Павел Родькин, кандидат искусствоведения, доцент НИУ ВШЭ, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня"
Колоссальный процесс роботизации и автоматизации производства превосходит по глубине воздействия на общество сегодня все текущие политические процессы и геополитические игры. Полагаю, что уже в среднесрочной перспективе тотальная роботизация и автоматизация качественно изменит экономику, политику и само общество. С этим процессом связано множество позитивных ожиданий и предвкушений, однако критический анализ, опирающийся на трезвое политэкономическое понимание реальности, заставляет сделать достаточно мрачные выводы о надвигающейся самой масштабной гуманитарной катастрофе в истории человечества.
Роботизация и капитализм
Рабочий день, прибавочный продукт, эксплуатация не уменьшились и в эпоху компьютеризации и информатизации. Кажется, ничто не может поколебать актуальность Маркса: прогресс — есть всего лишь прогресс порабощения масс. Однако новые технологии в существующей социально-экономической системе служат не обществу, а все более враждебным ему субъектам власти. Так что надеяться на то, что роботизация производства освободит человека, и не замечать при этом системных оснований его несвободы по меньшей мере наивно.
Капитал как владелец роботов и автоматов не собирается содержать ставших ненужными наемных работников, проблема заключается в том, что последним нет места в новой структуре производства. И только самомнение и самолюбование современного креативного класса порождают уверенность в его незаменимости в будущем новом технологическом укладе.
Автоматизация и упрощение социальных отношений
Роботизация и автоматизация влекут за собой не только изменение производства, но и трансформацию общества, связанную с существенным упрощением социальных отношений и, как следствие, нарастание их полной контролируемости и прогнозируемости. Заблуждение о том, что люди найдут себя и раскроют свой потенциал в тех сферах, где бессилен искусственный интеллект, не учитывает того факта, что в условиях всеобщей автоматизации сложных креативных решений для потребителя не требуется.
Технология больших данных уже сегодня позволяет не только "угадывать", но фактически управлять запросами и поведением человека в режиме реального времени на основе статистических и математических алгоритмов. Когнитариат, таким образом, в один момент оказывается в том же положении, что и традиционный пролетариат.
Творческий труд необходим только в человеческом обществе, порождающем сложности, противоречия и непредсказуемости, именно поэтому гораздо эффективнее совершенствовать не алгоритмы, а подгонять под них общественные отношения. Но что же делать с гигантской массой ненужных людей, которым нет места ни в производстве, ни в потреблении, что, с точки зрения традиционного государства и экономики, угрожает миру катастрофой?
Мир будущего — без 99% лишнего населения
Необходимые работники будут обладать только техническими специальностями, гуманитарное знание окажется навсегда недоступно оставшимся массам. Уже сегодня из научной деятельности исключаются неэмпирические исследования, тогда как область умозрительных вопросов становится роскошью и фактически привилегией элит.
Социальная структура человечества в новом мире предельно упрощается и должна быть сведена в итоге только к двум суперклассам: элите и обслуживающим ее работникам. Такая структура общества означает конец политики и социальной коммуникации как таковой.
Можно ли противостоять "прогрессу"?
Роботизации и автоматизации невозможно сопротивляться методами "луддитов", потому что технически и научно отстающее общество будет просто уничтожено более развитым. Данная опасность для России становится все более актуальной, поскольку сегодня, согласно данным Национальной ассоциации участников рынка робототехники, плотность роботизации в России почти в 70 раз ниже среднемировой.
Проблема заключается в том, что современное общество не в состоянии осознать конечную цель роботизации и автоматизации, вернее, не может критически ее проанализировать. Ведь любая альтернатива объявлена нереализуемой и опасной революционной утопией.
