Константин Богданов, обозреватель РИА Новости.
Китай опять будет закупаться у российских оружейников. Центральное телевидение Китая (CCTV) сообщает, что подписано рамочное соглашение о поставках 24 истребителей Су-35 и четырех неатомных подводных лодок типа "Лада". В чем особенность этих контрактов, как они могут быть связаны, почему предыдущие разы оканчивались скандалами и как избежать новых?
Судя по формулировке ("рамочное соглашение") речь идет не о твердом контракте, а лишь о расширенном варианте договоренности о намерениях. Тем не менее, озвученные цифры – 24 истребителя Су-35 и четыре лодки типа "Лада" – уже довольно давно и, можно сказать, меланхолично обсуждаются в прессе, правда, в сослагательном наклонении.
Перед нами этап фиксации этого сослагательного наклонения в сторону реальности. Так что можно рассмотреть нюансы того твердого контракта, что может вырасти из-за спины этого "рамочного".
Стартовый заказчик
Потенциальный контракт на Су-35 станет первым экспортным заказом на этот тип самолетов, уже активно поставляемых в ВВС России. Понятие "стартового заказчика" чрезвычайно важно в торговле оружием – нередко успех такой сделки формирует отношение к технике на долгие годы. Технику, на которую уже есть иностранный заказ, берут охотнее и на более выгодных для поставщика условиях.
Су-35 потенциально может пойти в самые разные регионы, в частности – "на хвосте" поставок предыдущих версий суховской платформы Т-10, выпускавшихся в Комсомольске-на-Амуре. Речь идет о платежеспособных странах, получавших самолеты типа Су-30МК2 (помимо Китая это Вьетнам и Индонезия). Но уже давно рассматриваются способы прорваться и к более экзотическим заказчикам типа Бразилии. Запуск китайской сделки серьезно упростит для Су-35 дальнейшее продвижение на внешнем рынке.
Неатомный подплав за счет великого восточного друга
С подводными лодками история более интересная. Во-первых, есть подозрение, что речь пойдет не собственно о "Ладах" (неатомных ПЛ проекта 677), а о широких вариациях на ее тему, известных под экспортным шифром "Амур".
В сущности, это еще не лодка, а набор требований к техническому облику. И этот набор ждал крупного платежеспособного заказчика, который в состоянии конкретизировать техническое задание и оплатить доводку концепта до стадии рабочего проекта, а потом и до железа на верфи.
Но ведь проект 677 строится и для ВМФ России? Да, но его создание дается тяжело. Головная лодка ("Санкт-Петербург"), хотя и принята флотом в эксплуатацию, фактически является опытовым стендом: следующие за ней лодки, судя по заявлениям официальных лиц, строятся со значительными изменениями в проекте.
Поэтому китайский заказ особо важен: это способ отработать какие-то решения для ВМФ России, фактически, за китайский счет. Эта схема использовалась довольно широко. Например, палубный истребитель МиГ-29К нового облика (изделие 9-41) изначально создавался в рамках НИОКР по заказу Индии, и только потом был закуплен авиацией ВМФ России.
Ключевым вопросом для нас является вопрос о двигателе
В частности, "сердцем" проекта неатомной субмарины является ВНЭУ (воздухонезависимая двигательная установка). Вопрос о ее типе и реализации, по сути, определяет облик проекта в целом.
Нынешние российские судостроители, насколько можно судить, работают с технологией ВНЭУ на электрохимических генераторах (как в случае с германскими субмаринами проекта 212). В то же время в прессе сообщалось, что Китай заинтересован в создании неатомных субмарин на базе другой технологии – т.н. "двигателей Стирлинга" (как на шведских лодках типа Gotland и японских типа Soryu). При этом собственные китайские НИОКР как раз ведутся именно в этой области.
Это может означать, что российская сторона также заинтересована в получении технологий стирлинговского двигателя для ВНЭУ. Использовать для этого совместный проект разработки вооружения – достаточно выгодный способ.
Сложное возвращение российского оружия в Китай
Что все это значит? Ведь десять лет назад бурный роман отечественного ВПК с китайским заказчиком хоть и не прекратился, но изрядно охладел. Причем как раз в той области, которая опять выдвигается на передний край – боевом авиастроении.
В 2003 году Китай, воспользовавшись положениями действовавших контрактов на лицензионную сборку 200 истребителей Су-27СК (под обозначением J-11), разорвал соглашения, фактически лишив российскую сторону половины ожидавшегося дохода.
Причиной разногласий стали нарастающие скандалы вокруг версии самолета J-11B. Фактически, речь шла о том, что китайцы "самостийно" начали вносить в проект изменения и выпускать уже собственную машину, основываясь на российской интеллектуальной собственности – естественно, без малейшей компенсации. Китай в процессе реализации контракта решил, что уже не хочет собирать машину по исходному проекту, и пытался совершенствовать истребители "на ходу", что не понравилось российской стороне.
И вот теперь Россия готова вернуться на китайский рынок боевой авиации. Закономерный вопрос: что будет сделано в этот раз, чтобы избежать схожих проблем? Первое, на что нужно обратить внимание – объем поставки. Если поставщик всерьез боится того, что Китай купит минимально-достаточное количество машин и просто разорвет контракт, то нужно вести переговоры о твердых поставках максимально возможного числа истребителей.
Жесткость китайской позиции в переговорах о числе Су-35, которые ведутся уже давно, производит впечатление. Поначалу в кулуарах ходили слухи о возможных объемах поставки, желаемых российской стороной – не менее 70-75 машин. Китай в это же самое время хотел 10-12 самолетов. Некоторые эксперты указывали тогда автору в частных разговорах, что "меньше сотни продавать смысла вообще не имеет".
Год назад речь шла уже о 48 машинах, при том, что эти цифры полагались нижним допустимым пределом. Теперь и он сократился вдвое. Чисто номинально в этом перетягивании каната победил Китай.
Новый формат или старые грабли?
В какой степени удастся защитить российские ноу-хау в анонсированных сделках – вопрос пока открытый. В принципе, здесь следует говорить даже не столько о гарантиях "чистоты" (понятно, что полученная техника все равно будет подвергнута тщательному изучению и, при наличии потребностей и возможностей, – воспроизводству), сколько о заранее определенной компенсации подобного непочтительного отношения. Т.е. о том, что в сумму контракта должны лечь и оценки рисков несанкционированного копирования.
Более интересен, однако, другой аспект соглашений – фактически, совместный российско-китайский проект разработки неатомной лодки. Здесь Россия начинает использовать технологию, которую она уже неплохо освоила во взаимодействии, например, с Индией.
Это новый шаг в интенсификации военно-технического сотрудничества, в сравнении с покупкой готовых образцов и организацией лицензионной сборки. Вопрос в том, компенсируют ли возможные выгоды от совместной доводки технологий для неатомных ПЛ те риски, что возникнут при поставке в Китай новейших российских истребителей.
Представляется неслучайным, что обе эти сделки анонсированы единым пакетом. По-видимому, их именно так и надлежит рассматривать: как интегрированный целостный компромисс.
А вот от того, получится ли из него новый формат военно-технического сотрудничества или же продолжится старый бег по граблям, как десять лет назад, будет зависеть многое во внешних стратегиях российской "оборонки".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
