Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
Предложенное в четверг президентом Владимиром Путиным увеличение числа региональных омбудсменов лежит в русле тенденции последних месяцев: число омбудсменов самого разного толка заметно увеличивается. Разнообразные уполномоченные помогут решать проблемы людям, считают эксперты, но умножение не зависящих ни от кого институтов может окончательно застопорить властный механизм.
Президент Владимир Путин встретился в четверг с региональными омбудсменами и выразил сожаление, что их пока недостаточно. Они есть только в 67 субъектах Федерации, а должны быть во всех 83.
"Не хочу ни в чей огород бросать камни, никого не хочу обвинять, но все-таки, видимо, не очень хочется иметь такой институт, независимый от региональной власти и вообще независимый ни от кого", – сказал он.
В последнее время омбудсменов разного типа становится все больше. Уже назначен уполномоченный при президенте по защите прав предпринимателей. В правительстве согласованы полномочия финансового омбудсмена, тоже при президенте России. Думская фракция "Единая Россия" начала подготовку общественного мнения к введению в стране института уполномоченного при президенте по делам национальностей. Эксперты не исключают, что в скором времени при президенте появятся и другие профильные омбудсмены.
"Почему появляются такие должности, понятно. Вводя их, власть признает, что в данных сферах существует проблемы", – говорит директор по макроэкономическим исследованиям НИУ ВШЭ Сергей Алексашенко.
Назначение специализированных омбудсменов не противоречит мировой практике, они давно существуют в ряде западных стран. Но мнения экспертов относительно эффективности их деятельности в России разделились.
Одни признают их появление полезным для профессиональных сообществ. Другие уверены, что таким способом власть намерена создать лишнее бюрократическое звено между собой и народом, возложив на омбудсменов обязанность нивелировать недовольство общества просчетами власти.
При всей разноголосице в экспертном сообществе большинство соглашается, что в сложившейся в России структуре разделения властей полномочия профильных омбудсменов не предусмотрены. Искусственно встроив их в систему, власть рискует получить людей, ведущих собственную политику, которая может не совпасть с президентской.
Хроника раздачи полномочий
На этой неделе Минфин и Минэкономразвития согласовали законопроект о введении в России института финансового омбудсмена, который будет разбирать споры между финансовыми учреждениями и их клиентами.
Одновременно начались разговоры о необходимости ввести должность уполномоченного при президенте по делам национальностей.
В конце июня этого года на Санкт-Петербургском экономическом форуме Владимир Путин объявил о введении государственной должности уполномоченного при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей, и первым бизнес-омбудсменом назначен Борис Титов, бывший в 2008-2011 годах сопредседателем партии "Правое дело".
В 2009 году в России появился уполномоченный при Президенте Российской Федерации по правам ребенка. Сейчас эту государственную должность занимает Павел Астахов.
А до этого в стране был только Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации. Первым омбудсменом РФ стал в январе 1994 года правозащитник Сергей Ковалев. С 2004 года эту должность занимает Владимир Лукин.
Провинциальные клоны омбудсменов
С 1996 года в субъектах Российской Федерации начали появляться собственные уполномоченные по правам человека. Они появлялись, исчезали и возникали, и история их настолько запутана, что служит предметом целого ряда научных диссертаций, познакомиться с которыми можно в Интернете.
Там много интересного. Например, в одних регионах принимались специальные законы о местном омбудсмене, в других их должности вводились распоряжением главы исполнительной власти региона. Детский омбудсмен впервые появился в 2001 году в Москве, а почти сразу за столицей – в Краснодарском и Красноярском краях, Кемеровской и Самарской областях. А Алтайском крае был даже уполномоченный по делам военнослужащих.
Кстати, о Москве. Наверное, не все москвичи знают, что, прежде чем тревожить Владимира Лукина жалобами на нарушение своих прав, им следует обратиться к своему омбудсмену – уполномоченному по правам человека в городе Москве Александру Музыкантскому, избранному в 2009 году на эту должность Московской городской думой.
Однако при обилии в стране уполномоченных по самым разным правам, в Конституции РФ упомянут только один омбудсмен – Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации. Его статус был прописан в статье 103 Конституции в 1993 году, присутствует там до сих пор, и никаких других омбудсменов в Основном законе пока не появилось.
Вводятся новые уполномоченные только указами президента. Теоретически назначаемые этими указами люди имеют прямой доступ к президенту.
Обозреватель РИА Новости попросил представителей разных профессиональных сообществ ответить на вопрос: "Пойдет ли на пользу делу появление новых омбудсменов?"
Правозащитник Наталья Таубина, директор фонда "Общественный вердикт":
"Лукин не способен сражаться по всем фронтам. Во вред ни один лишний омбудсмен не пойдет. Это показала работа специального омбудсмена по правам детей Астахова. Нам очень нужен омбудсмен по делам осужденных, в пенитенциарной системе много проблем. Важно только, чтобы это был заинтересованный человек, а не лояльная фигура".
Искусствовед Иосиф Бакштейн, директор Института проблем современного искусства:
"Такие омбудсмены просто необходимы. Искусство – достаточно активная форма социальной деятельности. Не буду приводить примеров, все и так это сейчас видят. Чтобы объяснить необходимость какой-нибудь выставки, часто требуется обращение к какой-то инстанции. Если она у нас будет, то это прекрасно".
Галерист Марат Гельман:
"Омбудсмен защищает права человека, а это означает, что есть конфликтная зона с властью. Например, Титов мне рассказывал, что у нас незаслуженно сидит 15 тысяч предпринимателей. А искусство, по-моему, должно исходно быть вне зоны внимания со стороны власти. Но, конечно, еще один человек, имеющий доступ к президенту, был бы нам полезен. Когда был Сурков, то с ним можно было решать многие проблемы".
Писатель Захар Прилепин:
"Чем меньше будет омбудсменов в литературе, тем будет лучше для литературы. Да и вряд ли нам нужен какой-то специальный защитник. Литература не воспринимается властью, как средство воздействия на массы. Вот журналистам было бы неплохо иметь собственного омбудсмена".
Экономист Сергей Алексашенко, директор по макроэкономическим исследованиям НИУ ВШЭ:
"Приведет ли появление профильных уполномоченных с соблюдению прав в той или иной области? Нет. Возьмем того же омбудсмена по защите предпринимателей, который призван защитить бизнес от "закошмаривания" со стороны государства. Во всем мире это, кстати, называется рэкетом. Лично я не представляю, как Титов будет противостоять ФСБ, таможне, налоговой и так далее. Результат будет обратный ожидаемому: очередной раз подтвердится, что государство бессильно навести здесь порядок".
Политолог Алексей Малашенко, член научного совета Московского центра Карнеги:
"Будущего у этого начинания нет, еще в советские времена бюрократы придумали беспроигрышный способ самосохранения: если нужно какое-нибудь дело утопить, создай комиссию. И уже созданная Общественная палата, и вводящиеся сейчас специальные омбудсмены – все это от слабости власти, от недоверия к ней самого Путина. Это и есть то самое ручное управление".
Эксперт по обороне Игорь Коротченко, председатель общественного совета при Минобороны:
"Не всегда нужно копировать западный опыт. У нас специальный омбудсмен может использовать свое положение в политических целях. А нужды, по крайней мере, в армии в нем нет. Там и так существует трехступенчатая система контроля. Сами вооруженные силы обязаны пресекать у себя безобразия. За ними следит главная военная прокуратура. А за ними обоими – общественные организации. Например, "Солдатские матери" тесно работают с ними и вполне справляются. А в стране есть Лукин, его достаточно.
Доктор юридических наук профессор Михаил Барщевский, полномочный представитель правительства в Конституционном суде, Высшем арбитражном суде, Верховном Суде:
"Ничего плохого в назначение человека, ответственного за направление, вроде бы нет. Но у нас есть прокуратура, которая должна следить за соблюдением законности, есть министерства, существуют запросы депутатов как механизм контроля представительной властью. Институт профильных омбудсменов не предусмотрен Конституцией, и непонятно, как он впишется в классическую систему разделения властей. Между тем, хорошо известно, что любое несистемное назначение чревато разладом в работе самой системы. А менять ее, насколько я понимаю, никто не собирается".
Больше омбудсменов, хороших и разных!
Специализированные омбудсмены отнюдь не отечественное ноу-хау, скорее, наоборот.
За рубежом давно есть уполномоченные по правам:
- военнослужащих (Германия, Израиль, Литва, Норвегия, Украина, Швеция);
- национальных меньшинств (Венгрия, Швеция);
- потребителей (Финляндия, Швеция, Норвегия);
- заключенных (Канада, Великобритания, США).
А также:
- по контролю за государственным билингвизмом (Канада);
- по вопросам информации (Венгрия, Германия, Канада);
- по здравоохранению (Великобритания);
- по окружающей среде (Новая Зеландия).
"Принципиальное различие между западными специальными омбудсменами и нашими в том, что там этот институт вспомогательный к существующей правовой системе, которая тоже иногда делает сбои. Вот эти судебные ошибки и призван там исправлять профильный омбудсмен. У нас же большинство государственных институтов не работает, и их нельзя заменить представителем президента по правам граждан, даже если этот человек будет профессиональным", – говорит политолог Глеб Павловский.
Однако Марат Гельман считает, что неразрешимая проблема возникнет как раз при выборе кандидатов на должности омбудсменов.
"Моральные качества и масштаб личности, подходящей на эту должность, например, у нас должен быть, как у покойных академика Лихачева, Капицы. Таких людей всегда было мало. А сегодня в стране еще такая ситуация, что вряд ли кто-то из порядочных людей согласится занять этот пост, очень легко на нем испортить себе репутацию", – говорит он.
Но – была бы должность, а человек найдется. Президенту, похоже, действительно нужен институт контроля за обществом, "вообще независимый ни от кого" – ни от региональных властей, ни от отраслевых чиновников.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
