Максим Соколов, для РИА Новости
Встреча Путина с Трампом вызвала множество откликов. От оптимистических, преимущественно исходящих из Москвы, до скептических, а то и алармистских, в жанре "все пропало", исходящих от западных стран, в особенности США.
Химия там или алхимия, но вопрос еще и, как модно сейчас говорить, в имплементации этой химии в практические меры по улучшению российско-американских отношений. Химия без дел мертва есть.
Но именно с практической реализацией возникли — причем сразу — немалые сложности.
То, что деятели американской культуры, по большей части совмещающие служение музам с ЛБГТ-активизмом, заклеймили свидание в самых сильных выражениях, это, положим, не из тучи гром. Хоть отношения Трампа с мастерами культуры таковы, что там ловить совершенно нечего, но да и Бог бы ними, перетопчутся.
Точно так же можно отмахнуться от выступления отставной Псаки по CNN, в котором та разоблачила предательскую слабость Трампа, явленную им при свидании с Путиным. Отставники, как мы знаем из российского опыта, подобны брошенным любовницам. Они страшно мстят, но месть их скорее комична.
Руководитель аппарата Белого дома Райнс Прибус заявил: "Президент абсолютно не поверил опровержению президента Путина "о невмешательстве Москвы в президентские выборы в США. Если такое высказывание, прямо и публично обвиняющее партнера в говорении неправды, есть химия, то уж никак не позитивная.
Постпред США при ООН Никки Хейли сообщила в связи с вопросом о кибербезопасности: "Мы не можем доверять России и мы никогда не будем доверять России". Бесспорно, в ключевых вопросах безопасности полностью верить никому нельзя, не только России, но даже и покорнейшему сателлиту, однако надобность в произнесении этого именно сейчас, в контексте гамбургской встречи, вызывает вопросы.
Что-то здесь может быть объяснено экстравагантностью самого президента США, у которого оказывается семь пятниц на неделе. Хотя в некоторых международных вопросах экстравагантность может сильно повредить, и лучше, хотя бы временно, прибрать ее подальше.
Но одной эксцентричностью все не объяснишь.
Как ни странно, более или менее обеспечивают такую уверенность два противоположных способа государственного устройства — самодержавие и парламентское правление.
Самодержец соблюдает договоренности, потому что этого требует честь нации и короны — понятия в монархической картине мира немаловажные.
Премьер-министр придерживается договоренностей, так как вотум доверия, выданный его правительству парламентским большинством, подразумевает (по крайней мере, раньше подразумевал) и полномочия на проведение внешней политики.
Который утверждает или не утверждает, исходя из своих соображений, порой совершенно частных и вообще не имеющих отношения к внешней политике. Еще в 1807 году согласованный договор с Англией не был ратифицирован конгрессом, что вызвало крайнее недоумение у главы британской дипломатии Каннинга. Версальское соглашение об учреждении Лиги Наций, главным инициатором которого был президент США Вильсон, также было отвергнуто конгрессом, и США, вопреки замыслу президента-вдохновителя, остались вне Лиги — этой нулевой версии ООН.
Поэтому наблюдения над жестами и мизансценами свидания — как сели, как встали, как рукопожимались — весьма интересны, но решению вопроса о том, какой паспорт у Трампа в кармане, не очень помогают.
