В мае литературная премия "Большая книга" объявила шорт-лист, в который вошли 14 произведений, а 27 ноября будут объявлены трое победителей. Накануне объявления решения жюри РИА Новости предлагает освежить в памяти шорт-лист премии и прочитать или перечитать фрагменты произведений финалистов, которые ежедневно (до объявления победителей) будут публиковаться в рамках проекта Weekend.
<…> Утром мы разошлись на Финнбане (так называли мы Финляндский вокзал). Обнялись – давно не ведали такого счастья. Оказывается, дети могут не только огорчать, но и радовать.
Друзья наши уехали в метро, мы пошли по улице Комсомола на остановку трамвая.
Втиснулись в переполненный душный вагон. Настя была румяная, веселая. Трамвай, растянув пружины между вагонами, с натугой поднимался к Литейному мосту. И вдруг – замерзшая Нева уже белела за окнами – зрачки у Насти затуманились, потом закатились и она грохнулась во весь рост в проход в бывшей материнской дубленке. Лежала бледная и бездыханная. Вздох, скорее крик, пронесся по вагону: только что стояла девочка, улыбалась!
Вожатая, даже не успев вникнуть, резко затормозила. Мы стояли в самом начале Литейного моста, где трамваи за всю историю никогда не останавливались (разве что от бомб), и эта необычность еще усиливала ужас.
Военный в каракулевой папахе и с медицинскими погонами наклонился над Настей.
– Откройте двери, дайте воздуха! – крикнул он, и двери с шипеньем открылись. Влетела метель, и тревога, как я почувствовал, охватила всех: наши несчастья совсем рядом и только ждут!
Настины зрачки вплыли обратно.
– Все нормально, все хорошо, – пролепетала она.
И зрачки снова уплыли.
– Давайте туда ее, – кивнул медик. Вдоль набережной шли корпуса знаменитой Военно-медицинской академии.
С подножки Настя сошла сама, поддерживаемая нами, но на тротуаре опять отключилась: несли с военным по очереди. Летела метель. Трамвай медленно, словно тоже еще не очнувшись, поднимался на мост. Я проводил его взглядом. Да. Значимый состав! Хоть в музей. Вошли в него здоровыми и счастливыми, а вышли...
Роскошный подъезд. Отвели тяжелые двери и оказались в высоком гулком зале с бюстами великих. Вот, довелось. Сколько их, гениальных медиков. Сияют их лбы! А болеют люди не меньше. Но это гениям не в упрек, они герои. Даже наш майор, невысокий чин, но тоже, видно, светило, ни времени не пожалел, ни сил. Настьку увезли. Вернулся он один.
– Сейчас сделают томограмму мозга вашей дочери! – успокоил меня майор, но мне от его слов стало страшно. – Надеюсь, ничего серьезного! Ну – будьте.
– Спасибо вам!
Не знаю, сколько ждали. Вышел врач в нежно-зеленом комбинезоне и такой же шапочке.
– Вы? – глянув на нас, почему-то удивился. Интересно, чего ждал? Останется тайной. – Вот, собственно, – показал снимок на глянцевом листе. Словно кругленькие срезы томатов, страшно только, что черные.
– Что это?
– Мозг вашей дочери.
– И... что?
– Ну вот – тут и тут.
– Что?!
– Вкрапления жидкости в клетках мозга...
Почему-то не сказал – "вашей дочери"!
– А... она там должна быть?
– По идее – нет.
– Так откуда же она?
Пожал плечом. Мол, не знаю. Признался перед бюстами великих!
– Возможно, родовая травма, – задумался он. – Хотя это навряд ли. Мозг герметичен, как вы, наверное, знаете.
Наверное, знаем...
– Или наследственное, – посмотрел на нас.
– Может, последствия удара копытом? Меня в детстве лошадь лягнула. – Я раскололся, раз уж на то пошло.
– Да вряд ли, – посмотрел на меня. – Приобретенные травмы, говорят, не наследуются.
Хотя мой безумный батя уверяет, что так. Именно "травмами" выводит новые сорта.
– Так откуда же?
– Если бы я знал – здесь бы стоял! – кивнул на строй бюстов.
– А дальше что?
– А ничего. Ждем. Пока себя не покажет.
– Но ведь уже показало?
– Да.
– Так что... госпитализация?
– Ну почему? – даже повеселел. – Забирайте вашу дочь. Может, проживет, про это и не вспомнит! А может, и вспомнит. Но это уже не волнует их. И это – в лучшей из академий!
***
Настя лежала в маленькой комнатке на белом топчане. Увидев нас, села.
– Спокойно, Настя! Не так резко, – врач как давний друг произнес, придержал ее плечо. – Ну, значит так. – Глянул на нас, приглашая ко вниманию, и обратился к ней: – Пока – ничего страшного.
Надо ждать?!
– Так что делать с ее головой?! – не выдержав, воскликнула Нонна.
– Делать? – повторил врач. – "Делать с головой" вообще надо как можно меньше. Любое вмешательство в столь тонкую материю (Настя, улыбнувшись, ткнула пальцем в темечко) нежелательно. Слон в посудной лавке – это еще мягкий пример. Главное – избегать стрессов! – Он уже повернулся к Насте. – Больше отдыхать. Соблюдать режим. До свидания, Настя. Сосредоточься. Родители, вижу, не очень серьезные у тебя!
Как догадался?
Вышли.
– Ведь только что отдохнули, блин! – проговорила Настя. И мы не стали ее корить за нехорошее слово. <…>
Валерий Попов "Плясать до смерти". М.: Астрель, 2012
Претенденты на "Большую книгу-2012"
