МОСКВА, 9 окт — РИА Новости, Андрей Коц. Зенитно-ракетные системы, противотанковые комплексы, гранатометы, тяжелые огнеметы, стрелковое оружие — делегаты из Саудовской Аравии увезут из Москвы толстую папку договоров на поставку российских вооружений, заключенных с "Рособоронэкспортом". Экспертное сообщество уже назвало результаты переговоров "сделкой века". Россия серьезно теснит США и Европу на их традиционном рынке сбыта военной продукции. Интерес Эр-Рияда к российскому оружию объясним: диверсификация поставок позволит частично снизить зависимость страны от военно-промышленного комплекса стран НАТО. Кроме того, некоторая российская техника больше подходит для аравийского климата и рельефа, чем американская, а стоит заметно дешевле.
"Триумф" оборонки
"Сделка с Саудовской Аравией — серьезная имиджевая победа для России, — рассказал РИА Новости военный эксперт Михаил Ходаренок. — Вдобавок еще и выгодная. Саудиты будут платить за оружие живыми деньгами, а не пальмовым маслом. Но не стоит думать, что мы выгнали с этого рынка американцев. Совсем недавно Саудовская Аравия и США договорились о поставке Эр-Рияду систем противоракетной обороны THAAD аж на 15 миллиардов долларов. Таким образом, наши и заокеанские системы ПВО/ПРО будут "конкурировать" между собой уже в войсках. Монархия, очевидно, пытается диверсифицировать каналы поставок вооружений, чтобы не быть зависимой от единственного продавца, который по геополитическим или другим причинам может "перекрыть кран" в любой момент".
Эксперт подчеркнул, что к этой сделке готовились годы, если не десятилетия. В конце 2000-х Эр-Рияд обещал закупить серьезный пакет российских вооружений на миллиарды долларов при условии, что Москва откажется продавать Ирану С-300. Сделку с Тегераном заморозили в 2010-м. Но Саудовская Аравия в ответ ограничилась лишь приобретением партии стрелкового оружия и экипировки для сил спецназа на несколько десятков миллионов долларов. Сегодня, очевидно, политическая конъюнктура изменилась — благодаря своим действиям в Сирии, Россия превратилась в ключевого игрока на Ближнем Востоке. И иметь с ней дело стало выгодным.
"Там нет подходящей научной и производственной базы, — считает Михаил Ходаренок. — С-400 — это все-таки не автомат Калашникова. Чтобы собирать в Саудовской Аравии "Триумфы", туда надо перевезти половину нашего оборонно-промышленного комплекса. Этот факт, кстати, ставит саудитов в зависимость от России. За запчастями они смогут обращаться только к нам. Кадры для работы на С-400 готовят тоже только у нас. Так что мы получим определенные рычаги влияния на крупнейшую ближневосточную монархию. В дальнейшем они очень помогут добиться уступок по самым разным вопросам".
Реклама войной
Договор на поставку ЗРС С-400 — лишь вишенка на торте. Помимо "Триумфов", Саудовская Аравия закупит в России и другие вооружения. В частности, речь идет о поставках противотанковых ракетных комплексов "Корнет-ЭМ", тяжелых огнеметных систем ТОС-1А "Буратино", гранатометов АГС-30 и автоматов Калашникова АК-103. Последние Эр-Рияд планирует производить по лицензии. Экспортный АК-103 под патрон 7,62х39 миллиметров хорошо знаком саудовским военным. Он, в частности, стоит на вооружении воздушно-десантных войск и спецназа монархии. Судя по всему, это оружие в пустынном климате зарекомендовало себя лучше, чем американские, немецкие и французские штурмовые винтовки, которые Эр-Рияд закупал ранее.
"Что касается "Корнетов", то эти ПТРК на Ближнем Востоке хорошо известны, — рассказал РИА Новости главный редактор журнала "Экспорт вооружений" Андрей Фролов. — Они достаточно успешно использовались в ряде конфликтов и успешно поражали тяжелобронированные немецкие, израильские и американские танки. Еще "Корнетами", кстати, воюют турки. Что касается ТОС-1А "Солнцепек" — аналогов этой системе в мире нет. Опыт ее боевого применения в Сирии и Ираке подтвердил высокую эффективность такого оружия".
Что же касается автоматических станковых гранатометов, то они в арсеналах Саудовской Аравии отсутствуют как класс. Вместе с тем это очень эффективное противопехотное оружие, способное на открытой местности доставить противнику массу проблем. В частности, АГС-30 активно используют в Сирии бойцы российских Сил специальных операций для неожиданных ударов по скоплениям террористов. Этот гранатомет весит существенно легче ближайшего западного аналога — американского MK-40 Striker — и имеет больший темп стрельбы (400 выстрелов в минуту против 300).
Планы на будущее
"В первую очередь саудовских военных может интересовать наша авиация — истребители Су-30СМ, Су-35С, фронтовые бомбардировщики Су-34 — все то, что последние два года наносит удары по объектам ИГ*, — рассказал РИА Новости главный редактор журнала "Национальная оборона" Игорь Коротченко. — То же самое касается и бронетехники, которая зарекомендовала себя в ближневосточном климате лучше техники других стран. Я говорю в первую очередь о танках Т-90С и их последующих модификациях. Нам есть что предложить. На всю эту технику есть паспорта экспортного облика. Если интерес обоюдный, то никаких препятствий быть не может".
На сегодня основным боевым танком Сухопутных войск Саудовской Аравии остается американский "Абрамс" в модификации M1A2S — у Эр-Рияда в распоряжении порядка 450 машин. Кроме того, имеется около 500 танков М-60, устаревших даже по меркам Ближнего Востока. Основными преимуществами Т-90С перед "Абрамсами" можно считать низкий силуэт, меньшую массу, более надежный дизельный двигатель против газотурбинного у М1А2S (который в условиях пустыни имеет тенденцию забиваться песком и глохнуть). Кроме того, российский танк стоит гораздо дешевле американского: около пяти миллионов долларов против восьми миллионов. Так что финансистам военного ведомства Саудовской Аравии есть над чем подумать.
"Поставки российского оружия, российская заинтересованность в налаживании отношений с Саудовской Аравией, как и с рядом других стран Ближнего Востока — это важный фактор современной политической ситуации, — рассказал в эфире радио Sputnik профессор кафедры сравнительной политологии РУДН Юрий Почта. — И договоренности с Саудовской Аравией говорят о том, что начинается новый этап в нашей политике на Ближнем Востоке и в мировой политике в целом".
