С.-ПЕТЕРБУРГ, 31 июл — РИА Новости, Александр Кудрявцев. Три снаряда влетели в квартиру отца Романа в украинском городе Славянске в день празднования Святой Троицы (8 июня). Контуженого, но выжившего священника вывезла в Россию супруга, а приютили бывшие прихожане. О войне отец Роман говорит неохотно. Ополченцам он помогал, не боясь возможных репрессий, но ни одного из них на войну так и не благословил.
Выжил чудом
Сначала обстреляли храм, где он служил, потом его квартиру. После прямого попадания снарядов в дом раненого священника соседи вытащили в подвал, где переждали бомбежку. В больницу дозвониться оказалось сложно, связи в городе уже не было.
"А когда удалось с врачами связаться, те говорят: "Руки на месте? Ноги на месте? Тогда не тревожьте, у нас тяжелых девать некуда". Меня отвезли в луганскую больницу, но там пролежал всего день — начали сильно бомбить, привезли много тяжелораненых ополченцев. Медики посоветовали добраться до Донецка. Там еще было тихо", — вспоминает отец Роман.
В Донецк ему позвонили бывшие прихожане, осевшие в России, позвали к себе. На фоне контузии и стресса у священника случился приступ гипертонического криза. Вместо него за руль села жена — матушка Юлия. "Через блокпосты ехать было страшно, много ужасов про Нацгвардию рассказывали, но границу с Россией пересекли без происшествий", — говорит священник.
При себе — две сумки вещей и паспорта. Впереди неизвестность. Впрочем, предложения о службе уже поступают из других епархий — на родине отца Романа уважали.
Молитвы и подвалы
В родном Славянске он заведовал приходом в центре, священника знали многие, перед прихожанами выступал часто, вел по местному ТВ передачу "Православная проповедь".
"Я начал служить с 1998 года, первый мой приход — Воскресенский храм, служил клириком. О нем сейчас многие знают — там во время артобстрела с горы Карачун сторожа убили. После службы в Воскресенском храме меня перевели в поселок Северный, тоже в Славянске, в храм Новомучеников-Исповедников. Там пробыл 12 лет, а после Господь сподобил меня служить в центре города в Святодуховском храме. Там я пробыл три года, по Троицу 2014 года, когда расстреляли мой дом", — вспоминает батюшка.
Он говорит, что в Славянске всегда было много верующих. В городе шесть действующих храмов, строились новые.
"Паломничает народ, в Россию ездит часто. Когда Пасха, Крещение, Рождество люди стараются разделить эту радость, даже те, кто в храм не ходит. Понимаешь, что у них вера в сердце живет, может и глубоко, но есть она", — говорит священник.
Когда начались обстрелы, в церкви пошли и те, кто себя верующим не считал. "Многие молитвы принялись учить, стали пояски живой помощи (ленты с написанным на них охранительным псалмом 90) носить, пошли на таинства в храмы. Из-за бомбежек жить привыкли в подвалах, там же часто и ночевали", — рассказывает отец Роман.
Говорят, что в окопах атеистов не бывает. Славянск под обстрелами и превратился в один такой окоп.
Обстрелы усиливались на праздники
"Когда пришли украинские войска, нас начали безбожно бомбить. Особенно окраины — Андреевка, Семеновка, бедные люди… До центра, где я жил, снаряды долетали сначала через раз, а потом бомбы падали все ближе: на школы, заводы, больницы, автозаправки. А вот разрушенных прямыми попаданиями храмов нет. В нашем храме даже штукатурка целая, только окна от ударной волны повыпрыгивали. Еще у церкви Серафима Саровского часовенку снарядом разрушило, окна выбило в храме в честь Державной иконы Божией Матери, крышу и стены осколками посекло в Воскресенском храме и соборе Александра Невского", — говорит священник.
Церковные службы в Славянске из-за бомбардировок не прекращались. "Обстрелы на церковные праздники только усиливались. Начинали бомбить с пятницы или на большие праздники посередине недели. Почему так? Не знаю. Может быть, потому, что если у тебя в сердце грех, ненависть, то тобой дьявол руководит", — отметил отец Роман.
После начала бомбардировок города в ополчение ушло большинство жителей. "Люди видели, что безбожно бомбят, и понимали, что надо защищать свой город и своих родных. Зачем бомбить детский дом? Зачем бомбить детский садик? Детскую больницу? Ради чего это все делается?" — недоумевает он.
"Нас уже мало кто слушал"
Отец Роман ни разу не благословил ополченцев на войну. Лишь беседовал, исповедовал, причащал. "Посылать человека на войну — это большое решение и большая ответственность. Я вот на войну не пошел — не умею. И посылать на позиции воевать людей, которые это делать не умеют, тоже неправильно. Я беседовал с добровольцами, чтобы этот их поступок был обдуманным. Многие погибали, приходилось видеть слезы их родных, матерей и детей. Больно", — говорит он.
По словам священника, беседовать с солдатами украинской армии ему не довелось, — когда служил в Славянске, город полностью контролировали ополченцы, видел срочников, когда выезжал из города в епархию по делам. "Стоят на постах 18-летние хлопцы, смотришь им в лица — дети с автоматами. И думаешь: кто же посылает их? У них же мамы есть, невесты — погибнут, а дальше только горе. Жалко", — отмечает он.
"Нужно жить без вражды и слез. Мы как христиане должны уметь прощать. <…> Я не благословлял на войну, мы выходили к людям с проповедями и молитвой. Но нас уже мало кто слушал", — добавил отец Роман.
