Рейн Мюллерсон, президент Института международного права (Женева), эксперт Международного дискуссионного клуба "Валдай"
Конкретных проблем, ставших причиной ухудшения отношений между Евросоюзом и Россией, предостаточно. Но существует одна непреодолимая преграда или помеха общего характера, не позволившая России после окончания холодной войны полностью реинтегрироваться в европейское общество, как было до большевистской революции 1917 года. И это несмотря на большие надежды конца 80-х — начала 90-х годов прошлого века, связанные с тем, что мир в корне изменится.
В провале попыток осуществить чаяния всего мира по окончании холодной войны повинны не столько Европа и ЕС и, может быть, даже не Россия, сколько США и НАТО.
Считается, что первым, кто сформулировал задачи Североатлантического альянса, был первый генсек НАТО лорд Исмей: "Русских — вон, американцев — в дом, немцев — гнуть". Во времена холодной войны это высказывание стало стандартной формулой, характеризующей то, ради чего и был создан альянс.
Теперь положение вещей изменилось, но только на треть. Германия возродилась, и её больше не согнуть, а вот другие два элемента натовского raison d'être так никуда и не делись: Россию удерживают на расстоянии, и осуществляется это усилиями Америки.
Пагубная политика Вашингтона в отношении России и в самом деле способствовала возведению новой стены в Европе, и сейчас уже неважно, проводилась ли она в силу инерции, по недомыслию или целенаправленно.
Пока в Европе господствуют США, там не остаётся места для России, поскольку Россия принадлежит к той категории государств, которые, скорее, предпочтут пребывать вне Европы, чем влиться в неё, но довольствоваться подчинённым положением.
Директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин пишет, что, "в принципе, страна с таким уровнем экономического, социального и политического развития, как Россия, способна интегрироваться в современный западный мир при соблюдении одного главного условия, а именно: что элиты и большинство населения будут согласны раствориться в Большом Западе под эгидой "взрослых", то есть США, ЕС и НАТО, и впредь оставаться на периферии системы".
Люди, знающие Россию, вынуждены согласиться с Дмитрием Трениным: если такой выбор возможен и реален для стран Центральной и Восточной Европы, а также для Грузии, Молдовы и даже Украины, то "в случае России, учитывая её размеры, имперское прошлое и унаследованный её элитами и большинством населения склад мышления" такая интеграция/ассимиляция просто нереальна.
Позволю себе перейти на французский, где, как в русском и некоторых других языках, но в отличие от английского имеются возвратные глаголы. Я выразился бы так: La Russie doit plutot s'intégrée que d'être intégré (Россия должна скорее интегрироваться, чем быть интегрированной). То есть условия её интеграции надо было оговаривать на равноправной основе между равными партнёрами, а не навязывать.
Поражает другое: с каким пренебрежением бывший генсек НАТО отметает возможность наличия у России собственной ("так называемой", как он выразился) "сферы интересов". Разве не естественно, что Россия, как и любая другая страна, будь то большая или малая, будет проявлять живейший интерес к тому, состоят ли её соседи во враждебной военной организации? Я не поверю, если кто-либо скажет, что Вашингтон остался бы безразличен к тому, что, скажем, Россия, Китай или обе эти страны вместе решили разместить свои ядерные ракеты на территории Кубы или где-либо ещё поблизости от США. Хотя в 2016 году на такой шаг были бы не менее законные основания, чем в 1962-м.
По мнению Стивена Коэна, одного из лучших американских специалистов по России, расширение НАТО до границ России создало ситуацию новой холодной войны, которая "обладает всем необходимым потенциалом, чтобы стать ещё более опасной, чем предыдущая сорокалетняя холодная война. Для этого имеется несколько причин. Прежде всего, подумайте вот о чём. Эпицентр предыдущей холодной войны находился в Берлине, далеко от России. Между Россией и Западом в Восточной Европе существовала обширная буферная зона. Сегодня эпицентр находится на Украине, буквально под боком у России.
Сейчас Вашингтон больше всего обеспокоен даже не растущей военной мощью России, а перспективой возникновения Европы от Лиссабона до Владивостока или, как мечталось генералу де Голлю, — от Атлантики до Урала. Об этом говорили Михаил Горбачёв и Борис Ельцин, такую же политику проводил и президент Путин, пока не стало ясно, особенно в связи с продолжавшимся продвижением НАТО всё ближе к границам России, что после ухода Ширака и Шрёдера внешняя политика европейских стран приспособлена к обслуживанию интересов Америки и её внешнеполитического курса.
Если не видеть общей картины или фона сегодняшних кризисов, разъединяющих ЕС и Россию, то мы не сможем понять специфики напряжённости в отношениях между ними.
Впрочем, специфика эта, подкреплённая пропагандистской войной, уже отравила атмосферу до такой степени, что внезапно нажать на тормоза очень трудно.
Итак, что же это за специфика и как с ней бороться? Побороть её, конечно, можно, однако достижение быстрых прорывов на таком общем фоне и при наличии отравленной атмосферы представляется делом чрезвычайно трудным.
На мой взгляд, первым номером в числе упомянутых специфических черт идёт конфликт на Украине и вокруг неё. Даниэль Трейсман недавно написал (и такое мнение весьма распространено на Западе), что "захват Крымского полуострова российским президентом Путиным, отнявшим его у Украины в начале 2014 года, явился самым значимым событием его шестнадцатилетнего правления. Осуществив силовую аннексию территории соседнего государства, Путин одним махом опрокинул все концепции, на которых после окончания холодной войны покоился европейский порядок".
Но так ли это? А как же Косово? Не был ли этот край незаконно отделён от Сербии с помощью военной силы? Хотя Косово никто не аннексировал: край попросту сделался государством под управлением боевиков ОАК, которые в 90-х годах прошлого века были внесены в список террористов. Незадолго до начала натовских бомбардировок Сербии спецпосланник президента Билла Клинтона на Балканах Роберт Гелбард охарактеризовал ОАК как "безусловно террористическую группировку".
Хотя здесь имеются юридические разночтения и тонкости, в геополитическом отношении случаи Косова и Крыма вполне сравнимы. Их сближает даже то, что и косовары, и жители Крыма не хотели оставаться в составе Сербии и Украины. Более того, с их уходом возвращение к status quo ante стало практически невозможным. Поэтому при обсуждении вопросов, относящихся к Украине, Европе и России, лучше будет вынести вопрос о статусе Крыма за скобки.
Безусловно, необходимо, чтобы все стороны (а их четыре) выполняли свои обязательства по Минским соглашениям. Здесь главная проблема заключается не в позиции Москвы или даже восточноукраинских "сепаратистов". Не так давно российский политолог Лилия Шевцова заявила в печати: "С самого начала было ясно, что минский компромисс для украинской стороны неприемлем". Хотя она и обвиняет Россию в том, что та заставила не только Киев, но также и Берлин с Парижем принять подобное соглашение, вышеприведённое замечание ясно указывает на то, в чём кроется истинная проблема.
Антироссийские санкции не принесли результата. С самого начала было ясно, что они не способны помочь и Украине. Возможно также, что те, кто их вводил, даже не ставили перед собой такой цели. Да, санкции ослабили Россию, но Россия принадлежит к той категории государств, давление на которые обычно производит обратный эффект. В Западной Европе многие уже начали это понимать.
Недовольство по поводу антироссийских санкций уже выразили некоторые государства-члены ЕС (Италия, Греция, Кипр, Венгрия). Другие (Австрия, Франция, Чешская Республика) относятся к ним без особого энтузиазма. Стало быть, пора отменять эти санкции, которые не принесли и, в принципе, не могут принести ничего хорошего ни одной из сторон как теперь, так и в обозримом будущем. Отмена санкций будет шагом к разрядке напряжённости между Европой и Россией и поможет народу Украины.
Но отмена санкций, которой требуют деловые сообщества большинства европейских стран и даже политики во многих из них, может оказаться непростым делом, так как русофобы всех мастей, окрепшие во время пропагандистской войны, станут обвинять европейских лидеров в том, что те в очередной раз продались Путину.
Однако такой шаг не обязательно должен быть ничем не обусловленным. Напротив, его следует увязать с требованием о том, чтобы Москва продолжала оказывать воздействие на те силы Восточной Украины, которые ещё поддаются давлению с Востока. Кроме того, необходимо хотя бы негласно признать, что слово теперь, главным образом, за Киевом.
Между Европейским миром и Россией возникла и продолжает расширяться идеологическая пропасть, чему мы до известной степени обязаны геополитическому конфликту не столько между Европой и Россией, сколько между Вашингтоном и Москвой. С самого начала одной из основных политических целей Вашингтона было не допустить нарождения деголлевской Европы. Пока что Вашингтону это довольно хорошо удаётся. Однако от этой политики страдают европейцы от Лиссабона до Владивостока. Способны ли они преодолеть разлад? Необходимо приступить к этому прямо сейчас.
