Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Это на вид неяркое, а на самом деле значительное событие произошло даже не на проходящем в Санкт-Петербурге саммите "большой двадцатки", а непосредственно перед ним и как бы отдельно. Речь о мини-саммите, или "неформальной встрече глав делегаций" стран БРИКС.
Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка, по списочному составу — четверть участников G20. Но эта четверть отражает позицию примерно половины участников петербургской встречи по части мирового экономического устройства (и по Сирии, кстати, тоже). Вопрос лишь в том, как повлияет это заседание пяти на результаты работы двадцати.
Дестабилизации нам не надо
То, что саммит лидеров мировой экономики, как и все прочие саммиты, — с "двойным дном", не секрет. Там собираются фактически две группы стран, отличающиеся по типу экономик, по их роли в мире: "старые" и "новые". БРИКС — это "новые". Иногда их еще называют развивающимися, поскольку средние темпы роста экономики БРИКС в последние три года были 4,11 процента, тогда как в развитых странах этот показатель составляет лишь 1,37 процента.
Заметьте эту вежливость: те, кто растет и набирает силу — они "развивающиеся", а те, у кого с ростом плохо, они уже "развитые". Им не надо. На самом деле надо, для того "двадцатки" и заседают: чтобы бороться с кризисом более или менее скоординировано и вместе переходить к росту.
А для чего некоторые заседают отдельно? В итоговых заявлениях "пятерки" после ее встречи мы видим минимум две важные вещи.
Этих двух заявлений достаточно, чтобы понять, вокруг чего идут споры на "большом саммите" и вокруг него, и кто за что выступает.
Наиболее четко выглядит здесь позиция не России (она, как и положено хозяину, председателю встречи, высказывается весьма неконфликтно), а Китая. Если коротко, то с точки зрения китайских экспертов, именно в последний год, когда темпы роста замедляются везде, обострились споры среди экономических лидеров.
И еще не известно, какой толк от "двадцатки", если она эти споры не гасит: ну разве что место, где можно встретиться и поговорить.
Дело в том, что пока кризис выглядел угрожающе, США еще как-то координировали свои действия со всеми остальными. А сейчас, когда на горизонте завиднелись выход из кризиса и шанс для США обогнать других, готовится та самое "смягчение". Которое означает валютную нестабильность, отток финансов от БРИКС в США и все прочее, чего пять лет старалась избегать "двадцатка".
Общая позиция БРИКС на этот счет не секрет. То, что пять стран ее подтвердили лишний раз, просто снимает лишние сомнения: а все ли и до сих пор ли так думают? Получается, что да.
И на той же стороне симпатии не входящих в БРИКС, но заседающих на "двадцатке" Индонезии, Аргентины, некоторых других.
Миллиарды, квоты и голоса
Но это еще относительно мирный сюжет. А вот насчет международных финансовых организаций все куда интереснее. Разговоры о банке развития и пуле валютных резервов БРИКС стали особенно интересны с марта этого года, с саммита БРИКС в Дурбане (Южная Африка). Ожидалось, что эти аналоги Международного банка развития и Международного валютного фонда в марте должны были быть запущены. Но в Дурбане возникла заминка.
И вот сейчас по итогам встречи БРИКС в Санкт-Петербурге Владимир Путин заявил, во-первых, о создании Банка развития с первоначальным уставным капиталом 50 миллиардов долларов, во-вторых, об инициативе по созданию валютного резерва БРИКС, реализация которой на финальной стадии. Согласованный размер капитала пула валютных резервов — 100 миллиардов долларов.
Внесли в июле 2012 года, вместе, в капитал МВФ 75 миллиардов долларов. Это означает, что теперь у каждой страны БРИКС должно стать в Фонде больше голосов. В МБРР — примерно та же картина.
Но ведь тогда у "старых" членов этих организаций голосов будет относительно меньше, и мир ощутимо изменится, МВФ с МБРР перестанут быть, языком пропаганды, "орудием финансового нажима Запада" на страны, нуждающиеся в деньгах. Это вам не в "двадцатке" вместе заседать, это уже серьезно.
Собственно, это пока и есть главный итог кризиса, начавшегося в 2008 году: картина того, кто в мире главный, сильно изменилась.
И тогда возникла идея альтернативных, параллельных глобальных финансовых структур в рамках БРИКС. Два мира — два… ну, вы понимаете. Вопрос был только в том, всерьез ли БРИКС это затевает, или это такой способ кого-то припугнуть, ускорить разрешение ситуации с МВФ и прочими.
Итоги встречи БРИКС показывают: нет, это всерьез, работа идет. Хотя нет сомнений, что история с квотами и ратификациями ее несколько ускорила. И будет очень интересно, если в итоге новые хозяева мира и получат свои законные голоса в МВФ, и запустят свои новые варианты такового.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
