Солист и автор текстов песен культовой немецкой метал-группы Rammstein Тилль Линдеманн прибыл в Москву, чтобы представить свой поэтический сборник "В тихой ночи" (издательство "Эксмо"). Книга, изданная на немецком и русском языках с маркировкой 18+, составлена из ранее непубликовавшихся стихотворений Линдеманна и проиллюстрирована художником Маттиасом Маттисом, другом автора. В интервью корреспонденту РИА Новости Валерии Высокосовой Линдеманн рассказал, как рождается вдохновение, объяснил, чем отличается работа над поэтическим текстом от работы над тестом песни, а также поделился секретами творческой мастерской группы Rammstein.
— Кто ваш любимый поэт? Кто вдохновляет вас на творчество?
— Не могу сказать, что у меня есть определенный любимый поэт. Я люблю Готфрида Бенна например. Вдохновение рождается не из произведений других поэтов, а скорее из опыта, который я накопил, из детских воспоминаний и личных переживаний.
— Какие изменения со временем претерпел ваш лирический герой?
— Я стал сочинять стихи по необходимости: мы начали играть музыку, а для музыки нашей группе нужны были тексты. Мой отец писал детские книги, а также стихотворения для взрослых. Я просматривал их, но тогда они мне не очень нравились. Я говорил ему: "Если в жизни что-то пойдет не так, если зайду в тупик и не буду знать, что делать, я всегда смогу стать поэтом" (смеется). Его это расстраивало, потому что так я сводил ценность его профессии к минимуму. Тем не менее я взял у него очень много в плане подхода к работе над стихотворением — как он подбирал слова, как работал со словарем синонимов.
— Есть ли какое-то принципиальное отличие стихотворений, которые лягут на музыку, от обычных поэтических произведений?
— Подход к написанию текстов совсем другой. В случае с текстами песен работают совсем другие механизмы: очередность слов выбирается совершенно иначе, слова подбираются тщательно, потому что всегда надо обращать внимание на музыкальный ритм. Обычная поэзия дает возможность выбирать практически из любых слов. Главное, чтобы это шло от души. Текст песен — это больше работа головой. Поэзия — то, что идет от сердца.
— Общались ли вы с русским переводчиком книги "В тихой ночи"?
— Мне было очень приятно познакомиться с ними в Москве (В Москве Тилль Линдеманн познакомился с переводчиками Вячеславом Камединым и Натальей Мордвичевой — ред.), но нет, тогда мы не общались. Я был наслышан, что Вячеслав знал моего отца.
— Получается, это работа, основанная на доверии? Вы же не могли оценить русскоязычную версию сборника?
— В офисе Rammstein работает девушка по имени Анна, русская немка. Она владеет русским языком, много читает, разбирается в литературе и обладает прекрасным вкусом. Она постоянно говорила мне, что перевод отличный. Плюс репутация переводчика блестящая.
— На каком еще языке появится сборник?
— Он уже переведен на английский, голландский, польский, скоро появится на шведском. В следующем году появится французский перевод и, надеюсь, будет испанская версия.
— На этих языках сборник тоже двуязычный?
— До сих пор книги выходили только на одном языке. Такая форма появилась впервые.
— Первый сборник ваших произведений "Нож" был написан в 2002 году и не был переведен на русский язык. Может, теперь появится и он?
— Я так пониманию, что книга "В тихой ночи. Лирика" пользуется популярностью, чуть ли не весь тираж продан. Издательство ("Эксмо" — ред.) сработало очень хорошо. В случае с первым сборником возникли правовые сложности, поскольку мы работали с другим издательством. Но я надеюсь, что и первая книга скоро будет издана.
— Как вы относитесь к тому, что Нобелевскую премию по литературе получил в этом году Боб Дилан?
— У меня двоякое отношение к этому. С другой стороны, меня это не сильно удивляет: американским президентом стал маклер, который занимается недвижимостью. Много странного происходит в наши дни… Нобелевская премия действительно высокий знак отличия. Я не могу сказать, что Боб Дилан не достоин ее, но, как мне кажется, в этом мире есть люди, которые, возможно, достойны этой премии чуть больше. Все ведь зависит от того, какое влияние оказывает автор на общество. Посмертно вполне можно было бы вручить премию Джону Леннону за то, какое влияние оказали его стихи на общество. Или Леонарду Коэну, или Умберто Эко, которые тоже умерли в этом году. Если сравнить литературный масштаб Умберто Эко и Боба Дилана, то разница вполне заметна.
— Кто из писателей вам нравится, кого перечитываете?
— Генри Миллер и Чарльз Буковски, я перечитываю их.
— Хотели бы со временем и сами перейти в прозу?
— Тогда мне придется начинать все с начала! Я 20 лет занимался стихосложением. Не думаю, что я хорош в прозе. Я написал 10-15 коротких историй, они будут изданы в 2018 году. Надеюсь, тогда я приеду снова и вы мне скажете, хороши они или нет.
— Поклонники вашей группы и поклонники ваших стихотворных произведений как-то отличаются друг от друга?
— По большей части это одни и те же люди. Очень часто они просят, чтобы мои стихи тоже легли на музыку. Но есть и другая аудитория, которая музыку Rammstein не очень-то жалует. Скажем так, это образованный пласт населения, который к хэви-металлу не чувствует склонности. Они могут чуть-чуть манерно говорить: "Музыка ужасна, но очень милые тексты" (смеется).
— Поклонники вашего творчества изменились за время существования Rammstein?
— Раньше люди покупали CD-диски в специализированных магазинах, которые тогда назывались магазинами грампластинок. Фанат того времени покупал диск, шел на концерт, покупал майку — таким образом он демонстрировал принадлежность к этой музыке. Сегодня жизнь стала гораздо быстрее: человек слушает музыку, которая нравится ему, потом слушает другую музыку. Но наша аудитория поклонников пополняется молодежью, чему мы очень рады. Кстати, особенно в России.
— В одном из интервью, примерно год назад, вы говорили, что соберетесь и обсудите планы группы Rammstein с участниками, начнете подготовку к новому альбому. Встреча состоялась?
— Да, сейчас мы работаем в репетиционной, готовим программу для следующей пластинки.
— Какой она будет?
— Сейчас в разработке от четырех до восьми песен. У нас есть большое панно, где можно увидеть песни, которые находятся в стадии доработки, песни, к которым уже пишутся тексты, и песни, которые находятся в стадии финального монтажа. Если день задался, то мы стираем несколько слов в одном столбце и записываем что-то в другом. Все как в детском саду! (смеется) Такие уж мы инфантильные.
— К этой работе вы подходите очень серьезно и структурированно?
— Да! Как и все в Германии.
— Когда можно ждать новой пластинки?
— Я думаю, осенью следующего года.
— Приедете в Россию с туром?
— Конечно.
— Многие группы делают совместные треки с другими исполнителями. С кем бы вам хотелось поработать?
— Мы провели вместе уже 25 лет. Хорошо, когда мы друг с другом уживаемся! Вводить сюда дополнительные элементы просто опасно. Представьте, как будто вы с кем-то в браке, но только в этом браке вас сразу пятеро. Мы спорим, обижаемся… Допустим, мы собираемся на репетицию, кто-то из нас заходит в комнату и мы все понимаем, что сегодня работы не будет. По первому взгляду, по тому, как он зашел и посмотрел, становится понятно, что в этом настроении результата не получится. Эту стадию наших отношений можно описать такими словами: "Мы узнаем носки друг друга, даже не нюхая".
— Кому из именитых режиссеров вы бы доверили снять свой следующий клип?
— Мы как раз ищем. Но, во-первых, не всегда ясно, какая песня пойдет в ротацию, потому что решение принимается после выхода пластинки, становится понятно, какая из песен вызовет больше резонанса. У нас всех разные мнения, плюс мнение студии звукозаписи. На этой фазе принимается решение, а дальше все делается довольно быстро. Проблема в том, что хорошие режиссеры забронированы на годы вперед. Очень сложно уговорить кого-то прервать работу и прийти к нам. До сих пор нам удавалось так делать с Юнасом Окерлундом (режиссер клипов Mann gegen Mann, Pussy, Ich tu dir weh — ред.).
— А кто ваш любимый кинорежиссер?
— Вернер Херцог. Правда, последний его фильм я еще не видел, приберег на потом.
— Продолжаете ли вы работу над проектом Lindemann?
— (Говорит по-русски)…спит. Мой коллега Петер Тэгтгрен работает со своей группой Pain, сейчас находится в турне, я работаю с Rammstein.
Посмотрим, что будет через два-три года.
