Наталия Григорьева
Конспирологически-культурологическое исследование кинематографа "Киногид извращенца: Идеология", снятое режиссером Софи Файнс по сценарию Славоя Жижека и с ним же в главной роли, выходит в российский прокат. В связи с этим событием имя словенского мыслителя, которого нынче называют не иначе как поп-философ, на устах у всей прогрессивной половины человечества, а интервью с ним опубликовал чуть ли не каждый второй информационно-развлекательный портал. Жижек, как и его фильм, такого внимания определенно достойны, хотя бы потому, что никто другой не умеет так искусно растекаться мыслью по древу.
Первая часть "Киногида извращенца" - а есть и такая – вышла в 2006 году. Тогда Файнс и Жижек препарировали фильмы Хичкока, Линча, Терри Гиллиама, для наглядности разыгрывая избранные сцены и показывая, таким образом, все, что скрыто. В сиквеле философ также заставляет визуальный ряд работать на свою идею, то восседая на том самом унитазе из "Апокалипсиса сегодня", то покачиваясь на волнах в лодке на фоне тонущего "Титаника". Развивая мысль о том, что наши желания искусственны, и кино как раз и внушает нам, чего хотеть, Жижек утягивает зрителя в пучину подозрений и тотальной паранойи. Наблюдать за этим шоу гораздо увлекательнее и безопаснее, чем серьезно вникать в смысл сказанного. А говорит философ, например о том, что Джеймс Кэмерон, потопивший Леонардо Ди Каприо вместе с "Титаником", сберег классический сюжет о любви богатой наследницы и нищего паренька, а группа Rammstein как своим видом, так и всем своим творчеством обратила нацистскую эстетику в сексуальный фетиш, свободный от любой идеологии.
В каждом отдельном случае Жижек предъявляет массу неопровержимых улик и проводит следственный эксперимент на месте преступления, то есть в фильме – для того и нужны достоверные декорации. Из этого парадоксально структурированного, по крайней мере в голове Жижека, потока сознания, так или иначе выкристаллизовывается одна вполне ясная и прозрачная идея о том, что пресловутая идеология изначально окружает нас, не являясь при этом чем-то осязаемым. Мы начинаем хотеть чего-то, глядя на это что-то, изображенное на рекламных плакатах или показанное на экране кинотеатра. Метафорой становится картина Джона Карпентера "Чужие среди нас", герой которой находит волшебные очки и начинает видеть мир таким, какой он есть на самом деле. Разница в том, что эти очки в реальном мире не являются чем-то материальным и всегда при нас. Жижек с присущей ему иронией и неутомимостью предлагает протереть линзы и оглянуться.
Справедливым будет заметить, что любителей подобного изощренного киноведения немало, а каждый найденный в том или ином фильме скрытый смысл и любая аргументированная параллель поднимает критика на ступень выше над простыми смертными и, самое главное, над мыслящими коллегами. Жижек, безусловно, не участвует в этом соревновании интеллектов, он является органичной частью поп-культуры и обладает способностью видеть ее изнутри и насквозь. И делится увиденным предельно простым и доступным для нас способом – в режиме шоу и на ломанном английском.
