Мнение о том, что нормы современного русского литературного языка серьезно отстают от жизни, сегодня можно часто услышать в СМИ. О том, насколько этот тезис соответствует действительности и как меняется сегодня владение русским языком у россиян, корреспонденту РИА Новости Анне Курской рассказал заведующий кафедрой современного русского языка Московского государственного областного университета, профессор Павел Лекант.
- Павел Александрович, как Вы оцениваете сегодняшнее состояние русского языка?
— В последнее время, в том числе и с телевизионного экрана, часто приходится слышать, что "русский язык отстал от жизни", что он портится. Многие журналисты настойчиво внедряют эту мысль своим слушателям и читателям. На мой взгляд, сегодня никакой порчи русского языка нет – есть порча русской речи. Люди плохо говорят. Причины разные, но самая главная– это то, что люди просто не хотят говорить хорошо, красиво, грамотно.
Следует различать русский язык и русскую речь. Для лингвиста это азбучный вопрос. Если говорить доступно, то язык – это система, а речь – это реализация этой системы. Можно сравнить язык со строительным материалом и планом для постройки, а то, как будет выглядеть здание, зависит уже от того, кто его строит.
Лет, наверное, десять тому назад в Институте русского языка имени академика Виноградова РАН подготовили усовершенствованный вариант свода русских правил орфографии и пунктуации. Действующий свод правил был утвержден в 1956 году и с тех пор не менялся. Сотрудники института разработали некоторые предложения по упрощению и нормализации правил и разослали их нескольким лингвистам.
Один экземпляр попал в правление московской писательской организации. Правление решило провести обсуждение. Пригласили меня и еще некоторых моих коллег, мы сидели, слушали. А там поднялась баталия: "Разве можно реформировать русский язык? Кто посмеет это сделать? Мы не дадим никому его реформировать!". Кто-то выступил со стихотворением на древнерусском языке, другой даже спел что-то. Я увидел, что обсуждение закругляется, и попросил дать мне слово.
Я спросил: "Вы видели предложение о реформе, которое вы обсуждаете?" – "Нет". – "Так что вы бушуете, если не читали? Прочитайте. Русский язык никто не реформирует, предлагают лишь изменить некоторые правила в сторону улучшения и доступности. Какие-то правила вообще уже утратили смысл, наподобие того, что "парашют", "брошюра" и "жюри" пишутся с буквой "ю". Никто так не произносит". К сожалению, непрофессиональные оценки состояния современного русского языка высказываются довольно часто.
- Однако язык как система, по-видимому, тоже претерпевает какие-то изменения. Насколько это динамичный процесс?
— Грамматическая система консервативна, она изменяется очень медленно. До XVI-XVII веков действительно многое менялось в грамматической системе древнерусского языка. Например, краткие прилагательные склонялись, имели систему падежей, а потом перестали склоняться. Это грамматическое изменение произошло давным-давно.
Пушкин писал уже на современном языке. Поэтому те, кто говорит, что "Пушкина сейчас не понимают", может быть, не воспринимают его поэтическое мышление. Но язык? Как можно не понимать "Евгения Онегина"? Там упоминаются какие-то предметы, которых нет сейчас, и соответствующие слова непонятны современному человеку. Но уж, извините, и совсем недавно у нас были какие-то предметы, которых нет сейчас.
Тем не менее, академик Виктор Владимирович Виноградов, имя которого сейчас носит Институт русского языка Академии наук, писал в книге "Грамматическое учение о слове": "Есть тенденция роста аналитизма в грамматической системе русского языка, то есть таких форм, где полное знаменательное слово и служебное слово начинают выражать тот смысл, который прежде выражался одним словом". Но ничего не произошло такого, что можно было бы сказать: "Сейчас уже XXI век, другая система".
- Какие части русского языка меняются быстрее других?
— Быстрее и активнее всего происходят изменения в лексической системе. Появляются новые слова, другие слова устаревают, третьи теряют просторечные, низкие оценки употребления и так далее. Стало обычным заимствование слов из английского языка, очень бурное, безостановочное, без всякого отбора.
Я отношусь к этому спокойно. Русский язык оставит то, что нужно. А то, что не нужно, уйдет или будет употребляться в узком профессиональном кругу.
Орфоэпические нормы довольно консервативны. Как надо произносить: "дЕкан" или "дЭкан"? Когда-то, в конце 30-х – начале 40-х годов, слово "шинель" произносили с "э". Сейчас такого уже не услышишь, норма постепенно меняется.
Медленно уходит и старомосковское произношение, "булоШная" вытесняется "булоЧной" санкт-петербургской школы. В Санкт-Петербурге, кстати, считают, что надо говорить "Что", а не "Што".
- Считаете ли Вы необходимым ограничивать употребление слов, заимствованных из иностранных языков?
— Я не считаю, что следует их запрещать. У лингвистов есть такой термин – "пуризм" от латинского "purus" – "чистый". Пуристы считают, что нельзя допускать употребления вообще никаких иностранных слов, использовать только русские. Владимир Даль, например, был пуристом, он толковал слова иноязычного произношения и предлагал свои замены. Например, вместо «кокетка» Даль предлагал говорить "хорошуха", "красовитка", то есть женщина, которая хочет казаться хорошенькой, красивого вида.
- Повлияло ли введение Единого государственного экзамена, на Ваш взгляд, на то, как владеют русским языком выпускники средней школы?
— ЕГЭ в той форме, в которой он сейчас существует, только вредит изучению русского языка в средней школе. Теперь в школе все изучение русского языка направлено на зазубривание правописания слов, причем многие слова представляют собой исключения из правил. Это всякие "трещотки" и тому подобное. Мне кажется, если школьник не знает, как писать "трещотка", он без этого слова обойдется. Но ему приходится его зубрить. Вся система чуть ли не с пятого-шестого класса начинает равняться на ЕГЭ.
А в школе, между тем, следует уделять внимание и другим разделам предмета "Русский язык": теория, практика, речь. Теория – это грамматические правила, практика – то, как их применяют, всякие разборы, характеристики, формы, падежи и так далее. А изучение речи требует, чтобы ученики говорили правильно и хорошо, чтобы у них был большой словарный запас, чтобы они любили красивую русскую речь. Это мое кредо.
А ЕГЭ лишает учителя возможности заниматься развитием речи. Все направлено на подготовку к экзамену. Хорошо, что предусмотрен ЕГЭ по литературе, и даже сочинение, хотя, до тех пор пока президент об этом не сказал, мы никак не могли этого добиться. Что из этого выйдет? Посмотрим. Но, по крайней мере, литераторы это приветствуют. Важно, чтобы выпускник не только расставил буквы, но и показал, как он умеет писать по-русски, а еще лучше – показал, как он умеет по-русски говорить.
