнес?
— Турецкий бизнес присутствует в Крыму. Конечно, не в том объеме, как это было до 2014 года, но потихоньку они возвращаются, особенно в сельское хозяйство.
— В каких странах намерены представить инвестпотенциал республики в следующем году?
— Создана организация "Крымконгресс". Ее задача — продвижение имиджа и презентация инвестиционного потенциала на различных площадках, в том числе международных. В планах провести презентацию в Брюсселе, в Европарламенте.
— Какова ваша позиция по строительству новой прямой железной дороги от моста через Керченский пролив к Симферополю?
— Проект поддерживаю. Очень перспективная история. Да, он затратный, но он логичен. Существующая схема железной дороги Керчь — Джанкой — Симферополь — Севастополь делает, если мы посмотрим на карту, реально крюк. Напрашивается история взять и спрямить этот путь, в том числе для экономии времени.
На действующей железной дороге необходимо переходить в Джанкое с тепловой на электрическую тягу и наоборот. Поэтому новое полотно обеспечит более быструю доставку, в том числе туристов к местам отдыха.
Если дорога будет электрифицирована, то это значит, что из Краснодарского края мы сможем запустить скоростное движение поездов, тем самым разгрузив дорожно-транспортные сети.
— Звучали предложения построить тоннель под Керченским проливом?
— Я слышал эту историю, но не понимаю, кто является заказчиком. Любое действие подразумевает собой предварительную проработку. Хотя бы технико-экономическую. По Крымскому мосту понятно, что мы должны остров превратить в полуостров. По тоннелю нет. Что он нам дает? Для чего? Если дублер, то с трудом понимаю предпосылки для реализации этого проекта.
— Ваша оценка эффекта курортного сбора?
— Курортный сбор должен быть. Но к нему надо подходить вдумчиво. Надо до конца продумать механизм сбора и механизм расходов. В Крыму 400 мест размещения, которые находятся в официальной базе, остальные — нелегальные. Как с них собирать курортный сбор?
Здесь не должна быть история, когда одни несут дополнительную нагрузку, а другие остаются в стороне.
Кроме того, любой сбор требует четкой проработки, куда мы потратим эти деньги.
— Сколько Крым готов жить в режиме санкций?
— Я думаю, что режим санкций продлится долго. Надо искать внутренние источники, чтобы минимизировать риски. С другой стороны, санкции заставляют нас задуматься и пересмотреть те вещи, которые мы давно не производили. Глядишь, научимся.
— Чему уже научились?
— Запускаем новые импортозамещающие производства. Нашли идеи и средства.
— Оцените последствия санкций для крымской экономики за последние три года?
— Мое личное мнение — больше приобрели, чем потеряли. Приобрели компетенции, опыта, навыков.
Режим санкций касается двух вещей: доступа к международному рынку финансов и технологий. Последние мы начали разрабатывать самостоятельно. С этим вопрос решен.
Относительно денег — сегодня появилось больше возможностей инвестировать во внутреннюю экономику. А это, безусловно, преимущество.
— Может ли Крым стать местом для развития криптоплощадок?
— Криптоплощадки, криптовалюты, криптобиржи требуют государственного регулирования. На заре 90-х у нас были валютные и товарно-сырьевые биржи. Затем они попали под контроль государства, и мы не имеем никаких проблем с точки зрения валютных операций.
Аналогичное должно произойти и с криптовалютами. Мы не можем в отдельно взятой стране взять и остановить прогресс.
Крым может стать одной из территорий для развития криптоплощадок, если это не будет идти в разрез с действующим законодательством.
— Будут ли вноситься новые изменения в свободную экономическую зону (СЭЗ)?
— Крымская СЭЗ может потерять с 1 января 2018 года одну из основных преференций. Она связана со страховыми взносами. Если налог с одного рубля начисления заработной платы составляет 34,7 процента, то для участников СЭЗ — 12 процентов. Разница ощутима и составляет 22 процента. Все остальные вещи, связанные с небольшим налогом на прибыль, землю, имущество не столь существенны, после такой огромной преференции.
Министерство экономического развития Крыма уже обратилось в правительство России за продлением этой преференции.
— Есть ли риски превращения крымской СЭЗ в офшорную зону?
— Никаких предпосылок для этого нет. Необходимо время на создание предприятий, которые будут предметом налогообложения. Сейчас они набирают опыт и оборот. Надо время, чтобы предприятия заработали в полную силу, и тогда уже республика получит реальную отдачу в виде доходов в бюджет.
— Что собой подставляет туристический центр "Коктебель-парк"?
— Мы взяли за основу территорию вокруг дома-музея Волошина, которая находилась в полной стагнации, и решили придать ей новую жизненную силу. Речь идет о восьми гектарах земли, на которых есть объекты капительного строительства. Срок реализации проекта намечены в ближайшие четыре года.
После преобразований эта площадка станет местом, где смогут на протяжение всего года собираться и останавливаться творческая интеллигенция со всей России. Проект призван превратить Крым в своеобразную творческую Мекку.
— Компания "Крым кино", одним из учредителей которой является актер Михаил Пореченков, сохраняет планы по строительству в республике киностудии?
— Компания "Крым Кино" расторгла соглашение с республикой по своей инициативе. Инвестор, видимо, планировал более подготовленную инфраструктуру. Но, оценив свои силы, решил отказаться от первоначальных замыслов именно в отношении помещений бывшего цементного завода. Сейчас эта площадка свободна для потенциальных инвесторов.
— Когда начнем строить индустриальные парки?
— Речь идет о двух проектах, общей стоимостью 4 миллиарда рублей. Индустриальные парки в Феодосии и Бахчисарае — это огромные площадки, по 120 гектаров территории каждая. За федеральные деньги будут проведены коммуникации, сделаны внутриплощадочные сети, дороги. По факту резидент приходит — и у него есть все точки подключения для строительства завода.
Проектирование парков закончено. На днях мы ждем заключение государственной экспертизы.
Строительство начнется в первом квартале 2018 года, сдача объектов — 2020 год.
— Как вы думаете, что можно создать на месте недостроенной АЭС в Щелкино?
— Территория атомной электростанции подходит для индустриального парка. Это актуальный участок земли площадью 60 гектаров с практически готовыми коммуникациями. Теоретически инициатива создания там парка, но уже частного, может быть нами поддержана. Это вполне возможная история. Своего рода отложенный для нас актив.
— Крымский бизнес научился работать при отсутствии крупных банков?
— Вопрос присутствия банков закрыт. Я не слышал, чтобы кто-то из крымского бизнеса жаловался, что ему чего-то не хватает. Другое дело, что между банками должна быть конкуренция за клиента, которой на сегодня нет.
— Выгодно ли в Крыму развивать альтернативную энергетику?
— Крым находится в первой ценовой группе. По факту мы с точки зрения приобретения электроэнергии на оптовом рынке находимся в первой цене, одной из самых дешевых.
Поэтому, когда мы говорим о развитии альтернативной энергетики, то должны понимать, во сколько она обойдется потребителю.
Если дороже, чем существующие тарифы, то кто будет доплачивать? Но с другой стороны, альтернативная энергетика является двигателем прогресса для появления новых технологий. Летать в космос тоже, наверное, невыгодно, но хочется.
— Велик ли у Крыма портфель инвестплощадок?
— На сегодня это порядка 288 площадок. Их возможности представлены на инвестпортале. Ведется почасовая работа по наполнению и актуализации. Все площадки имеют инвестиционный паспорт, где раскрываются не только географические координаты, но и близость коммуникаций, транспортных узлов. Мы хотим, чтобы инвестор, зайдя на портал, увидел площадку своей мечты, сделал электронную заявку и включился в процесс.
— Процесс поиска новых площадок продолжается?
— Имеющиеся охватывают 10-15 процентов от возможностей, которыми обладает Крым. В перспективе у нас их будет под тысячу на любой вкус и выбор.
Крым — это огромный стартап, в который многие годы никто ничего не вкладывал. Когда республика преодолеет все инфраструктурные отставания, регион получит новый толчок развития.
— Назовите пятерку самых амбициозных инвестпроектов?
— Первый — это новый аэропорт "Симферополь". Грандиозная стройка, которая вызывает чувство гордости.
Второй — туристско-рекреационный комплекс "Межозерье" в Феодосии. Речь идет о создании практически нового города-спутника. Объем заявленных инвестиций — 22 миллиарда рублей.
Третий — новый микрорайон в Симферополе "Жигулина роща". Четвертый — многофункциональный туристический комплекс "Алуштинский". Тоже хороший проект с объемом инвестиций в 6,9 миллиарда рублей.
В пятерку также можно включить два тепличных комбината в Белогорском и Бахчисарайском районе. Речь идет об объеме инвестиций под 6 миллиардов рублей.
Это все значимые объекты, которые находятся в стадии реализации. Уже даже есть на что посмотреть.
— Какого инвестиционного проекта сегодня не хватает Крыму?
— Не хватает вторичной переработки сельскохозяйственной продукции.
Это очень перспективная вещь. Существующие технологии позволяют получить хорошую прибыль.
Но пока никто заводов консервных не строит. Такие проекты с точки зрения денежной емкости велики, но это перспективная история, ведь сельхозпродукция в Крыму качественная.
— Какие гарантии власть готовы дать инвесторам?
— Инвестор — это тот человек, который несет риски. Они могут быть геополитическими, финансово-экономическими и технологическими. Я надеюсь, что те инвесторы, которые к нам приходят, адекватно понимают процентное соотношение, какие из групп рисков для них являются доминирующими.
Административно-политических рисков при работе в Крыму нет, за исключением режима санкций. Республикой созданы беспрецедентные меры поддержки.
— И что, вам хватает сил каждому инвестору внимание уделить?
— Я же не один. У нас большой коллектив. Они талантливые ребята.
