Сколько жизней оборваны в бойне, устроенной 20-летним Адамом Ланзой в начальной школе Сэнди Хук? "Двадцать шесть, — сказал в своей речи президент США Барак Обама на молебне по погибшим, — двадцать детей и шесть взрослых". На столе, установленном перед его трибуной, в это время горело 27 свечей.
Губернатор распорядился, чтобы пауза молчания по погибшим длилась 26 секунд, двадцать шесть белых шаров отпустили американцы в небо в память об убитых. Но двадцать семь цифр, на одну больше, значатся на национальном флаге скорби, растянутом на главной улице Сэнди Хук по дороге в школу, теперь оцепленную полицией. Американцы не умеют считать?
Двадцать седьмая погибшая – это Нэнси Ланза, мать сына-убийцы, застреленная в кровати четырьмя выстрелами в лицо из ее собственной винтовки.
Считать ее жертвой или сообщницей "номера 28", покончившего с собой? В вину этой женщине молва ставит то, что она держала дома боевой арсенал, любила проводить досуг на стрельбище и научила пользоваться полуавтоматической винтовкой своего психически неуравновешенного сына.
Но почти никто не знает, как жила Нэнси Ланза, приятная собеседница, не приглашавшая никого в свой дом и избегающая разговоров о младшем сыне, одинокая хозяйка большого дома на отшибе с прекрасной лужайкой и богатыми декорациями по случаю праздников.
Она бросила карьеру финансистки, чтобы всегда быть с младшим сыном, который первые четыре года обучался дома и впервые пошел только в пятый класс – в ту самую школу Сэнди Хук, в которую спустя десять лет вернулся с набором боевого оружия.
Парню, однажды помогавшему присматривать за тогда 10-летним Адамом, Нэнси Ланза велела никогда не спускать глаз с бледненького умненького замкнутого мальчика, либо витавшего в облаках, либо слишком сосредоточенного на том, что делал.
Она ни на что не жаловалась, на вопросы о житье по-американски отвечала "прекрасно" и лишь за считанные дни до трагедии за рюмкой с приятелем в баре у этой женщины вырвалось – "Я боюсь, что теряю его… Он становится все хуже".
У Адама Ланзы был официальный диагноз "синдром Аспергера" — легкая форма аутизма, которую можно скорее отнести к странности, недостатку социальных навыков, нежели к аномалии.
Обстоятельство, упомянутое СМИ в хронике трагедии, немедленно вызвало протесты со стороны общественных организаций, объединяющих семьи, в которых живут дети или взрослые с аналогичным диагнозом. Действительно, синдром не сопряжен с агрессией, и говорить о психическом нездоровье убийцы вроде как некорректно по отношению сразу ко всем аутистам.
Американская дискуссия о причинах трагедии целиком погрузилась в политически окрашенное русло ужесточения контроля за оружием на руках у населения, где демократы ратуют за отмену второй поправки к конституции, а республиканцы — соответственно "против".
"Это Америка. У меня есть права"
О том, каким адом могла быть жизнь Нэнси Ланза, рассказала Америке никогда не встречавшаяся с ней Лайза Лонг, сама мать подростка с психическими отклонениями, который из домашнего милого ребенка со странностями вырастает во все более агрессивное существо.
В семье Лонг прячут острые предметы, спальни двух младших детей семи и девяти лет закрываются изнутри на тяжелые болты, они обучены, куда бежать и как спасаться в случае, когда старший брат выходит из себя.
"Нам легче говорить об оружии. Но настало время говорить о душевнобольных… Я мать Адама Ланзы", — мужественно написала женщина в своем блоге, открыто заявив о своей беде и взывая к помощи. "Я мать Дилана Клиборда и Эрика Харриса. Я мать Джеймса Холмса. Я мать Джареда Лоунера. Я мать Сын Хи Чо", — перечислила она имена молодых людей, устроивших самые кровавые бойни в учебных заведениях США, ввергнувшие нацию в шок.
Исповедь Лайзы Лонг обнажила реалии – ее сыну ставили самые разные диагнозы, включая синдром Аспергера, ему прописывали различные препараты, но ничего не помогло. Мать троих детей вынуждена была пойти на работу ради того, чтобы оплачивать счета психиатров.
Очень многим американским семьям эти расценки не по карману, а те, которые состоятельны, как Лайза, нередко скрывают свою беду, чтобы избежать обывательских пересудов.
Лишь после того, как женщина доставила в больницу скрученного сына, напавшего на нее с ножом, подростка поставили на спецучет и выдали бесплатную страховку. Но и это не помогло.
"Я скоро не смогу его физически сдерживать…Но я его люблю", — написала Лайза Лонг. Открыть уголовное дело и сдать сына в спецтюрьму, где содержатся преступники с психическими отклонениями – вот единственная перспектива, гарантированная ей государственными попечителями.
Болезнь молодых
За последние 30 лет в США произошло свыше 60 массовых убийств, подобных трагедии в Сэнди Хук. Стечение обстоятельств – в руки молодых, одиноких, озлобленных, не принимаемых ровесниками и не знающих ответной любви, попадало смертоносное современное оружие.
На руках в США находится около 300 миллионов стволов, по одному средству убийства на душу населения. Статистика психического здоровья нации также способна вызвать нервный тик – по данным наиболее полного исследования, проведенного в 2005 году, каждый четвертый взрослый имел тот или иной официальный диагноз, заболевание каждого восьмого относилось к разряду серьезных.
У почти половины из страдающих психическими отклонениями были выявлены еще два-три дополнительных расстройства, ранее не диагностированных. Авторы исследования утверждали, что это самый высокий уровень психической заболеваемости в мире.
Примечательно, что наивысший процент ментальных отклонений в США наблюдался в возрастной группе от 18 до 25 лет — почти треть. Именно таков возраст зачинщиков массовых кровавых расправ. Самыми крепкими оказались нервы 50-летних, поколения, сформировавшегося до культуры компьютерных игр и современных боевиков, где убивать интересно.
По данным исследования, проведенного в 2010 году, лишь 14% страдающих психическими недугами получали адекватное лечение, четверть — в группе с тяжелыми ментальными заболеваниями.
Данные нынешнего года, помещенные в журнале Scientific American до трагедии в Сэнди Хук, еще менее утешительны – психотерапевтическая помощь в полном объеме оказывается лишь 12% больных.
Врачи и ученые последнее десятилетие бьют тревогу: психические расстройства обретают в США масштаб эпидемии. Но говорить об этом непопулярно и неполиткорректно.
А между тем, отозвавшиеся на исповедь Лайзы Лонг рассказывают, что пережили то же, что и она, но не сдавались и в итоге вылечили своих любимых. Они обмениваются историями выздоровления, адресами клиник, госпиталей и именами талантливых врачей, которые им помогли.
История способного, но неуравновешенного одиночки Адама Ланзы, наверное, тоже могла быть иной. И никто бы в мире не знал деревни Сэнди Хук.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
