Константин Богданов, обозреватель РИА Новости.
25 лет назад в Вашингтоне состоялось подписание Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД). Ставшее этапным пунктом в разрядке советско-американских отношений перестроечной поры, это событие так и не было использовано Москвой для повышения своей роли в новом формате глобальной политики.
Стороны согласились уничтожить все свои ракеты наземного базирования с дальностями от 500 до 5000 км. Согласно положениям договора, СССР уничтожал комплексы баллистических ракет РСД-10 "Пионер", ОТР-22 "Темп-С" (предшественника "Пионера"), ОТР-23 "Ока" и старые Р-12 и Р-14. США – "Першинг-1А" и "Першинг-2". По крылатым ракетам наземного базирования сокращались советские комплексы РК-55 и американские "Томагавки" версии GLCM (BGM-109G).
Чем мешало это "железо" обеим договаривающимся сторонам, почему было принято именно такое решение? В начале всего лежит кризис – гонка так называемых "евростратегических" ядерных вооружений: развернутых в Европе баллистических ракет средней дальности и бомбардировщиков.
Слово за слово
… Кто именно спровоцировал эскалацию конфликта, доискаться уже сложно, но все-таки возможно. Версии у обеих сторон, как водится, различаются.
Американцы считают, что причиной кризиса послужило наращивание "евростратегических" арсеналов СССР и давление советской пропаганды на европейский истеблишмент с целью добиться вывода американского ядерного оружия из Западной Европы.
Якобы, понимая отставание от "точных" натовских систем, Москва решилась на развертывание ракет РСД-10 "Пионер" и бомбардировщиков Ту-22М2, что пошатнуло баланс сил и вызвало жесткую ответную реакцию североатлантического альянса. Все это соответствует действительности, но здесь нужно четко понимать, что именно вызвало подобное поведение советской стороны.
Географическое измерение противостояния двух систем было традиционно асимметричным: США в относительном комфорте располагались за океанами, в то время как СССР жил с "агрессивным блоком НАТО" и крупной американской войсковой группировкой буквально через стенку.
Это проявилось еще во времена Карибского кризиса, когда Советский Союз попытался уравновесить американские ракетные и авиационные базы у своих границ путем развертывания ракет средней дальности на Кубе.
Такие условия благоприятствовали нанесению по СССР быстрых обезоруживающих ядерных ударов, выводящих из строя критически важные элементы системы управления стратегическими силами. Развитие высокоточного оружия в 70-е годы позволило создать базу для этого способа ведения боевых действий.
В результате американская ядерная стратегия начала дрейф от акцента на "контрценностные удары" (применение ядерного оружия по городам и промышленным центрам) к "контрсиловым" (по инфраструктуре ядерного оружия) и "контрэлитным" (по командным центрам и местам нахождения высшего военно-политического руководства). Ключевую роль в решении этих задач должны были сыграть малозаметные средства доставки с малым подлетным временем.
Наблюдая за изменениями в стратегии противника, Советский Союз и сделал именно то, что ему приписывается в качестве брошенного камня, тронувшего с гор лавину.
С 1977 года устаревшие моноблочные ракеты средней дальности Р-12 и Р-14 (героини Карибского кризиса) начали выводить из боевого состава в пользу новейших мобильных комплексов РСД-10 "Пионер", несущих по три ядерные боеголовки индивидуального наведения.(Наследником "Пионера", уже с межконтинетальной дальностью, является хорошо известная ракета РС-12 "Тополь".) Дополнительно с 1976 года разворачивались бомбардировщики Ту-22М2, а с 1978 года – Ту-22М3.
В 1979 года НАТО в ответ на очевидное усиление "евростратегического" ядерного потенциала Варшавского Договора принимает решение развернуть к 1983 году в Западной Европе комплексы средней дальности "Першинг-2" и крылатые ракеты "Томагавк" наземного базирования (GLCM). Кризис вступил в наблюдаемую фазу.
Евростратегический торг
Таким образом, карты были сданы, и дальше начался традиционный преферанс переговоров о разоружении.
Американцы никогда не скрывали, что чудовищное наращивание ядерных сил в Европе (572 единицы: 108 "Першингов-2" и 464 "Томагавка" наземного базирования) являлось своего рода стартовой заявкой на торг с Советским Союзом. Массивной, тяжелой заявкой, призванной показать, что Вашингтон шутить не собирается.
Администрация Рейгана придерживалась простой с виду идеи размена: вы убираете "Пионеры", мы убираем "Першинги". Москва, учитывая все вышеизложенные соображения, тоже просто так отступать не собиралась.
СССР соглашался убрать "Пионеры", но в ответ требовал почти тотального ядерного разоружения Западной Европы: помимо "Першингов", США должны были убрать оттуда все тактическое ядерное оружие вместе с инфраструктурой базирования и добиться от Парижа и Лондона ликвидации французских и британских ядерных ракет средней дальности.
Переговоры шли вяло, стороны периодически делали друг другу реверансы, соглашаясь на те или иные незначительные уступки. С 1983 года началось нарастание параллельного конфликта вокруг Стратегической оборонной инициативы (СОИ), и советская сторона приступила к хорошо известной американцам практике "увязок": отказалась вести переговоры по "евростратегической" проблеме в отрыве от переговоров по космическим вооружениям.
Вашингтон в декабре 1983 года приступил к плановому развертыванию "Першингов" в Западной Европе. Советское руководство в ответ выдвинуло на территорию стран Варшавского договора ядерные тактические ракеты, поставившие под удар стартовые районы "Першингов" в Западной Германии.
Одновременно с этим СССР фактически повторил развертывание в стиле Кубинского кризиса: в центральную Атлантику были выведены устаревшие ядерные ракетоносцы проекта 667А, задачей которых было нанести при случае "кинжальный" удар по территории США – с небольшим подлетным временем.
Ситуация сдвинулась с мертвой точки только с приходом к власти Горбачева. Фактически, произошло "размораживание" советской переговорной позиции и возврат к "нулевому варианту", который предлагали американцы еще в 1981 году. В 1986 году Москва предложила отвести "Пионеры" за Урал за вывод "Першингов" из Европы.
Вашингтон, почувствовав слабину в советской позиции, начал додавливать. В результате итоговое решение было согласовано осенью 1987-го с непосредственным участием министра иностранных дел Шеварднадзе.
Вопросы остались
О вкладе политического руководства СССР в содержание договора РСМД сказано и написано довольно много. До сих пор до конца не понятно, почему в итоговый состав уничтожаемого вооружения попали ракеты ОТР-23 "Ока" с дальностью в 450 км.
Именно эти ракеты были выдвинуты на территорию ГДР и Чехословакии и угрожали стартовым районам "Першингов". Известно, что их включения в соглашение добивалась американская делегация. Однако советские военные выступали резко против. Тем не менее, советское руководство дало американцам гарантии включения и подписало договор в том виде, в котором мы его знаем.
В числе "драйверов" решения по ОТР-23 безальтернативно называют Эдуарда Шеварднадзе. Однако последнее слово на согласовании предварительных условий сказал все-таки Михаил Горбачев на встрече с госсекретарем США Джорджем Шульцем. Причем произошло это совершенно неожиданно для готовивших переговорную позицию секретаря ЦК Анатолия Добрынина (в прошлом многолетнего посла СССР в Америке, непосредственного участника Карибского кризиса) и начальника Генштаба Сергея Ахромеева.
Позднее Михаил Горбачев утверждал, что ОТР-23 была сдана как жертва для того, чтобы устранить чудовищный "навес" американского ядерного оружия с коротким (5-7 минут) подлетным временем. Это мнение неоднократно подвергалось критике со стороны военных и конструкторов.
Однако оценить его с политической точки зрения значительно сложнее. Сама по себе ракета ОТР-23 решающего преимущества советским вооруженным силам не давала, и баланс сил необратимо не смещала. Ракета была хорошая, ее всерьез жаль, однако самостоятельной сакральной ценности она не имела и вполне могла быть пожертвована… но для чего?
Вопрос был в том, как высшее политическое руководство того времени (Горбачев и Шеварднадзе) воспользовались созданной ими ситуацией разрядки для защиты интересов Советского Союза на прочих переговорах, которые активно велись между Москвой и Вашингтоном в конце 80-х годов.
Однако и об этих переговорах трудно сказать что-либо, кроме того, что руководство СССР последовательно демонтировало советское военно-политическое присутствие в Европе, выбрав своего рода стратегию эвакуации.
Так что малая уступка в договоре об РСМД позволила убрать ядерные ракеты из Европы, и только. В качественное усиление позиции Москвы в новой, перестроечной, разрядке эта уступка так и не трансформировалась.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
