ВЛАДИВОСТОК, 29 июл – РИА Новости, Илья Горбунов. Боец дальневосточного отряда специального назначения группы "Альфа" майор Иван Журавлев не раз бывал на грани смерти, когда служил в одном из самых известных в России подразделений спецназа. О том, как он попал в "Альфу", как тренировался, воевал в горячих точках и возвращался домой, в преддверии юбилея подразделения ветеран рассказал корреспонденту РИА Новости.
Председатель КГБ СССР Юрий Андропов подписал приказ о создании Группы "А" 29 июля 1974 года. С тех пор эта дата отмечается как день рождения одного из самых известных в мире подразделений особого назначения. Главная задача группы — локализация и пресечение актов террора. В настоящее время она преобразована в управление "А" Центра специального назначения (ЦСН) ФСБ России, включающего в себя десятки региональных отделений.
В "Альфу" из контрразведки
Военную службу Иван Журавлев начинал в морской пехоте Тихоокеанского флота, затем его перевели в контрразведку, откуда направили в дальневосточное отделение "Альфы".
"Я всегда любил настоящее, связанное с риском военное дело. Поэтому, когда получил приглашение в новое подразделение специального назначения, отказываться не стал. Я понимал, что такие подразделения просто так не создают и легкой жизни у меня не будет. Но зато она будет гораздо интересней", — говорит Журавлев.
"Мы изучали многое: подрывное дело, рукопашный бой, водолазное снаряжение, — много уделяли внимания стрелковой подготовке. Учили нас так, что после каждого дня тренировок мне просто хотелось лечь и уснуть, причем прямо на месте последнего занятия", — вспоминает Журавлев.
Первое боевое задание, которое получили бойцы дальневосточной "Альфы", — освобождение заложников в Уссурийске. Но преступники, узнав от переговорщиков, кого к ним направили, не стали оказывать серьезное сопротивление, и все обошлось без стрельбы. Вскоре бойцов подразделения направили в Чечню.
На войну не провожали
В спецподразделениях есть такая традиция: никто и никогда не провожает бойцов на операции. Ни родственники, ни друзья, ни коллеги. Просто люди встают с утра, завтракают и идут на работу, а возвращаются через полгода. Именно так Иван Журавлев и улетел в свою первую командировку в Чечню, не прощаясь с женой и детьми.
По его словам, центра города просто не существовало. В Грозном не было ни одного целого здания, а среди развалин прятались снайперы и были расставлены мины и ловушки.
"Первые два месяца в такой обстановке были очень нервными. Ребята готовы были среагировать на угрозу в любую секунду, но время шло, а мы все же профессионалы. Начали расслабляться и уже не дергались лишний раз. За полгода военный человек может привыкнуть ко всему, даже к пулям над головой. Зато, если стрельбы не было, мы начинали нервничать", — рассказывает бывший спецназовец.
Охота на полевых командиров
Отряд Ивана Журавлева не раз уходил на зачистку так называемых "адресов", без шума и свидетелей брал в плен боевиков из аулов и кишлаков.
"У нас в штабе стояла большая школьная доска с фотографиями всех важных "шишек" среди боевиков с приписками и дополнениями. Когда я возвращался домой из последней командировки в Чечню, там оставалось всего шесть фотографий из сотни. Работало наше подразделение результативно", — констатирует Журавлев.
"Один раз я забегаю в комнату, а там на меня прет "бородач" и в руках держит одеяло. Что у него за одеялом, непонятно, а взять надо живым. В обычной ситуации я бы пустил в него очередь и выпрыгнул обратно в коридор, но пришлось вступить врукопашную, представляя, как за его спиной в меня целятся его напарники", — вспоминает собеседник.
Он добавляет, что жалости к боевикам не испытывал.
"Эти люди убивали и мучили наших ребят", — коротко поясняет Журавлев.
Дорога домой
В Чечне Иван Журавлев провел в общей сложности 1,5 года. Но чаще всего в памяти всплывают не боевые будни, а долгая дорога с Кавказа во Владивосток.
Жены и друзья бойцов "Альфы" очень часто даже не знали, чем занимаются их близкие люди. После командировок в Чечню Журавлев рассказывал близким, что занимался бумагами в штабе и отдыхал в санатории.
"У меня жена узнала, что я был на войне, лишь тогда, когда я вышел на пенсию, и то случайно. На одном из праздников коллега проговорился. Сказать, что она расстроилась, значит, ничего не сказать. Но я вернулся живым, и это главное", — отмечает Журавлев.
Для спецназа нет понятия "погода"
Отдыхать или сидеть без дела подразделению не давали и во Владивостоке. Постоянные тренировки, учения и небольшие спецзадачи. Когда прилетали "первые лица", бойцы спецназа становились их телохранителями.
"Я стоял в охране возле всех первых лиц государства. Но запомнился больше всего мне президент Путин. Вначале мы его весь день охраняли и ездили с ним по всему краю, а вечером он нас награждал за боевые заслуги и даже выпил с нами несколько рюмок водки. Фотография до сих пор висит у меня на стене", — вспоминает Иван Журавлев.
"Отрабатывали захват парома в море. В день учений штормило так, что корабли наблюдения качались, как поплавки. И вдруг из-под воды появляется небольшая лесенка и цепляется за борт парома в двенадцати метрах над водой. И по ней поднимаются наши ребята. В итоге паром был освобожден от условных террористов", — рассказывает он.
Представители азиатских спецслужб не могли понять, как водолазы вообще решились на штурм в такую погоду. И именно тогда родилась фраза, которая, по словам Журавлева, навсегда охарактеризует все спецподразделения России: "Погода не может повлиять на работу спецназа. Для спецназа нет понятия "погода".
Боевое братство без границ
Бойцы подразделений специального назначения вроде "Альфы" друг другу как братья, независимо от того, где и как служат. Они всегда готовы помочь друг другу в любой беде, даже если не знают, кому собственно помогают. Главное, что это их коллега, рассказывает Журавлев.
"Очень часто приезжаешь в другой город, а там тебя встречают совершенно незнакомые тебе люди. Но они такие же бойцы, как и ты, и ты чувствуешь себя в их компании как дома. Мы ездим друг к другу в отпуск, вместе рыбачим или охотимся. Поздравляем с рождением сына или с юбилеем отряда", — рассказывает бывший спецназовец.
Отказать другому бойцу в помощи считается страшным грехом. Ведь, возможно, именно он станет напарником в следующей операции или прикроет с высоты.
"Наше братство родилось под пулями, но проявляется и в мирной жизни. Это даже не традиция, это факт, который не оспоришь", — отмечает ветеран.
