Бразилия могла бы сильно выиграть от введенного Москвой продуктового эмбарго, но пока экспорт сельхозпродукции из этой южноамериканской страны в Россию возрос незначительно. Со своей стороны, Бразилия — страна, которая ведет четкую протекционистскую политику, заинтересована в российской военной технике: вертолетах, а также титане для авиапромышленности и совместных космических программах. О перспективах совместной работы российских и бразильских компаний для создания вертолетов нового поколения и участии в бразильских космических программах рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Татьяне Кукушкиной торговый представитель России в Бразилии Сергей Логинов.
— Можно ли сказать, что Бразилия выиграла от ответных продовольственных мер РФ? Обращаются ли бразильские производители в торгпредство с намерениями увеличить поставки в РФ сельхозпродукции и мясомолочной продукции?
— Бразилия могла бы сильно выиграть от введенных санкций, но дело заключается в том, что мы не были особо готовы воспринять предложения, которые были сформулированы бразильцами для резкого увеличения их экспортных поставок. Не скрою, что зал заместителя министра сельского хозяйства Бразилии был полон от желающих продать сыры, масло, весь спектр молочной продукции. К великому сожалению, все это вышло, как говорится, "в гудок", как в корабле дым выходит в гудок, вместо того, чтобы действовать в качестве приводной силы для крутящих колес. Вот так и получилось — у нас стали рассматривать поданные заявки в Россельхознадзоре. На сегодняшний день из огромного количества предложений со стороны сыроваренных компаний, а у нас некоторое время после введения контрсанкций была проблема именно с импортом сыров, только 12 компаний вошли в список разрешенных для экспорта этой продукции.
Такие же проблемы были с поставками фруктов и свинины. Еще до введения контрсанкций некоторым предприятиям Бразилии был закрыт экспорт по санитарным соображениям, в итоге осталось всего две-три компании, которые, в принципе, могут поставлять свою продукцию в Россию. Дело в том, что предприятиям, которые работают на внутреннем рынке Бразилии, разрешено использовать рактопамин — гормон роста, который для экспорта в РФ запрещен. И правильно, что запрещен. Но дело в том, что для того, чтобы бразильцам поставить нам свинину, надо восемь месяцев, чтобы вырастить животное без рактопамина. Получилась пробуксовка. Ее можно рассматривать и как неудачное стечение обстоятельств. Поэтому, естественно, экспорт сельскохозяйственной продукции из Бразилии возрос, но не до такой степени, до которой они могли бы, а мы бы захотели.
— А если говорить о российском экспорте в Бразилию, то в каких товарах есть заинтересованность?
— Бразилия — очень сложная страна для прямого экспорта. Они предпочитают все делать сами. Если вы заходите в бразильский магазин и видите, к примеру, те же самые товары, что и в нашем супермаркете, — холодильники, плиты, стиральные машины, то отличие заключается в том, что на всех бразильских написано, что они сделаны в Бразилии. Прямой экспорт туда сложен из-за серьезных таможенных пошлин и протекционистских мер, которые они давно предпринимают. Поэтому можно вести разговор лишь о поставках товаров с высокой добавленной стоимостью на основании смешанных предприятий, если 51% будет произведен в Бразилии.
Они заинтересованы в очень многих вещах, например, в покупках станков, которые производят сетку-рабицу или прессованные ограждения в связи с развитием животноводства в южных провинциях Бразилии. Мы попытались продать наши замечательные станки, которые челябинские машиностроители изготавливают не хуже немецких. Стоили станки 9 тысяч долларов, но после прохождения таможенной очистки их стоимость в Бразилии составила уже 40 тысяч долларов. Цена увеличилась в четыре раза, и станок стал неконкурентоспособным.
Но, с другой стороны, бразильцы заинтересованы в том, что сами не производят и что, с их точки зрения, может быть конкурентоспособным.
Например, это вертолеты. Сейчас у нас хорошо продвинулись переговоры именно по продажам вертолетной техники, и было бы большим плюсом, если бы можно было организовать работу по индийскому образцу. Мы с индийскими компаниями делаем самолет пятого поколения.
Точно так же могли бы объединится с некоторыми бразильскими фирмами, которые проявляют готовность для создания вертолетов следующего поколения или вертолета, адаптированного к бразильским реалиям.
Бразилия — страна, которая занималась и занимается протекционизмом, но в то же время открыта для скрытых внутренних инвестиций с помощью наших технологий, наших конструкторских решений, в том числе с высокой добавленной стоимостью. Я не говорю в данном случае о тех товарах, которые они у нас покупают, — в основном это удобрения, продукты химии.
Сейчас начали покупать титан для своей авиапромышленности. Крупнейшая бразильская компания Embraer, которая производит самолеты, использовала, как и все компании, титановые сплавы, и они сначала попадали в США, а потом в Бразилию. А сейчас принято решение о покупке напрямую.
— Насколько бразильские компании готовы создавать совместные производства на территории наших стран?
— Активности особо нет, тем более что есть некоторые производители, которые тратят на рабочие руки три доллара в неделю, и они готовы поставлять продукцию по очень конкурентоспособной цене вне зависимости от качества. Естественно, за этой ценой многие гонятся. А так они просто смотрят, кто предложит лучшее.
— Готовы ли бразильские компании проводить экспортно-импортные операции с российскими компаниями в нацвалютах?
— Да, и разговор об этом ведется очень давно. Чтобы вести операции в национальных валютах, им требуется изменить законодательство, потому что в соответствии с законами Бразилии нерезидент не может обладать счетами в национальной валюте на территории страны. Когда этот вопрос ставился в 2003 году, Центробанк РФ участвовал в обсуждении и продвинулся вперед, но все всегда упиралось в необходимость изменения законодательства. Благие пожелания натыкались на бюрократизм, который, к великому сожалению, мешает.
— Какие промышленные и высокотехнологичные товары могут поставлять российские компании в Бразилию?
— Во-первых, ведутся переговоры по линии военно-технического сотрудничества, и некие образцы вооружений уже рассматриваются на предмет закупки. IT-технологии, которые уже получили прорывное движение вперед, это вхождение в сектор ЖКХ, плюс снова на повестке дня вопрос ГЛОНАСС, который сейчас получит второе дыхание, и торгпредство сможет оказать помощь для того, чтобы продвинуть и утвердить систему ГЛОНАСС на бразильском рынке. Заинтересованность у них есть. Также — космос. Бесспорно, их космическая программа пробуксовывает. Они пытались ее делать с Украиной, но сейчас немного не та ситуация. Сможем ли мы занять эту нишу? По крайней мере, они хотели бы и всегда были открыты к этому. Главное соглашение, которое необходимо было подписать — об охране передачи технологий, было подписано. Поэтому думаю, что в конечном итоге ворота открыты.
— Готовы ли бразильские компании инвестировать в экономику России?
— Словосочетания "бразильский инвестор" просто быть не может. Бразильцы не делают инвестиций никуда и никогда, потому что они развивают экономику внутри своей страны. Я знаю, что существовали единичные проекты с российскими компаниями по строительству, например, гидроэлектростанций в Анголе. Но это опять-таки вряд ли можно назвать их инвестициями — это краткосрочное вложение денег для того, чтобы потом получать дивиденды. У нас создали пару компаний по мясопереработке под именем "Маруся" и изготавливают гамбургеры на основании бразильского мяса. Но инвестициями это не назовешь.
