Основательница Центра современного искусства "Винзавод" рассказала РИА Новости, что мешает созданию нормального арт-рынка, какие у нее вопросы к Марату Гельману и о чем она думает, когда приходит ОМОН или казаки. Беседовала Мария Ганиянц.
- Есть ощущение, что в последнее время общество, в том числе профессиональное арт-сообщество, охладело к российскому современному искусству. Марат Гельман и Айдан Салахова закрыли свои галереи, многие коллекционеры переключились на западных художников, а почему не покупают наших?
- Рынка нет потому, что нет поддержки государства, причем я говорю не только о финансовой поддержке. Нет закона о культуре, нет закона о благотворительности в культуре, который давал бы возможность культуре развиваться не только за счет бюджетных средств.
Госполитику в области искусства стоит формировать таким образом, чтобы большая часть бюджета направлялась не на поддержание зданий и сооружений, а на формирование нового контента, который как раз станет культурным наследием нашего времени для будущего поколения. У нас есть талантливые люди в разных сферах, но нет инструментов, чтобы они создавали культурное арт-пространство. Нет законодательной базы, а главное, нет нормального образования в сфере современного искусства. Откуда нам брать конкурентоспособных кураторов и художников?
Должна быть открытая и прозрачная система выдачи грантов, с экспертным советом, все программы должны публиковаться открыто на сайте министерства, и, по-моему, работа в этом направлении уже начата Минкультуры.
Если честно, и работа галерей зачастую не соответствуют современным стандартам. Только единицы работают на уровне западных коллег, представляют художников на ярмарках, работают с музеями, имеют каталог галереи.
А коллекционеров современного искусства действительно очень мало, можно по пальцам пересчитать. В основном это те, кто традиционно, из личных отношений с галеристами, поддерживают их, покупая работы новых художников. Но подрастает новое поколение, которое много путешествует, учится заграницей и видит, как "должно быть". Почему коллекционер должен покупать русского художника за 20 тысяч евро, если неизвестно, что будет с этим художником завтра? Появится ли он в музее, будут ли его работы в хороших собраниях. Не так рискованно для него купить работу уже известного автора за те же деньги на западной арт-ярмарке.
Марат Гельман: коллекционеры уехали, а чиновники не любят contemporary art >>
- Почему нашим галеристам не начать западных авторов продавать?
- Начали уже. Вот Владимир Фролов, который переехал на "Винзавод", продает иностранных художников. Сергей Попов открыл галерею в Берлине. Это и для наших авторов хорошо, так как даст возможность нашим художникам быть встроенными в международный контекст. Ведь многие на Западе просто не знают русских художников, даже таких как Виноградов и Дубосарский, Сергей Братков, Валерий Чтак. Наши авторы выпали из контекста, и мы ничего не сделали, чтобы имена наших художников были там известны. А современное искусство – это важная составляющая, которая должна представлять российскую культуру. Поэтому и остается образ России как балалайки и матрешки, Незнайки и Чебурашки.
Вот Владимир Овчаренко, создатель галерей "Риджина" и Red October, говорит, что надо Гельмана, Салахову и Селину выселить с "Винзавода", после того, как они во всеуслышание заявили о закрытии галерей и смерти рынка современного искусства, а на их место взять работающие галереи.
Но кто может прийти вместо них? И к тому же они не ушли, а остались на "Винзаводе" и продолжают деятельность в другом формате. То, что делает Айдан в своей студии, – прекрасно, она отличный художник и работает со своими студентами из Суриковского института. Пространство Aidan Studio будет открыто для посещения несколько раз в неделю. А много ли мы знаем людей, которые могут позволить себе передавать знания и опыт молодежи?
Хочу напомнить, что "Винзавод" никогда не заявлялся исключительно как галерейный центр, мы поддерживаем разные направления в современном искусстве и культуре. Но, не скрою, вопросы у меня, конечно, есть к тем направлениям и формату, которыми собираются заниматься Марат Гельман и Лена Селина. Какая-то концепция и план работы присутствовать должны.
- Чем "Винзавод" отличается от других арт-кластеров?
- "Винзавод" – это два направления: культурное сообщество в виде арендаторов и Фонд поддержки современного искусства "Винзавод", который осуществляет собственные проекты.
У нас самоокупаемый проект, и деньги, которые мы получаем от аренды, идут на наши же проекты, которыми занимается фонд. Цель проектов – системная поддержка разных областей современной российской культуры, но мы будем усиливать и выставочную, и образовательную программы.
В России на сегодняшний день еще не сформирована система всесторонней комплексной поддержки молодых российских авторов. Современная практика поддержки в нашей стране заключается исключительно в реализации грантовых и стипендиальных программ и вручении премий без четко сформулированных критериев отбора. В 2008 году Винзавод запустил специальный общенациональный проект СТАРТ, ориентированный на поддержку, развитие и продвижение молодых российских художников. А, например, проект "Платформа" направлен на поддержку современного театра. Мы также поддерживаем современный дизайн, пытаемся объединить эти идеи с российской промышленностью в рамках проекта "Территория дизайна". Планируем мы заниматься и образовательной деятельностью.
- Как вы относитесь к появлению объединенного "Манежа" или ДК ЗИЛ?
- Здоровая конкуренция полезна. А когда на государственные площадки тратились большие деньги, а результата не было — вот это уже нездоровая ситуация. Оптимальный вариант – создание такой системы, когда государственные площадки делают то, что частная институция не может реализовать, например, крупные музейные выставки. А мы будем продолжать делать свое дело.
Директор КЦ ЗИЛ: для нас важнее оказать услуги городу, чем заработать >>
- Какова задача частных кластеров?
- На таких площадках могут развиваться стартапы. Здесь аккумулируется творческий ресурс самого разного толка, бродят идеи, обсуждаются, и здесь же они могут быть реализованы. Такие места важны именно концентрацией творческих ресурсов. А что будет лет через пять, не знаю. Может, музей, может, хороший образовательный проект, мастерские, студии…
- Не могу не спросить про выставку "Духовная брань", которую Виктор Бондаренко открыл в помещении галереи Гельмана и вокруг которой разгорелся нешуточный скандал. Теперь уже Следственный комитет ее на экстремизм проверяет.
- Выставка сама по себе никакого радикального высказывания не несет, и я считаю, что мы не вправе закрывать выставочный проект. Другое дело - наши отношения с Маратом Гельманом. Он незаконно отдал площадку своей галереи, расположенной на территории Центра, не под свой проект. Когда мы формировали сообщество "Винзавода" пять лет назад, то общались с каждым галеристом, и всем был понятно, что выставочная программа галереи – неотъемлемая часть договора. Нам важно, как происходит рабочий процесс, но раз уж мы их выбрали, то в дальнейшем не вмешиваемся в их деятельность, ничего не диктуем. Но большинство галерей, которые здесь находятся, ответственно относятся к формированию выставочных программ, и, я надеюсь, что случай с выставкой "Духовная брань" будет исключением.
- Было желание бросить все это, когда, например, появились ОМОН или казаки?
- В трудные минуты тем более понимаешь, что этим надо заниматься. Более того, на многие ситуации можно посмотреть со стороны и сделать соответствующие выводы. Справляться с возникающими проблемами помогает в том числе и внутренняя гражданская, социальная ответственность.
