Последние годы Польша является непростым партнером для России. Сейчас не самый лучший период в польско-российских отношениях, чему есть как объективные, так и субъективные причины. О том, как поляки относятся к ветеранам войны, насколько эффективны польские СМИ в создании антироссийских мифов, о замороженных двусторонних контактах и предстоящей 70-й годовщине освобождения Красной Армией концлагеря в Освенциме рассказал в интервью РИА Новости чрезвычайный и полномочный посол РФ в Польше Сергей Андреев.
— Российский президент Владимир Путин, принимая верительные грамоты посла Польши в Москве Катажины Пелчиньской-Наленч, сказал, что отношения РФ и Польши нужно поднять на новый уровень. А что вам сказал президент Польши Бронислав Коморовский, когда вы в октябре вручали ему верительные грамоты в Варшаве?
— Президент России выступал на церемонии вручения верительных грамот публично, у нас в России такая традиция — делать это в Кремле, красиво и торжественно. И думаю, что зарубежным дипломатам в Москве это нравится. Поэтому то, что сказал наш президент, было предназначено в том числе и для журналистов.
В Польше церемония вручения верительных грамот тоже очень красивая, прекрасно организованная, но с президентом Польши мы беседовали потом в закрытом формате, без присутствия прессы. Поэтому и раскрывать содержания я не вправе, могу лишь сказать, что наша беседа с президентом Польши Брониславом Коморовским была доброжелательной. И настрой на то, чтобы, когда сложатся такие условия, выводить наши отношения на нормальный уровень, — такой настрой присутствовал.
— В этом году мы будем отмечать 70-летие Победы в Великой Отечественной войне. В России помнят, что в мае 1945 года над Берлином развевалось советское красное знамя и польское бело-красное знамя. Как вы полагаете, вспомнят ли об этом в Польше 9 мая?
— Я надеюсь. И надеюсь, что вспомнят не только 9 мая, но и 2 мая — в день падения Берлина. 2 мая красное знамя было поднято над рейхстагом, тогда же и польское знамя развевалось в Берлине. Надеюсь, что поляки об этом вспомнят хотя бы потому, что живы еще ветераны.
Ветераны активны, они делятся своими воспоминаниями, своим жизненным опытом с молодежью. И отношение к ним самое уважительное — мы это видели, когда в Варшаве отмечалось 70-летие освобождения столицы Польши. На церемониях у могилы Неизвестного солдата в Варшаве и на нашем воинском мемориальном кладбище на улице Жвирки и Вигуры отношение к ветеранам со стороны горожан, молодежи и со стороны польских властей было очень уважительное.
— В Польше вся политическая элита и вслед за ней польская пресса постоянно предупреждает своих сограждан об опасности с востока, со стороны России. Еще весной прошлого года тогдашний премьер-министр Польши Дональд Туск предупреждал, что польские дети 1 сентября могут не пойти в школу, потому что в Польше может начаться война. Вы работаете в Варшаве с осени прошлого года. По вашим наблюдениям ситуация изменилась?
— Москва никогда не угрожала Варшаве, думаю, что нам с вами и нашим согражданам это совершенно очевидно. И когда мы слышим домыслы относительно того, что якобы со стороны России исходит какая-то угроза агрессии, оккупации соседних стран, — это вызывает как минимум недоумение. И самый простой встречный вопрос: "А нам, россиянам, это нужно?" И зачем нам это нужно?
На днях я прочитал статью моего коллеги и друга Константина Косачева, который недавно стал председателем комитета по международным делам Совета Федерации. Он справедливо пишет, что, к сожалению, зачастую нам приходится спорить, противостоять в дискуссиях даже не официальным лицам стран ЕС или США, а противостоять неким фантомам, которые создаются в информационном пространстве средствами массовой информации.
Никогда раньше СМИ не пользовались таким огромным влиянием в мире. Отсюда и ответственность прессы должна бы быть повышенной, но вот с этим уже проблема.
Создаются фантомы и мифы, которые внушаются через СМИ, где доминирование Запада в мире является абсолютным. И люди действительно искренне начинают в это верить, испытывают страх перед мифической российской угрозой. Это огромная проблема, потому что мировосприятие мира у нас и у наших партнеров на Западе серьезно отличается.
Как говорили классики, когда идея овладевает массами, она становится материальной силой. Это как раз тот случай, когда ложная идея, если и не совсем овладевает массами, то как минимум оказывает на людей серьезное воздействие. А нам приходится "воевать с ветряными мельницами", которые, однако, являются на Западе реальным фактором общественной жизни.
— То есть польские СМИ, демонизируя Россию, с пропагандистской точки зрения оказываются эффективными?
— Что считать показателем эффективности? То, что они успешно запугивают своих сограждан мифической российской угрозой? Я бы не назвал этот результат эффективным.
Поляков пугают, людей загоняют в угол, приводят в состояние паники — что в этом хорошего? Для самой Польши — что в этом хорошего? Угрозы-то мнимые, нереальные. Но влияние польских СМИ на умы поляков остается фактом.
— Как вы оцениваете работу польско-российской группы по сложным вопросам? Будет ли она существовать дальше, в какой формуле?
— За мою бытность послом в Варшаве эта группа не собиралась. Я даже пока не имел удовольствия присутствовать на ее заседаниях, участвовать в ее работе, наблюдать и составить о ней какое-то мнение.
У нас два уважаемых сопредседателя группы: с российской стороны — ректор МГИМО академик Анатолий Торкунов, с польской стороны — бывший министр иностранных дел Польши профессор Адам Ротфельд. Очевидно, им предстоит между собой посовещаться и выдвинуть предложения относительно продолжения работы, как сделать работу этой группы эффективной, полезной для лучшего взаимопонимания между нашими странами и народами.
— Отношения между Москвой и Варшавой заморожены полностью или все-таки не совсем? Ведь приостановлены контакты политические, экономические, культурные…
— Замораживали эти отношения не мы. Мы наблюдаем, анализируем ситуацию, пытаемся понять принцип, по которому контакты замораживались, приостанавливались.
Признаюсь, мы иногда в замешательстве, потому что не понимаем, почему где-то контакты прерваны нашими польскими партнерами, а где-то они предлагают возобновить отношения.
Нельзя, конечно, говорить, что у нас тотальное замораживание связей. Экономические отношения продолжаются, и культурные мероприятия проводятся — это и фестиваль российского кино "Спутник над Польшей", и фестиваль песен Анны Герман, и многие другие проекты. В 2015 году будут культурные мероприятия, несмотря на то что от планов проведения перекрестных годов польская сторона отказалась.
На днях я был у министра спорта и туризма Польши, польская сторона предлагает провести заседание рабочей группы по туризму. Совсем недавно посетил министра высшего образования и науки Польши — готовится трехлетняя программа сотрудничества между нашими вузами и научными учреждениями на 2015-2017 годы. Продолжается интенсивное взаимодействие между Калининградской областью и соседними польскими регионами, действует облегченный режим местного приграничного передвижения. За прошлый год почти вдвое выросло число взаимных поездок жителей Калининградской области и соседних регионов Польши — около 6 миллионов пересечений границы.
Чего действительно нет, так это контактов на высоком политическом уровне.
— Возвращаясь к историко-военной теме, вопрос, связанный с 70-й годовщиной освобождения концлагеря в Освенциме. Речь о приглашении России на мероприятия — здесь множество различных толкований и, возможно, домыслов. Что на самом деле получило российское посольство, какой документ и от кого? Как Россия будет представлена на мемориальных мероприятиях 27 января этого года?
— На мероприятиях в бывшем нацистском концлагере "Аушвиц-Биркенау" по случаю 70-летия освобождения Красной Армией крупнейшего гитлеровского лагеря смерти Россия будет представлена на высоком государственном уровне.
Мне, честно говоря, очень не нравятся всяческие спекуляции вокруг темы участия России в этом мероприятии. Такой юбилей — это повод, чтобы отдать дань памяти всем погибшим в этом концлагере: евреям, полякам, русским, гражданам многих других стран. И воздать должное подвигу советских солдат-освободителей концлагеря.
Что касается фактической стороны дела, то летом прошлого года от имени дирекции польского государственного музея "Аушвиц-Биркенау" в посольства иностранных государств в Варшаве было направлено письмо, где сообщалось, что 27 января 2015 года на месте бывшего концлагеря "Аушвиц-2" в Бжезинке пройдут памятные мероприятия. Государствам предлагалось самостоятельно определить состав их официальных делегаций на это мероприятие. Других приглашений не рассылалось.
При этом замечу, что 10 лет назад, когда отмечалось 60-летие освобождения Аушвица, подготовка к нему была организована иначе: организовывали мероприятия польские официальные власти, президенту России Владимиру Путину было направлено официальное приглашение от имени президента Польши Александра Квасьневского — и наш президент тогда в Освенцим приехал. Почему на этот раз польская сторона решила сделать иначе — не знаю. Об этом надо спрашивать тех, кто такое решение принимал. Польские официальные власти всегда подчеркивали, что они прямого отношения к этим мероприятиям не имеют.
— Беспрецедентная история с аннулированием аккредитации российскому журналисту Леониду Свиридову МИД Польши вызвала массу комментариев как в польской, так и в российской прессе. Теперь польские власти рассматривают вопрос о лишении российского гражданина права на проживание в стране. Вы наблюдаете за развитием событий?
— Да, конечно. Нас это интересует и беспокоит самым серьезным образом. Свою позицию мы излагали и в заявлении министерства иностранных дел РФ, и я высказывался по этому поводу.
Ситуация, мягко говоря, нелогичная. В прежние времена, во времена холодной войны с журналистами, быть может, так иногда и обходились.
Но в последнее время существовало понимание, что произвольно взять и лишить журналиста МИА "Россия сегодня" аккредитации и попытаться его выдворить из страны, никак не объясняя свои действия, нельзя, это ненормально.
Поэтому, наблюдая за развитием этой истории, мы по-прежнему не оставляем надежды на то, что здравый смысл возьмет верх. И что польские компетентные власти придут к тому, что нет оснований прерывать законную профессиональную деятельность российского журналиста.
Если уж журналисту нечего предъявить, если нет таких серьезных претензий, которые могли бы быть предъявлены публично для сведения общественности, то, наверное, незачем и огород городить.
— Из вашего опыта уже третьей страны, где вы являетесь послом, ситуация кризиса в польско-российских отношениях безнадежная и патовая? Есть ли шанс на улучшение?
— Безнадежных ситуаций, я думаю, вообще не бывает. Не считаю, что у нас патовая ситуация просто потому, что отношения у нас не прерываются. Мы соседи и никуда друг от друга не денемся. У нас есть общие дела и общие вопросы, которые нужно решать.
У нас были периоды улучшения и ухудшения отношений. Да, сейчас не лучший период, тому есть и объективные, и субъективные объяснения. Нет оснований называть эту ситуацию безнадежной. По моим контактам я тоже чувствую, что наши польские партнеры рассматривают такую ситуацию как временную.
Часто говорят, что после Крыма и Украины наши отношения уже никогда не будут такими, как прежде. Я не уверен, что мы сами хотим возвращаться к тому состоянию, которое было раньше, — мы все-таки приобрели новый опыт, ситуация требует того, чтобы ее проанализировать.
Но то, что мы, безусловно, снова начнем разговаривать — это очевидно. Причем на всех уровнях — снова будем сотрудничать там, где это выгодно обеим сторонам, естественно, не соглашаясь там, где наши интересы не совпадают. Но воспринимая это как совершенно естественное обстоятельство, не ожидая, что другая сторона будет во всем соглашаться.
Надо на вещи смотреть спокойно и сохранять уверенность в том, что мы все делаем правильно. Мы никому не угрожаем, но свои интересы будем отстаивать твердо. Своих людей мы будем защищать решительно.
— Господин посол, позвольте поздравить вас с наступающим Днем дипломатического работника. Как в этом году будете отмечать свой профессиональный праздник?
— Спасибо. Ситуация экономическая непростая, ощущаем на себе это и мы. Так что, может быть, скромнее, чем обычно, но отмечать наш профессиональный праздник будем обязательно.
