Виктор Мараховский, для РИА Новости
Недоуменный вопрос, довольно массово звучащий в соцсетях после теракта в метро Санкт-Петербурга: "Как же это могло случиться, как не уследили?" — говорит о многом.
Он говорит о том, что два с половиной года относительного спокойствия, когда в России успешно предотвращались крупные теракты, — это очень долгий срок. Достаточно продолжительный период, чтобы многие граждане забыли, что гарантий от терроризма не существует. И чтобы успели вырасти другие граждане, вообще в своей сознательной жизни взрывов не заставшие.
Те граждане, у кого лучше с памятью, проводят среди спрашивающих своего рода ликбез. Нет, объясняют они. Рамки в метро существуют не для того, чтобы вынюхивать взрывчатку в багаже пассажиров. Это лишь один из элементов системы безопасности. Главным элементом по-прежнему остаются работники правоохранительных органов, которые отслеживают подозрительных лиц, принимают сигналы о подозрительных предметах и при возникновении подозрений — прогоняют этих самых лиц через полную проверку.
Нет, подвергать тщательному досмотру вообще всех на входе в метро невозможно. Метро не аэропорт, его пропускная способность тысячекратно больше. И даже если бы власть сошла с ума и начала заставлять всех разуваться, раздеваться и вытряхивать мелочь на улице перед станциями (в том числе зимой), то террористы бы получили круглосуточную плотную толпу у рамок, в которой они тоже могут взрывать бомбы. И, кстати, взрывают. Те, у кого хорошо с памятью, помнят, как взорвали очередь у металлоискателей в Домодедово в 2011 году. Или как взорвали толпу на рок-фестивале "Крылья" в 2003-м: там смертница, увидев милицейский досмотр на входе, просто сдетонировала в очереди к кассам.
И нет, даже это не дает полной гарантии.
Террористический акт потому и называется террористическим, что преследует цель навести ужас. Крайне трудно ужаснуть людей риском, который (по их мнению) поддается их контролю. Люди потому и крайне редко впадают в панику перед СПИДом или автокатастрофами, что их поведение может снизить (хотя опять же не ликвидировать) уровень угрозы.
А вот самолетами боится летать каждый третий, потому что при посадке он становится беспомощен и теряет даже иллюзию контроля.
Террорист же атакует людей, когда те едут на работу, идут домой или просто спят в своих домах — именно для того, чтобы они потеряли чувство контроля. И впали в панику.
И вот на этом месте можно закончить ликбез и перейти к главному.
Наши сограждане в панику не впали. Есть сотни и тысячи свидетельств, что вместо слепого бегства по головам друг друга (на которое, возможно, все было рассчитано) люди начали друг другу просто помогать. Звонить в скорую, выволакивать пострадавших.
Звонить в больницы и предлагать кровь на переливание. Бесплатно развозить, наконец, друг друга по городу Петербургу. Потом к этим бесплатным развозам присоединились операторы таксомоторных сервисов, и город Санкт-Петербург, который должен был, по задумке террористов, лежать в этот день парализованный — парализовать не удалось.
Город вспомнил, что он не только Петербург, но еще и Ленинград — тот самый, героический, который 900 дней лицом к лицу стоял перед настоящим ужасом и не поддался ему.
Вот это, уважаемые читатели, — главное. Наряду с памятью о погибших, заботой о пострадавших и работой следствия, которое ищет преступников. И когда оно их найдет — а в России спецслужбы доказали неоднократно, что они умеют находить организаторов террора — виновные будут наказаны. И это тоже доказано неоднократно: желающие могут справиться, где сейчас находятся все великие вдохновители джихада против нашей страны вместе с их бородами, беретами и боевыми роликами.
Это главное.
…А все глупое или злобное, что неизбежно сопровождает каждую трагедию, случившуюся в России, — просто дрянная, но мелкая пыль.
Всегда будет какая-нибудь берлинская мэрия, под идиотским предлогом отступающая от правила раскрашивать в "цвета сочувствия" Бранденбургские ворота. Всегда найдется какой-нибудь куплетист со своим "ну ведь траур-то не объявлен". Всегда какие-нибудь неадекваты убежденно напишут "это они сами себя взорвали, чтобы закрутить гайки", а лица с окончательно отсохшей совестью еще и пошутят.
То, как они себя морально увечат, — это в конечном счете их собственная беда. У нашей страны есть реальная беда. И есть, слава Богу, реальные инструменты борьбы с ней.
