Британский писатель-фантаст ирландского происхождения Йен Макдональд (Ian McDonald) был гостем фестиваля "Петербургская фантастическая ассамблея", проходившего под Санкт-Петербургом в середине августа. Несмотря на изобилие жанровых наград, среди которых "Хьюго", "Локус", премия имени Ф.К.Дика и целых пять премий Британской ассоциации научной фантастики, Макдональд до недавнего времени был известен в России только по роману "Река богов" (River of God, 2004), сборнику "Ночь всех мертвецов" и рассказам, щедро рассыпанным по журналам и сборникам. Однако в 2013 году случился прорыв — почти одновременно на русском вышло три новых романа писателя: "Странник между мирами" (Planesrunner, 2011), "Будь моим врагом" (Be My Enemy, 2012) и "Дом дервиша" (The Dervish House, 2010). О том, как живется британским фантастам, почему чудакам необходимо собираться вместе и можно ли провести параллели между современной Россией и Индией ближайшего будущего, писатель рассказал РИА Новости. Беседовал Василий Владимирский.
- Йен, вы в России первый раз. Насколько впечатления от нашей страны совпадают с вашими ожиданиями?
— Когда мне было 13-14 лет, я был очень серьезным молодым человеком и читал много серьезной классической литературы. В том числе русской. Разумеется, Достоевского, Толстого, пьесы ваших классиков, таких как Чехов, прочел "Тихий Дон" Шолохова… Около 17 книг за два года.
Думаю, классики описывали, скорее, собирательный образ русской души, прочно связанной с родной землей. То, что я увидел, в общем и целом вполне соответствует ожиданиям. Надо отметить, что герои вашей классики очень серьезно относятся и к жизни в целом, и к своим поступкам в частности. Это заметно отличает русских от ирландцев. Если в России считается, что жизнь надо прожить серьезно, то в Ирландии жизнь полагают слишком важной штукой, чтоб относиться к ней чересчур всерьез. Кроме того, за последние 100 лет Россия прошла через две очень травмирующие революции — особенно интересно наблюдать, как восстанавливается страна после последнего революционного потрясения, случившегося по историческим меркам не так давно.
- Вы приехали в Россию по приглашению "Петербургской фантастической ассамблеи". Такие конвенты проходят во многих странах, но ни любители детективов, ни поклонники дамских романов ничего подобного не организовывают. По крайней мере, не в таких масштабах. В чем отличие фэнов от любителей других видов массовой литературы?
— Скорее всего, это имеет мировоззренческие корни. Исторически научная фантастика и фэнтези считались несерьезными, второсортными литературными направлениями. Наверное, на многих из нас, поклонников НФ, осуждающе поглядывали бабушки и дедушки, а родители советовали бросить заниматься этой ерундой и взяться наконец за ум. Поэтому для любителя фантастики и писателя-фантаста важно понимать, что ты в этом мире не один, что вас таких много.
- То есть конвент — это объединение чудаков, фриков?
— Ну да, можно сказать, что это сборище чудаков, с которыми мы говорим на одном языке об интересующих нас вещах, насколько бы странными эти вещи ни казались. На самом деле чудаков вокруг полным-полно, просто мы можем об этом не знать — конвент же позволяет людям раскрыться.
Ну а для меня конвент это прекрасный способ отдохнуть. Писательская работа на самом деле каторжный труд. Если я сижу в кресле и смотрю в пустоту, это не значит, что я не работаю. Человеку, далекому от литературы, может показаться, что я бездельничаю, но на самом деле идет напряженная работа мозга. Мы, писатели, как клептоманы, подбираем все, что нужно и не нужно, поэтому наши головы полны непонятных и даже ненужных вещей. Куча времени и сил уходит на то, чтобы из этого хаоса родилась некая новая замечательная идея. И невозможно предсказать, когда это случится. Наши фантастические миры формируются, когда мы сидим и смотрим в стену, только потому, что мы работаем над тем, как разложить все по полочкам.
- Определенные структуры в Советском Союзе относились к НФ достаточно серьезно — как к социально-прогностическому, футурологическому направлению. Сейчас в России отношение к фантастике изменилось, она воспринимается в первую очередь как развлекательное чтиво, легкая литература, не заслуживающая особого внимания. А как чувствует себя фантастика на англоязычном рынке?
— По всей видимости, ситуация на англоязычном рынке еще более депрессивная, чем на российском. Надо понимать, что в наши дни большинство людей впервые сталкиваются с научной фантастикой в том момент, когда видят мощный голливудский блокбастер или какой-нибудь телесериал. Разумеется, значительная часть подобной продукции чрезвычайно низкого качества — по изобретательности сюжета, по новизне идеи… И отношение к провальным фильмам и бездарным телепостановкам автоматически переносится на жанр фантастики в целом. Хотя судить о фантастике по кинофильмам — все равно что пытаться составить впечатление об ирландской литературе, смотря на ирландский фолк-дэнс. Тем не менее ситуация именно такова, и выхода из этого тупика пока не просматривается.
- Может ли вообще фантастическая литература конкурировать сегодня с другими медийными продуктами, использующими те же идеи и антураж, — компьютерными играми, телесериалами, полнометражными фильмами?
— Да, для писателя это серьезный вызов. Традиционные концепции научной фантастики, такие как путешествие во времени, паранормальные явления, "корабли поколений" и так далее, органично легли на киноэкран. Все эти символы отлично визуализируются. В результате писателям приходится искать другие способы выражения мыслей и другие идеи. Я выхожу из этого положения, сочиняя книги, посвященные, прежде всего, будущему стран "третьего мира", возникших в последние десятилетия. Только не подумайте, что все это так серьезно и скучно. Я пытаюсь вложить в свои романы не только серьезные идеи, но и определенный экшен. Чем динамичнее действие, тем интереснее читателю следить за развитием сюжета, за эволюцией персонажей. Так что конкуренция с кино, конечно, вызов, но одновременно и толчок для развития.
- В "Реке богов", первом вашем романе, вышедшем на русском, вы пишете об Индии будущего, распавшейся на штаты, но умудрившейся снова стать региональным лидером. Можно ли провести некую параллель с Советским Союзом, распавшимся в 1991 году на независимые республики?
— Не думаю, что здесь стоит искать параллели. В романе "Река богов" я разделил Индию на несколько государств, которые конкурируют между собой за ресурсы, но сделал это по соображениям, связанным исключительно с сюжетом. В действительности мы знаем, что Индия была разделена до прихода европейских колонизаторов и не представляла собой единого государства. Фактически целостную Индию создали британцы — и после того, как они ушли, страна осталась единой. При этом в Индии всегда была сильна идея культурной и цивилизационной общности, идея объединения полуострова Индостан. После распада СССР образовалось некоторое количество новых независимых государств. Но при этом Российская Федерация, существующая сегодня, по большому счету не утратила позицию лидера в своем регионе.
В романе "Река богов" я описал ситуацию, когда Индия становится не столько мировым лидером, сколько одним из полюсов многополярного мира. Вот здесь действительно просматривается некое сходство с вашей страной. На мой взгляд, это даже хорошо, когда в мире нет одного ярко выраженного лидера, каким были Соединенные Штаты в конце XX века.
Многие считают, что XXI век будет веком Китая. Но я в это не особенно верю, поскольку ситуация, когда на протяжении десятилетий Америка подавляла нас своей технологической мощью, а теперь будет таким же образом подавлять Китай, для многих некомфортна. Скорее всего, появится соответствующее сопротивление. Многополюсный мир, где одновременно существуют крупные региональные лидеры и небольшие страны, балансирующие между этими полюсами, в целом гораздо устойчивее той модели, с которой мы имели дело в эпоху холодной войны.
- В Англии, Ирландии и Шотландии много писателей-фантастов, придерживающихся левых политических взглядов. Покойный Йен Бэнкс, Кен Маклеод, Чарльз Стросс, Чайна Мьевиль… С чем это связано?
— Да, именно так — писатели-фантасты в Великобритании по большей части относятся к левому крылу, а в США — к правому. Причины тут социально-экономические. Я, например, начал писать в период правления Маргарет Тэтчер, когда проводились разрушительные для традиционной британской экономики реформы и настроения в обществе царили такие, что было естественно занимать левую, антиправительственную позицию. В результате большая часть нашего поколения на дух не переносит консерваторов. У нас были очень серьезные причины возмущаться, протестовать и мечтать о совершенно ином общественном устройстве.
- В своих романах вы поднимаете сложные, болезненные социальные темы. Какие приемы вы используете, чтобы донести их до массового читателя, который хочет развлекаться и отдыхать?
— Полагаю, путь к сердцам читателей лежит через образы героев. В той же "Реке богов" я описываю представителей разных слоев индийского общества — советника премьер-министра, человека из среднего класса, выходцев с городского дна… И ставлю их в ситуации, когда они вынуждены вступать в социальное взаимодействие. Одним из главных сюжетообразующих элементов в этой книге стало замужество деревенской девушки, вышедшей за влиятельного полицейского чиновника. Кроме того, я ценю научную фантастику за то, что она позволяет обращаться к гротеску и социальной сатире. В "Реке богов" я обыграл и гипертрофировал такое явление, реально существующее в современном индийском обществе, как селективные аборты. Это когда женщины избирательно прерывают беременность, чтобы рожать в основном мальчиков, а не девочек, поскольку с точки зрения традиционной морали почетнее иметь много сыновей. Я описал ситуацию, при которой в среднем классе индийского общества мужчин оказалось в четыре раза больше, чем женщин. Даже состоятельные люди не могут найти себе спутницу жизни своего положения, в результате высокопоставленный полицейский женится на девушке из деревни — это позволило мне поднять целый ряд социально-экономических проблем.
Вторая тема, которую я проиллюстрировал в книге, связана с изменением климата и с войнами за ресурсы. В XXI веке действительно могут начаться войны за воду — именно одна из них становится фоном, на котором разворачивается действие романа.
Можно сказать, что для раскрытия социальных проблем я использую острый сюжет, ввожу персонажей из разных социальных слоев, вынужденных взаимодействовать друг с другом, а в качестве фона использую панораму жизни Индии в 2047 году. Может быть, это несколько устаревший подход, но он по-прежнему работает, о чем свидетельствует успех "Реки богов".
