Геворг Мирзаян, доцент Финансового университета при правительстве РФ, для РИА Новости
Теперь вопрос в том, что будут делать дальше его преемники.
Вопрос о легитимности передачи власти — это меньшая из их проблем. Да, формально речь идет не о демократических институтах, однако абсолютное большинство узбекистанцев и все конструктивные внешние силы этому только рады.
Альтернативные варианты привели бы страну к хаосу гражданского противостояния, поскольку предполагали либо приход к власти не готовых к ней оппозиционеров-эмигрантов, либо имеющих специфические взгляды на ее характер радикальных исламистов.
Ну и конечно, свою роль в укреплении власти сыграет правильная внутренняя пропаганда. В Узбекистане существовал культ личности — великого лидера, своей мудростью направлявшего страну на пути благоденствия и развития. Культ развивался годами и, безусловно, является одним из столпов легитимности узбекского режима. И неважно, что он формировался вокруг Каримова — опыт Туркмении показал, что при правильном подходе и нужном уровне пропаганды можно легко провести замену одного объекта культа на другой.
Новое руководство страны должно перейти от логики сохранения власти (которой руководствовался Каримов) к мерам по социально-экономическому развитию страны, дабы капитализировать выданный им кредит доверия.
Гастарбайтеры и валюта
В каких-то вопросах преемник Каримова будет, безусловно, продолжать его линию. Например, использовать российский рынок рабочей силы в качестве пункта назначения для узбекской молодежи.
Да, Ислам Каримов мог сколько угодно оскорблять узбекских трудовых мигрантов (заявляя, в частности, что, работая дворниками в Москве, они унижают Узбекистан), но он прекрасно понимал, что узбекские гастарбайтеры решают как минимум две проблемы страны.
Во-первых, содержат свои семьи. Да, из-за кризиса и падения курса рубля объем денежных переводов из России в Узбекистан снизился с 5,5 миллиарда долларов в 2014-м до 3 миллиардов долларов в 2015 году, однако на эти деньги выживают целые семьи.
Во-вторых, выезд молодежи на заработки в Россию снижает социальную напряженность, которая возникла бы из-за запредельного уровня безработицы. Ее показатели в стране и без того большие — по официальным данным, она составляет 5%, по неофициальным — все 20%. И, как это обычно бывает, самый высокий уровень — среди молодежи, склонной к радикальным шагам и подверженной влиянию радикальных исламистов.
Некоторые же вопросы требуют серьезного подхода и реформ. И речь не только о глобальных вещах наподобие привлечения инвесторов (которые опасались вкладываться в Узбекистан из-за желания той же Гульнары Каримовой аннексировать любой понравившийся ей бизнес — история с узбекской "дочкой" МТС многому всех научила).
Весьма вероятно, что новые власти проведут некую модернизацию уклада в стране, часть положений которого вызывает когнитивный диссонанс.
Например, валютный рынок. Формально в Узбекистане запрещен свободный оборот иностранных денежных средств — граждане должны покупать доллары только в банке по курсу, в разы отличающемуся от реального. Однако проблема в том, что черный рынок существует не в подполье, а на виду. Это в начале 90-х предприниматели вынуждены были ехать в специально условленные места, где втихую меняли узбекские сомы на американскую валюту у корейцев-перекупщиков (автор сидел в машине у отца и видел всю эту конспирацию).
В 2016 году рынок стал клиентоориентированным: теперь у любого метро в нескольких десятках метров от полицейских сидит перекупщик с мешком денег и открыто осуществляет разменные операции. Тем самым он наносит существенный урон не только экономике страны, но и ее репутации, самим своим существованием показывая населению запредельный уровень коррупции.
Поэтому новые власти должны либо отменять запрет на свободное хождение валюты, либо снова сделать черный рынок черным. И опять же, опыт Грузии показывает, что борьба с коррупцией на низовом уровне резко поднимает рейтинг действующей власти.
Пора мириться
Новым властям придется реформировать и внешнюю политику страны. Ислам Каримов очень любил свою власть и не хотел подпадать под чрезмерное влияние внешних сил. Поэтому он категорически отказывался от тесных военно-экономических отношений с США, Россией или Китаем.
Узбекский президент всячески подчеркивал свою независимость, отказывался участвовать в российских интеграционных проектах и даже открыл в своей стране музей российской оккупации.
Однако в последнее время политика узбекского лидера начала претерпевать некоторые изменения — даже Каримов понял, что существующие внешние угрозы Узбекистану (исходящие от ИГ и афганской ситуации) реальнее мифической возможности оказаться под российским влиянием.
Поэтому он начал процесс сближения с Россией. Судя по всему, новые власти этот процесс ускорят, особенно в том случае, если а) ситуация в Узбекистане будет ухудшаться и б) Кремль докажет им, что концепция евразийской интеграции никоим образом не является "Советским Союзом-2".
Кроме того, в лучшую сторону изменятся отношения с Таджикистаном. Да, между странами существует ряд объективных конфликтов, связанных с историческими трениями между народами и, например, с решением Душанбе строить ГЭС на горных реках (вода с которых питает узбекское сельское хозяйство).
Однако одной из причин того же водного конфликта и нежелания Эмомали Рахмона учитывать интересы узбекских сельхозпроизводителей были сложные личные отношения между ним и Исламом Каримовым.
Ни для кого не секрет, что бывший директор совхоза в Кулябской области стал в 1992 году председателем Верховного Совета объятого гражданской войной Таджикистана по согласованию с Исламом Каримовым. После чего узбекский президент посчитал, что таджикский коллега ему обязан. Однако у Рахмона была другая точка зрения, и он при каждом удобном случае пытался продемонстрировать Каримову свою независимость. В том числе и демонстративным отказом идти на компромисс.
В результате оба государства за последние годы не раз скатывались к фактически предвоенной риторике. С новыми властями Рахмону будет разговаривать гораздо проще и спокойнее.
