МОСКВА, 30 июн – РИА Новости. Планетолог Александр Родин рассказал РИА Новости о том, почему наблюдения за астероидами важны не только для науки, но и для других сфер жизни человечества и поделился своими мыслями о том, насколько возможна защита Земли от падений астероидов и их коммерческая эксплуатация.
Сегодня жители нашей планеты празднуют неофициальный день астероида — праздник, посвященный той опасности, которую несут "небесные камни" для Земли. "Основоположником" этого события послужил Тунгусский метеорит, упавший в Сибири 30 июня 1908 года. Идея создания подобного события принадлежит режиссеру Григорию Рихтерсу и Брайану Мэю, британскому астрофизику и гитаристу группы Queen.
За последние десять лет ученые открыли несколько крупных астероидов, таких как Апофис (2004 MN4) или Бенну (1999 RQ36), которые некоторое время считались главными угрозами для жизни на Земле, хотя сегодня вероятность их падения считается минимальной. Первый реальный удар из космоса пришел на Землю неожиданно и совсем с другой стороны – в виде крупного метеорита, взорвавшегося в небе над Челябинском в феврале 2013 года.
Александр Родин, планетолог и директор Физтех-школы аэрокосмических технологий Московского физико-техничкского института, рассказывает о том, почему сейчас не только политики, но и ученые всерьез воспринимают и изучают эту "космическую" угрозу.
— Учитывая то, как обычно СМИ подходят к проблеме астероидной угрозы и сближениям безобидных астероидов с Землей, можно ли говорить о том, что подобная угроза реальна и ее стоит изучать?
— Почему астрономы занимаются астероидной опасностью? Есть такой модный сегодня термин, "черный лебедь", который придумал известный американский философ Нассим Талеб в 2007 году. В самом общем виде под ним понимают некое событие, которое происходит с очень малой вероятностью, но у которого имеются очень серьезные, катастрофические последствия.
Столкновение Земли с крупным астероидом и является подобным "черным лебедем", последствия которого будут предельно разрушительными для нас. Кроме того, история показывает, что многие маловероятные события, даже если они не происходят, могут менять политический и научный ландшафт в силу тех последствий, которые с ними связываются.
К примеру, все мы знаем, что наша страна полвека жила в состоянии холодной войны, которая определяла жизнь фактически всего человечества в ту эпоху. Угроза ядерной катастрофы тогда была тем фактором, который помог нам избежать крупных войн между сильнейшими державами планеты.
Аналогичным образом, катастрофическое столкновение с астероидом — это то событие, которое, скорее всего, в обозримом будущем не случится, но понимание того, что такая возможность существует, может сильным образом повлиять на нашу жизнь. Поэтому игнорировать эту проблему совершенно точно нельзя.
— Сейчас сразу две миссии, "Хаябуса-2" и OSIRIS-REx, летят к астероидам с целью получить образцы их материи и доставить их назад на Землю. Помогут ли подобные миссии нам понять, как возникла Земля и Солнечная система?
— Хотелось бы отметить, что изучение астероидов с точки зрения науки – совершенно другой класс проблем, который тоже касается астероидной опасности. Как мы все знаем, метеориты, в том числе и достаточно крупные, все же периодически падают на Землю.
Она падают в основном в безлюдные районы, так как планета заселена достаточно неравномерно, и Челябинский метеорит в этом плане является исключением – его падение привело к определенным последствиям, хотя, к счастью, все обошлось без жертв.
Кроме прагматической стороны наблюдений за астероидами, связанной с подобными случаями, есть и чисто научный аспект их изучения. Астероиды являются самыми удобными объектами для непосредственного изучения контактными методами. Они обладают относительно небольшой массой, размерами и гравитационным полем для того, чтобы мы могли получить образцы грунта и вернуть их на Землю.
С технологической точки зрения это гораздо проще осуществить, чем вернуть на Землю образцы пород и грунта с других планет. С другой стороны, я достаточно скептично отношусь к научной ценности подобных миссий по той причине, что образцы астероидной материи встречаются на Земле в большом количестве в виде метеоритов, о которых я говорил выше. Поэтому я бы не стал ожидать от "Хаябусы-2" или OSIRIS-REx каких-то эпохальных открытий.
Тем не менее, с точки зрения развития и отработки технологий посадки на небесные тела, возврата с их поверхности и, возможно, управления их траекториями это все станет большим шагом вперед.
— В данном случае вы говорите, в том числе, и о вопросе престижа – готова ли Россия и будет ли Россия отправлять зонды к астероидам, учитывая фиаско "Фобос-Грунта" и те перестановки, которые случились в российской космической программе в последние два года?
— На текущий момент у нас есть достаточно подробная и глубокая программа изучения Луны, реализация которой в последние несколько лет была сдвинута на более поздний срок. Конечно, интерес к подобным проектам в "Роскосмосе" и на других предприятиях, а также в научных организациях, в том числе в Институте космических исследований, Институте астрономии и Институте геохимии РАН, безусловно сохраняется.
При этом нужно понимать, что фундаментальные исследования Солнечной системы сегодня являются своеобразным аналогом "спорта высших достижений". Здесь действительно есть элемент национального престижа, но если посмотреть на все проекты последних лет, все они являются международными.
В этом смысле научное сообщество в целом и российские ученые в частности не стоят в стороне от этих процессов – прямо сейчас наши научные приборы работают на орбите и на поверхности Марса, и в изучении других тел Солнечной системы мы тоже участвуем.
В принципе, Россия могла бы и возглавить, и самостоятельно реализовать подобные миссии, однако мне не кажется, что это будет укладываться в наши технологические и научные приоритеты, по крайней мере, в ближнесрочной перспективе. У России есть более важные проблемы и задачи, которые нужно решать.
— В последние несколько лет в США и в некоторых других странах возник бум частной космонавтики, и появились проекты по коммерческому освоению астероидов. Недавно американские законодатели даже заявляли о возможности изменения Договора о космосе для того, чтобы подобные компании могли присваивать себе астероиды и участки поверхности других планет. Имеют ли подобные инициативы право на жизнь?
— Здесь нужно понимать, что у этого вопроса есть несколько разных сторон. Когда люди говорят о развитии коммерческого космоса, они часто имеют в виду участие частных или частично государственных компаний в работе всей технологической цепочки, связанной с освоением космоса. США действительно является лидером в данном направлении, и в данном случае проблема имеет в большей степени административный характер, нежели концептуальный.
Безусловно, подобная кооперация между частными и государственными предприятиями реальна и она будет развиваться везде, в том числе и у нас в России. Если же говорить о добыче полезных ископаемых на небесных телах или других вариантах их коммерческого использования, то говорить об этом еще пока рано.
Околоземное космическое пространство уже сейчас полностью коммерциализовано, сегодня это крупный бизнес, однако нужно понимать, что исторически все новые технологии, в том числе и спутники на околоземной орбите, проходили через цепочку "наука-военные-бизнес". Сначала, как правило, новыми технологиями и сферами их применений интересуются ученые, потом этот интерес подхватывают военные, и только затем они уходят в коммерческую сферу.
Поэтому, как мне кажется, нам нужно сначала дождаться того, когда астероидами начнут интересоваться военные, и только потом можно будет всерьез говорить об освоении астероидов и добыче полезных ископаемых. В чем именно этот интерес может состоять, мне неизвесто и не хотелось бы обсуждать.
Действительно, сегодня в США уже есть несколько компаний, таких как Deep Space Industries и Planetary Resources, которые активно подогревают эту тему. Однако мне кажется, они на самом деле капитализируют не столько саму добычу полезных ископаемых, сколько просто общественный интерес к космосу.
— Можно ли защититься от падения астероидов на Землю в принципе, и насколько это все оправдано с точки зрения экономики, учитывая сверхмалые вероятности падения даже реально опасных Апофиса или Бенну?
— Безусловно, смысл в этом есть, и нам нужно развивать подобные технологии. Нужно просто понимать, что речь идет об изменении траектории движения астероидов, а не о том, что их нужно сбивать, разрывая на куски, подобно тому, как системы ПВО уничтожают вражеские самолеты.
Дело в том, что мы можем добиться аналогичного результата и избежать столкновения астероида с Землей, изменив параметры орбиты того или иного небесного тела на очень небольшие значения. Или же наоборот, мы сможем переводить интересные нам астероиды на удобные для работы с ними орбиты.
Управление движением небесных тел, как мне кажется, будет очень важным направлением исследований, у которого есть не только научное, но и практическое будущее. Освоившись с управлением рукотворных космических аппаратов, люди неизбежно перейдут к управлению и траекториями естественных небесных тел.
Как известно, человечество постепенно берет все природные процессы под свой контроль, и астероиды, как мне кажется, несмотря на то, что это кажется очень сложным на данном этапе развития науки и космонавтики, ожидает такая же судьба.
— В последние два года появились теории, которые связали все крупнейшие вымирания в истории Земли, порожденные падениями астероидов и комет, с тем, как Солнечная система вращается вокруг центра Галактики. Верите ли вы в подобные сценарии?
— На мой взгляд, подобные заявления являются полной чушью. Вероятность столкновения Земли с крупными астероидами и метеоритами, способными уничтожить жизнь на ее поверхности, от подобных факторов никак не зависит.
В Солнечной системе есть достаточно много естественного космического "мусора", малых небесных тел, периодически падающих на поверхность планет. Эти падения с небольшой, но вполне конкретной вероятностью могут порождать очень серьезные катастрофы, изменения климата и другие последствия.
Их падения на Землю уже не раз приводили к серьезному переформатированию биологического ландшафта и массовым вымираниям. Поэтому, как мне кажется, добавление каких-то дополнительных внесолнечных факторов в эти процессы являются бессмысленным.
