Огненный ад
А уже пару часов спустя над городом послышался басовитый гул сотен бомбардировщиков. Хейнкели и юнкерсы с крестами на крыльях шли на Сталинград волна за волной, по 30-40 машин за раз. Первые бомбы обрушились на город в районе шести часов вечера. По воспоминаниям очевидцев, земля буквально ходила ходуном. Мощные взрывы раздавались с интервалами в 10-30 секунд, а грохот стоял такой, что за ним ничего больше не было слышно.
"То, что предстало перед нами 23 августа в Сталинграде, поразило как тяжелый кошмар, — уже после войны писал в своих мемуарах Маршал Советского Союза Андрей Иванович Еременко. — Беспрерывно то там, то здесь взмывали вверх огнедымные султаны бомбовых взрывов. Огромные столбы пламени поднялись к небу в районе нефтехранилищ. Потоки горящей нефти и бензина устремились к Волге. Горела река, горели пароходы на Сталинградском рейде. Смрадно чадил асфальт улиц и площадей. Как спички вспыхивали телеграфные столбы. Стоял невообразимый шум, надрывавший слух своей адской музыкой. Визг летящих с высоты бомб смешивался с гулом взрывов, скрежетом и лязгом рушившихся построек, треском бушевавшего огня. Стонали гибнувшие люди, надрывно плакали и взвывали к помощи женщины и дети".
Стратегия террора
Конечно же, Сталинград сопротивлялся авианалету. Советская авиация и зенитная артиллерия 23 августа 1942 года уничтожили от 90 до 120 немецких самолетов. Однако вскоре после начала бомбежек город затянуло сплошной дымовой завесой — прицельно бить с земли в таких условиях было очень тяжело. Ситуацию осложнял и тот факт, что зенитчикам и зенитчицам 1077-го полка было запрещено стрелять по самолетам. Часть продолжала сдерживать наступление немецких танков на северную окраину города, тяжелые зенитки в условиях нехватки противотанковых средств били по бронетехнике противника прямой наводкой из своих 37 орудий.
Известен случай, когда им на помощь от тракторного завода вышли два танка и три трактора, обшитые броневой сталью, при поддержке батальона рабочих с трехлинейками. Других войск в Сталинграде не было: части и соединения 62-й армии продолжали сдерживать противника в нескольких десятках километров от города на левом берегу Дона. Горстке защитников удалось сдержать натиск врага — немцы так и не сумели 23 августа и в последующие дни прорвать северный рубеж обороны города. Командующий 14-м танковым корпусом вермахта генерал фон Виттерсгейм за провал наступления был отстранен от командования.
Таким образом, главной цели бомбардировок — подавления сопротивления советских войск, оборонявших город, и последующего штурма Сталинграда сухопутными частями — немцам 23 августа добиться не удалось. По мнению ряда военных историков, вермахт воспользоваться результатами люфтваффе не смог. В результате этого бомбардировка выглядела не военной операцией, а скорее террористическим актом. Точно так же можно охарактеризовать и то, как ожесточенно немцы бомбили транспорт с эвакуируемыми из города гражданскими.
"Переправа людей на левый берег Волги производилась судами Сталинградского речного флота и Волжской военной флотилии. 23-24 августа, после того как все причалы были уничтожены ударами с воздуха, сталинградские речники организовали переправу катерами и баркасами, — писал в своей книге "Сталинград. За Волгой для нас земли нет" военный историк Алексей Исаев. — Этот этап эвакуации проходил под ударами с воздуха и даже артиллерийским огнем противника. Санитарный пароход "Бородино" с 700 ранеными был расстрелян прямой наводкой в районе Рынка и затонул, спаслось всего лишь около 300 человек. Такая же участь постигла и пароход "Иосиф Сталин" с эвакуируемыми жителями. Из находившихся на корабле 1200 человек спаслось вплавь всего около 150 человек".
Тем не менее, выдержав первый и самый страшный воздушный удар, защитники Сталинграда успели подготовиться к обороне. К ним смогло прорваться подкрепление, а ополченцы и мирные жители превратили развалины своих домов в сеть крепостей и огневых точек. И когда немцы 14 сентября 1942 года впервые ворвались в город, их ждал горячий прием. Тяжелораненый Сталинград долго и последовательно мстил своим обидчикам вплоть до 2 февраля 1943 года, войдя в историю как символ героического сопротивления советского народа и могила для почти миллиона немецких солдат. Фраза, записанная в дневнике одного из них, стала известна всему миру: "Нам надо пройти до Волги еще только один километр, но мы никак не можем это сделать. Мы ведем войну за этот километр дольше, чем за всю Францию, но русские стоят, как каменные глыбы…"
