МТС, один из крупнейших российских телекоммуникационных операторов, не видит серьезных угроз для телеком-рынка от негативных тенденций в экономике РФ и, в частности, от западных санкций. О причинах такой уверенности, о конкуренции на рынке и о сотрудничестве с азиатскими компаниями в интервью РИА Новости рассказал президент МТС Андрей Дубовсков.
— Андрей, в непростой экономической и внешнеполитической ситуации, в условиях санкций в отношении России видите ли вы какие-либо риски для МТС — например, в части привлечения внешнего финансирования? Есть ли охлаждение со стороны иностранных банков, партнеров, неготовность сотрудничать?
— Пока проблем не видим, но держим руку на пульсе.
Напомню, что мы достаточно хорошо захеджированы от возможных опасностей, в том числе и превалирующей долей заимствований в нашем портфеле, осуществленных в российских рублях — 77% долговой нагрузки. Там, где мы зарабатываем деньги, там мы и осуществляем наши заимствования, что, с нашей точки зрения, исключительно хорошо. Это страхует нас от подобных рисков.
Если говорить о тех займах, которые мы привлекли в валютах других государств, то, безусловно, мы понимаем, что ведущие мировые вендоры крайне заинтересованы в том, чтобы продавать нам свое оборудование. Это суть существования производителей телекоммуникационного оборудования. Коль скоро это так, мы понимаем, что финансирование под такие проекты будет найдено. Напоминаю вам, что в апреле мы подписали очередное соглашение с Европейским кредитным агентством на 300 миллионов евро на финансирование этих поставок.
Кроме того, соотношение долг/OIBDA в группе компаний МТС находится на исключительно низком уровне — на уровне единицы. Это ниже, чем у многих компаний на российском рынке. Абсолютный объем долга у нас снижается год к году. Мы предполагаем, что он и в 2014 году будет меньше, чем в 2013 году. То есть мы никаких серьезных угроз в этой области для нашего бизнеса не ощущаем.
— Вы говорили, что можете пересмотреть ранее озвученные прогнозы. Сейчас уже есть понимание, может ли прогноз быть скорректирован в сторону уменьшения?
— Нет. Во-первых, не факт, что мы в принципе это сделаем. Во-вторых, если это будет, то время еще не настало. Как правило, компании пересматривают свои прогнозы в привязке к публикации квартальных, годовых результатов. Пока мы не видим такой необходимости.
Безусловно, некое ослабление курса национальной валюты, вероятней всего, скажется на нашей отчетности по US GAAP. Но это естественно прогнозируемое явление, оно свойственно всем игрокам рынка.
— Ожидаете ли к концу года накопленного негативного эффекта от слабости рубля и экономики в целом?
— Прогнозировать сложно, но, с нашей точки зрения, ничего кардинально проблемного по сравнению с ситуацией сегодня, скорее всего, не произойдет. Но так как наш бизнес напрямую зависим от размера кошельков наших потребителей, мы постоянно следим за ситуацией.
— Проходила информация, что американские IT-компании присоединились к санкциям в отношении России. Как-то это может повлиять на ваш бизнес в части строительства сетей? Не планируете ли вы больший уклон сделать на азиатских производителей?
— Мы очень хорошо сотрудничаем с IT-компаниями — и с Oracle, и с IBM, и с другими компаниями. Мы не видим каких-то угроз радикального характера, чтобы кто-то из вендоров в этой области нам бы завтра сказал "нет". Я думаю, это маловероятно. Мы нужны друг другу точно так же, как российский газ нужен Европе: кому-то нужны деньги, кому-то нужна продукция.
Что касается азиатских компаний, мы с ними сотрудничали и до всех этих политических явлений. И более того — диверсифицировали наши взаимоотношения: ушли от сотрудничества только с китайскими компаниями (Huawei, ZTE) и начали сотрудничать в том числе и с корейскими компаниями. Как вы знаете, мы сеть LTE в Северо-Западном регионе строим на оборудовании Samsung — это тоже взаимовыгодное сотрудничество.
— Как вы думаете, в случае усиления санкций против России насколько велики риски для телекоммуникационной отрасли?
— Не думаю, что есть какие-то реальные серьезные угрозы именно от санкций. Все то, о чем я говорил выше в отношении МТС, в принципе, свойственно и другим компаниям нашей отрасли — и в отношении портфеля заимствований, и работы с вендорами, и существенных негативных изменений поведения потребителей.
— В какой стадии ваши переговоры с Apple о прямых поставках iPhone?
— Мы ведем переговоры. Но, в принципе, любой абонент может уже сейчас купить интересующую его модель смартфона у нас в салонах — мы работаем через дистрибуторов.
— Недавно Госкомиссия по радиочастотам (ГКРЧ) отменила мораторий на LTE (сети четвертого поколения) в Краснодарском крае для непартнеров Олимпиады. МТС уже начал там строительство 4G?
— Естественно. Есть соответствующее решение ГКРЧ, мы в соответствии с ним строимся и планируем запустить сеть и начать предоставлять услуги сразу, как только получим разрешительные документы. Сейчас в планах запуск в январе 2015 года.
— "Мегафон" намерен обжаловать решение ГКРЧ, отменившее их эксклюзив на 4G до 2017 года в Краснодарском крае…
— Конечно, исповедуя свои коммерческие цели, ты можешь вступить в определенные спонсорские взаимоотношения с государством. И можешь получить от государства взамен определенные преференции. Это цивилизованно — и это укладывается в общепринятое понимание "честной профессиональной конкуренции". Но преференции преференциям рознь.
Если ты получаешь определенные скидки, зачеты, права, необходимые тебе согласования и прочее — это одно. И это могут быть вполне осязаемые и монетизируемые преимущества, которые оправдывают твое спонсорское участие. Но если ты, опять же, исповедуя свои коммерческие цели, добиваешься более чем серьезных ограничений в деятельности своих конкурентов в исполнении ими своего профессионального предназначения, да еще и отказываешь миллионам граждан страны в их естественных правах выбора, — то это однозначно нечестная конкуренция. И все ссылки на то, что потрачены огромные деньги на спонсорство и их надо как-то возвращать, надо адресовать тем, кто такие схемы взаимодействия одной компании и государства (ущемляющие права других участников рынка и права миллионов абонентов) придумал. И более того, это такого рода "конкуренция", которая идет вразрез c условиями конкурсов, по которым все операторы получали лицензии на 4G.
Мы понимаем, что наши конкуренты инвестировали средства, и они сами называют цифру — десять миллиардов рублей с учетом капитальных и операционных расходов. Но мы-то тоже инвестировали в развитие сетей в Краснодарском крае не меньше, чем наши коллеги, — те же самые десять миллиардов рублей за этот же срок. При этом если средства, инвестируемые конкурентом, были включены в спонсорский контракт, то наши средства мы направляли на строительство базовых станций и оптические кабели, потому что понимали обязанность предоставить нашим абонентам качественные услуги.
Сегодня у нас количество базовых станций второго и третьего поколения в Краснодарском крае примерно такое же, как у всех наших конкурентов вместе взятых. Вот только с сетями 4G в регионе у нас пока все плохо… Так что мы считаем, что ГКРЧ принято абсолютно правильное и цивилизованное решение.
— Недавно МТС прервал сотрудничество с "Евросетью". Это окончательное решение? Есть ли какие-то возможности для возобновления сотрудничества? На каких условиях это может случиться?
— Наши условия — это справедливый уровень продаж. С момента, когда наши конкуренты приобрели по 50% "Евросети", продажи сим-карт МТС через этот канал сократились более чем в семь раз — до 1,5-2%. Можно было зайти в салон "Евросети" и, несмотря на наличие на полке наших комплектов, получить практически стопроцентный отказ при желании подключиться к одному из наших тарифов.
Конечно, мы помним, что при покупке этого ритейлера нашими конкурентами они имели соответствующие предписания от ФАС на недискриминационный доступ со стороны иных участников рынка в "Евросеть" — в том числе и для МТС, конечно. Но одно дело предписание, а другое дело — реальность. Очевидно, что сложившийся в последнее время объем подключений к МТС в "Евросети" стал несопоставим с общим уровнем подключений к МТС и той доле рынка, которую мы занимаем. Поэтому все закончилось так, как должно было закончиться: в силу того, что собственная розница МТС развита, а у другого мультибрендового ритейлера — компании "Связной", с которой мы активно работаем, локация салонов до 70% соответствует локации "Евросети", мы поняли, что никакого ущерба для наших абонентов наше решение по выходу из "Евросети" не нанесет.
— Когда вы уведомили "Евросеть" о разрыве контракта, они пытались с вами обсудить возможные пути сохранения сотрудничества?
— Низкие объемы продаж контрактов генерируют невысокий объем вознаграждений, который получает ритейлер за подключения. По всей видимости, и нам, и коллегам в "Евросети" это стало не очень интересно. При этом, как говорится, "никогда не говори никогда".
— Может ли возникнуть необходимость увеличения числа ваших собственных салонов?
— Мы будем очень осторожно смотреть на эту возможность. Вспомните времена начала 2000-х: тогда все развивалось очень бурно, тогда у некоторых игроков были претензии на то, что у них будет по десять тысяч салонов в России и т.д. А потом выяснилось, что масштаб страны таков, что он выдерживает максимум 4-5 тысяч салонов.
У нас, например, количество салонов в 2012-2013 годах даже немного сократилось. "Связной" немного подрос, "Евросеть" тоже сократила количество салонов в 2012-2013 годах — немного, но тем не менее. То есть существует экономически оправданный уровень количества салонов.
— В мае МТС сделал возможность вести раздельный счет — с одного оплачивать контент, со второго — услуги связи. Как-то изменились доходы от контента?
— Они сокращаются. В результате нашей борьбы с недобросовестными контент-провайдерами доходы от контента падают уже не первый год подряд. А значит, сокращается количество жалоб наших абонентов в контактные центры. В первом квартале этого года жалоб на контент было в девять раз меньше, чем в первом квартале 2013 года. И этот результат говорит о том, что абоненты становятся более лояльны к нам.
— Ваши конкуренты тоже начали бороться с такими явлениями.
— И это хорошо. Но надо понимать, что это долгоиграющая история. Мы этим занимаемся уже три года. Посмотрим, сколько времени займет это у коллег.
— Недавно МТС приобрел 10,8% в Ozon. Есть ли у вас планы по дальнейшему увеличению доли в Ozon?
— Речи об увеличении доли пока не идет. Мы чувствуем комплиментарность бизнеса Ozon нашему розничному бизнесу, чувствуем там мощную экспертизу и сейчас активно готовим совместные проекты. В состав совета директоров Ozon ввели нашего вице-президента по маркетингу Василя Лацанича.
— Аналогичную долю в Ozon приобрел ваш акционер — АФК "Система". Есть планы выкупать долю АФК?
— Нет.
— Почему так разделили сделку?
— Потому что для них это вполне возможная портфельная инвестиция. Они же не операторская компания, они инвестор. А для нас это как раз не портфельная инвестиция, мы не инвестор, а стратег. Мы ищем операционную синергию. То есть каждый из нас преследует свою цель.
— Недавно "Ростелеком" объявил о начале строительства линии по дну Охотского моря, в которой "большая тройка" тоже планировала участвовать. Вы планируете вернуться в проект?
— Мы, безусловно, там будем. Мы никогда не отказывались от того, что мы готовы там участвовать — как угодно, вплоть до того, что мы готовы построить сами для себя. Но если "Ростелеком" строит, мы готовы войти в долю. Мы всегда были в контакте.
— Коллеги по "тройке" тоже хотят?
— Насколько я слышал, уже оба хотят.
— Проект довольно дорогой и сложный. Срок окупаемости будет большим?
— С одной стороны, это зависит от того, один это будет делать оператор или четверо. С другой стороны, мы верим в потенциал Дальнего Востока. Государство сегодня вкладывает серьезные средства в развитие Дальнего Востока, это ведет к тому, что и уровень заработных плат у населения растет.
— Ранее в МТС заявляли о намерении оспорить предупреждение ФАС о необходимости передать "Мегафону" номера абонентов Совета Федерации по процедуре MNP. Это намерение остается в силе?
— Ситуация не изменилась. Рассматриваем возможность оспорить решение регулятора о предупреждении. При этом обратите внимание, что подобных Совету Федерации проблем по стране не одна. Вы знаете, что у нас аналогичная, но зеркальная ситуация по контракту с МВД. Почему? Потому что в момент запуска MNP было сырое законодательство. Какой выход (у операторов — прим. ред.)? Думаю, коммерческий.
Подождать следующего года и, если есть необходимость, постараться выигрывать тендеры. Благо что большинство компаний тендеры на обслуживание проводят каждый год. К тому времени и законодательство подтянется, и операторы опыт наработают.
— А с переносом номеров физлиц проблем не было? Некоторые абоненты жалуются, что не могут воспользоваться услугой: пишут заявление, а оператор-донор не находит их данных в системе.
— Ошибки при заполнении часто мешают абонентам переносить номера. Часто случается, что абонент пытается перенести номер, оформленный на другого человека, например, члена семьи.
Я абсолютно исключаю нежелание операторов отпускать абонентов: количество желающих перенести свой номер от оператора к оператору настолько мало, что в этом просто нет никакого экономического смысла.
— Как вы думаете, оправдаются ли прогнозы Минкомсвязи о том, что три миллиона абонентов воспользуются MNP в этом году?
— Думаю, что на миллионы счет не пойдет.
— Какова у МТС ситуация — больше ушло или пришло абонентов в рамках MNP?
— Все операторы говорят, что к ним больше пришли, чем ушли. Считайте, что от меня вы получили точно такой же ответ.
— От кого же в таком случае уходят абоненты?
— Как правило, абоненты идут от малого оператора к крупному. Но опять же на фоне ежемесячных многомиллионных подключений операторов говорить об этом как о тенденции нерелевантно. Поэтому я бы с большим удовольствием потратил бы деньги, вложенные в инфраструктуру MNP, на новые базовые станции.
