Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
История с обнаружившейся лютой нетерпимостью американских студентов интересна для нас по ряду причин. Она помогает понять, например, кого (и что) могут выбрать на президентских выборах в США в ноябре этого года. И еще — какие споры идут внутри западной цивилизации в целом, и как они отразятся на нас. Точнее, на атмосфере, в которой Россия старается занять в мире то место, которое ей кажется справедливым и комфортным.
Создать стаю
Посмотрим данные о том, какими стали сегодняшние студенты-первокурсники в США, опирающиеся на опросы, которые регулярно проводятся там в университетах уже 50 лет.
В данном случае опрашивали 141 189 первокурсников в 200 вузах по всей стране. И выяснили, что никогда в обозримой истории США не было такого количества студентов, считающих нормальным не дать высказываться людям со взглядами… вот здесь сложно это описать. С расистскими и "сексистскими", например. Носителей таких взглядов не желают слушать 71% опрошенных. "Экстремистские" взгляды не желают выслушивать 43% студентов.
Вопрос в том, отмечают исследователи, что считается экстремистскими и прочими нежелательными мнениями. Получается, что все, что угодно, все, что не вписывается в сложившиеся в данный момент убеждения массы. В недавнюю историю вписаны случаи, когда студенты не давали выступить критику феминизма Сюзанне Венкер, бывшему госсекретарю Кондолизе Райс, главе МВФ Кристине Лагард и премьер-министру Индии Нарендре Моди.
Такая мелочь: 8,5% опрошенных говорят, что готовы участвовать в студенческих демонстрациях, в 1968 году, когда студенты захватывали университеты, таких было только 4,5%. Тогда, правда, протестовали по большей части против войны в Индокитае, а сейчас — против носителей иных взглядов.
И заметим — речь о первокурсниках. То есть они уже такими туда приходят. Из американского общества, которое не может без постоянных кампаний ненависти — против меховых шуб, употребления сахара и иных якобы вредных продуктов, против тех, кто не одобряет гомосексуальные браки… Этих кампаний десятки, и общая их черта — создать стаю с ненавистнической идеологией, травить тех, кто думает иначе. Отзвуки таких кампаний долетают и до нас, поинтересуйтесь, к примеру, какое американский феминизм имеет отношение к неожиданно ставшей у нас модной панике насчет педофилов. Педофилы, может, и есть, но чтобы столько?
Ну и понятна судьба в американском обществе любой информации о России, которая не вписывается в привычные рамки.
Это ненавистническое единомыслие само себя воспроизводит. Вот недавно "Твиттер" создал цензурирующую инстанцию под названием Twitter Trust and Safety Council. Вычеркивает "политически некорректные" высказывания. Вы думаете — они там только и думают, чтобы не пустить в свое информационное поле какие-то российские точки зрения? Не только, прежде всего они сами себя жрут, а уже во вторую очередь хотят, чтобы мы (весь мир) были такими же.
Левые и правые
А мы такие или нет? Пару лет назад я выступал на молодежном форуме "Селигер". До того прочитал массу ненавистнических репортажей об этом мероприятии со стороны "Америки в России", то есть либеральных изданий. Они обвиняли селигерскую молодежь в стадной нетерпимости. Тем больше я удивился настрою моей аудитории. Могли кого-то зашикать и заорать кричалками, спорить до победы — но им было интересно. Очень интересно было сначала выслушать и разобраться, даже при том, что я бывал жесток к слушателям. Передо мной были люди, жадные до знаний и понимания фактов. Это никак не Америка.
А впрочем, никакой "Америки вообще" здесь и близко нет. Нужны очень важные уточнения: существует та Америка, которая от происходящего в ужасе. И это не такое уж меньшинство.
Есть консервативная организация, к нашим друзьям не относящаяся, — фонд "Наследие", Heritage Foundation, издает неплохой информационный бюллетень. И вот в нем мы читаем, что в американских вузах рост рядов либеральной профессуры идет впятеро быстрее, чем приток людей иных взглядов — умеренных или консервативных. Сегодня 60% преподавателей числят себя либералами или "левыми", в 1990 году такими были только 42%. То есть студенты, с их возрастным радикализмом, попадают к таким же нетерпимым преподавателям — или к тем, кто боится спорить. Консерваторы в ужасе от происходящего (и от всего, что творится со страной).
Здесь важно понять, что в США левое, а что правое. Допустим, человек, считающий, что надо дать высказаться оппоненту, уважать его мнение, имея при этом свое и очень твердое; человек, склонный разобраться в доводах оппонента, посмотреть на стоящие за ними исходные факты. Это кто — либерал? Нет, по американской классификации это как раз консерватор.
И это человек, склонный голосовать, скорее, за республиканцев. А студенты, готовые изгонять несогласных с трибуны, — это ближе к электорату демократов. Либерализм — он сегодня такой.
Вдобавок склоки между либералами и консерваторами не вписываются в партийные рамки, потому что спорят еще и внутри самих партий. И если вы удивляетесь странностям хода нынешней предвыборной кампании в США, видя, что фаворитами той и другой стороны оказались люди, по сути выступающие против партий, от которых хотят баллотироваться, — то это симптомы того самого.
Это симптомы какого-то непонятного нам издалека роста радикализма, ярости, нетерпимости глубоко внутри общества. Какого-то кризиса, который неизвестно как и когда кончится. Что-то подобное, кстати, мы переживали, начиная с конца 80-х годов в СССР, когда страсти так и кипели, и терпимость была далеко не правилом. Да и Украина в 2014 году и в меньшей степени сегодня, если посмотреть внимательно, болеет той же болезнью. Это когда есть ощущение, что все не так, а чтобы исправить ситуацию, надо сбиться в стаю и задавить оппонента, не дать ему сказать слова.
