Аркадий Дубнов, специальный корреспондент газеты "Московские Новости", для РИА Новости.
В понедельник стало известно о состоявшемся накануне вечером выступлении по телевидению Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) Толиба Айёмбекова, главного обвиняемого в убийстве таджикского генерала нацбезопасности Абдулло Назарова, совершенного 21 июля в пригороде Хорога, столицы ГБАО.
Айёмбеков зачитал текст с лежащего перед ним на столе листа бумаги. В нем сказано, что он и его братья "сложили оружие и сдались правоохранительным органам ради мира и спокойствия в республике". "Мы готовы отвечать перед законом, – подчеркнул он. – Пусть судебные органы в рамках законодательства решают, кто виновен, а кто нет".
Эти слова должны означать, что официальный Душанбе добился своей цели, ради которой послал трехтысячный экспедиционный корпус на Памир и начал там в 4 часа утра 24 июля вооруженную операцию, которую пришлось остановить уже через сутки.
Слишком много жертв пришлось принести, чтобы обезвредить несколько человек, повинных в убийстве генерала. Только по официальным данным, потери правительственных сил составили 17 человек убитыми и 40 ранеными, было ликвидировано 30 боевиков, а еще 40 задержано. Точное число погибших среди мирного населения неизвестно, местные жители говорят, – от 6 до 11 человек.
Однодневная война на "крыше мира", как называют Памир, стала сильнейшим потрясением для бадахшанцев. Ничего подобного – тяжелой военной техники, вертолетов – они не видели даже во время гражданской войны середины 1990-х.
Переговоры полевых командиров с правительственными представителями закончились обещанием: как только виновные в убийстве генерала Назарова сдадутся, а боевики сдадут оружие, войска будут выведены из Хорога.
Генерал вел себя дерзко
Оружие как будто сдали. Таджикское телевидение в деталях показывало целые арсеналы автоматов, гранат, патронов и разного военного снаряжения, что несли на пункты сбора. Злые языки, впрочем, утверждали, что сдавали ровно то, что отнимали днями раньше у необстрелянных солдат-новобранцев, посланных правительством на усмирение памирцев.
И впрямь, мало кто поверит, что горцы оставят себя безоружными… Но факт есть факт, власти нужны были свидетельства, что непокорный регион готов выполнять ее распоряжения, и памирцы эти свидетельства предоставили.
Оставалось достать полевых командиров. Это было делом чести для власти, несмотря на то, что эти командиры, неформальные хозяева ГБАО, контрабандисты и наркобароны, еще недавно замечательно ладили с центральной властью в Душанбе, состояли у нее на службе, получали офицерские звания и даже солидные денежные кредиты, чтобы заниматься бизнесом.
И все было бы хорошо, но вот беда: начальник областного управления национальной безопасности, тот самый, ныне покойный генерал Назаров, будучи главным посредником между центральной властью и неформальными лидерами ГБАО, повел себя не "по понятиям". Вот и произошло непоправимое…
Так все случившееся объясняли власти и народу сами полевые командиры. Их в Бадахшане, как мушкетеров, четверо – Имомназар Имомназаров, Едгор Мамадасламов, Мамадбокир Мамадбокиров и Толиб Айёмбеков.
И как у Дюма, они умеют не только сражаться, но и договариваться при необходимости так, чтобы сохранить лицо и себе и партнеру, в данном случае, правительству.
Толиб Айёмбеков, к примеру, получив ранение во время июльских столкновений, лечился в последние недели в больнице, находясь практически в режиме домашнего ареста, раздавая оттуда интервью с обещаниями сотрудничать с властью. Можно было ожидать, что впереди не только выздоровление, но и, на определенных условиях, амнистия.
Но поскольку формально о его поимке либо добровольной сдаче – второго условия вывода войск (сдача оружия уже состоялась) – власти еще не объявляли, с обещанием демилитаризации ГБАО можно было не спешить.
Ружье выстрелило
Но тут, в полном соответствии с драматургическим завещанием Чехова, ружье, повешенное на стене в первом акте, в третьем акте выстрелило.
В пятницу 10 августа на выезде из Хорога постовой правительственных войск расстрелял из автомата проезжавшую машину, водитель которой не среагировал на его свисток. Двое сидевших в ней молодых людей, случайных пассажиров, были убиты, еще одна женщина, сидевшая рядом с ними, ранена.
На следующий день с утра на центральную площадь города стали собираться местные жители. Они хотели получить от властей ответ, сколько еще в их городе будут хозяйничать присланные издалека солдаты, убивающие их детей.
Когда собралось несколько тысяч человек, на площади появились руководители города, области и чиновники из Душанбе. Они стали успокаивать людей, пообещав наказать виновных в расстреле на дороге. Рассказали, что идут переговоры с Толибом Айёмбековым, которые скоро должны закончиться, а подозреваемые в убийстве генерала Назарова уже сдались властям.
Митинг получился нервный, дошло уже до требований выдать на суд народа тех, кто стрелял по их соседям. Люди разошлись только после того, как было обещано в течение трех дней вывести остающиеся несколько сотен правительственных солдат из Хорога.
Срок истекает 14 августа. Если данное властями обещание не будет выполнено, новые лидеры, выдвинутые горожанами, обещают начать акции гражданского неповиновения и выдвинуть новые, уже политические, требования.
И вот тут-то власти понадобились новые козыри, чтобы сбить нарастающую волну сопротивления памирцев, происхождение которой не имело ничего общего с руководящей ролью местных "авторитетов" и полевых командиров. Но отсутствия этой связи в Душанбе, похоже, не заметили.
Вероятно, поэтому и было решено показать памирцам по телевидению Айёмбекова с его заявлениями о готовности сдаться (неважно, что запоздалыми). Не забыл полевой командир сказать нужное и в адрес Его Величества президента Таджикистана. "Из года в год, благодаря мудрой политике главы государства, повышается благосостояние жителей области", без запинки прочел "авторитетный" мушкетер волшебные слова.
Однако на хорогцев это уже вряд ли произведет впечатление. 14 августа они будут ждать другого, более важного для них известия…
"Враги Таджикистана" против Рахмона
Характерно, что в прочитанном Айёмбековым тексте уже не было слов про ожидание приезда в Хорог президента Рахмона. Его появление там ожидалось 20 августа, когда должно было праздноваться 80-летие образование ГБАО.
Однако пару дней назад появились слухи о готовящемся покушении на главу государства во время его пребывания на Памире. Разумеется, со ссылкой на "осведомленные источники" сообщалось, что за этим стоят "враги Таджикистана". Под "врагами" в Таджикистане принято подразумевать "определенные круги" в Узбекистане, России, Иране и Афганистане. В Душанбе решили отнестись к этому серьезно.
Юбилейный вояж г-на Рахмона отменили, и объявили, что в начале третьей декады августа его ждут с визитом в Туркмении.
Как считают в самом Хороге, это решение очень здравое. Не до праздников им сейчас. Рассказывают, что памирцы даже отказываются от гуманитарной помощи, муки, которую им шлет правительство. Она, говорят, "на крови".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
