Юрий Гладильщиков, для РИА Новости.
Маккартизм в Голливуде – особая глава в истории американской охоты на ведьм. Он зародился там и начал приводить к тяжелым последствиям (для искусства, бизнеса, морали) еще за несколько лет до активизации на политической арене сенатора Маккарти.
Можно сказать, кинематографисты постарались сами, воплотив в жизнь фразу, которую Эльдар Рязанов и Эмиль Брагинский вложили впоследствии в фильме "Гараж" в уста циничного персонажа Валентина Гафта: вовремя предать – это не предать, а предвидеть. Но, конечно, сломались они (правда, чересчур быстро) под давлением политиков-ястребов.
Как сдавали своих
Маккарти пошел в поход на левых в 1950-м. Но Голливуд еще с начала 1930-х руководствовался жесткими цензурными правилами (так называемым Кодексом Хейса), позволявшими выпускать на экраны лишь те фильмы, которые пропагандируют консервативные американские ценности (религиозные деятели могут быть только положительными, внебрачные отношения осуждаются и т.д.).
В послевоенной Европе (и в СССР тоже) Кодекс Хейса воспринимался как запрет на изображение реальной жизни, считался символом лицемерия, мракобесия и – кстати – одним из источников идеологии маккартизма.
Кроме того, с 1934 года в палате представителей конгресса США действовала Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности. Именно она в 1947-м, за три года до первых громких речей Маккарти, взялась за Голливуд в поисках коммунистов и прочих неблагонадежных либералов.
Серьезную роль в нажиме на Голливуд сыграл директор ФБР Джон Эдгар Гувер. В недавнем фильме "Дж. Эдгар" классик режиссуры Клинт Иствуд стыдливо обошел эту деятельность Гувера, попытавшись доказать, будто тот, при всей ненависти к внутренним врагам государства, всегда оставался законником, не играл в политические игры.
О сенаторе Маккарти Гувер в фильме Иствуда отзывается презрительно. Может, он действительно так о нем отзывался. Но представления о врагах страны у них были похожими.
И Голливуд прогнулся. Сразу же, в 1947-м. На заседаниях комиссии конгресса разоблачать скрытых коммунистов в кинематографе принялись звезды Роберт Тейлор, Рональд Рейган, Гэри Купер, Уолт Дисней.
Тех, кто защищал коллег, было куда меньше: режиссер Джон Хьюстон, звездная чета Хамфри Богарт и ныне здравствующая Лорен Бэколл, причем Богарт вскоре струхнул и стал уверять, что вовсе не симпатизирует красным.
Пятьдесят ведущих голливудских боссов, чтобы не дразнить лукавого, клятвенно пообещали не давать работу левым. Отвратительно повели себя MPAA – Американская киноассоциация, которая и сейчас представляет интересы крупнейших студий, и особенно Гильдия сценаристов. Другие гильдии так не опозорились. Эта же сходу сдала своих членов, разрешив выбрасывать фамилии неблагонадежных авторов из титров картин. При этом главный удар пришелся именно по сценаристам.
Уже в 1947-м появились первые черные списки голливудцев, заподозренных в симпатиях к левым – в итоге в них попали несколько сот человек. Основу первого списка составила Голливудская десятка – The Hollywood Ten. Десять человек отказались давать показания перед Комиссией конгресса – в итоге их всех на год заключили в тюрьму. Девять из десятерых были сценаристами.
Голливудские продюсеры настолько перепугались, что вернули их имена на экраны только в 1960-е, когда никакого маккартизма уже и в помине не было. Первым реабилитировали Далтона Трамбо. Отто Премингер официально признал в 1960-м, что именно Трамбо сочинил сценарий для его фильма "Исход".
Но в титрах имени Трамбо по-прежнему не было. Впервые оно появилось в том же 1960-м в знаменитой ленте Стенли Кубрика "Спартак" – это заслуга Кирка Дугласа. Только тут выяснилось, что начиная с 1947 года, будучи официально отлучен от профессии, Трамбо написал сценарии к 17 фильмам (под псевдонимом, под именем других – реальных – авторов, которые ему помогали) и получил в 50-е два "Оскара": за сценарии "Римских каникул" и "Отважного"!
Второй "Оскар" ему официально вручили лишь в 1975-м, первый – его вдове – только в 1992-м.
Похитители тел
Разоблачить левых в Голливуде стремились не только политики. Возникло несколько комитетов бдительности – этаких ку-клукс-кланов для кинематографа. Отличились и отдельно взятые личности.
Неприятно узнать, что Чаплин, которого лично не любил Гувер, был лишен возможности жить и работать в Америке (ему попросту не дали обратную визу в страну в 1952 году, когда он выехал в Лондон) из-за автора бессмертных антиутопий "1984" и "Скотный двор" Джорджа Оруэлла. Тот в 1949-м составил для британского МИДа список известных лиц, по его мнению, сочувствовавших коммунистам. Для Гувера это послужило удобным поводом.
Серость объединялась для противодействия антиамериканизму. Несерость боялась высказаться против, чтобы ее тоже не обвинили. Что же творилось в тоталитарном СССР времен поиска врагов народа, если даже в демократических США, причем в вольной творческой среде, люди были так напуганы? И ведь никого из них, в конце концов, не казнили.
Отметим, кстати, что при всей разнице идеологий борьба с врагами народа в СССР и США конца 1940-х – начала 50-х была отчасти порождена примитивным антисемитизмом. В СССР началась кампания по изживанию космополитов. Список самых звездных жертв маккартистских репрессий тоже не оставляет сомнений в том, к кому именно присматривались особо придирчиво.
Лучшей кинореакцией на происходящее стала антиутопия Дона Сигела "Вторжение похитителей тел", снятая в 1956 году и породившая затем как минимум пять ремейков. Похитители тел – это пришельцы, которые внедряются в человеческий организм, полностью переподчиняя себе сознание.
Речь, в сущности, о промывании мозгов. О том, что народонаселение можно быстро выстроить в шеренгу и превратить в одноклеточную толпу. При этом тебе говорят: не сопротивляйся, становись как мы – и все будет ОК. Иначе тебе не жить.
Примечательно, что тоталитарный разум пришельцев овладевает человеком во сне. Это метафора: если ты жизненно и социально пассивен, если "спишь", то обречен – проснешься в 1984-м упомянутого Оруэлла.
По поводу фильма Сигела, кстати, всегда велись споры: обличает ли он подавивший общество маккартизм – или все-таки коммунизм, как все тот же Оруэлл. Но мне кажется, что споры бессмысленны. Ведь сделан-то фильм в едва-едва пережившей маккартизм Америке, во время, когда о своих левых пристрастиях мог брякнуть только безумец, а уж красного тоталитаризма в стране не было и вовсе. Именно маккартизм украл людские тела и души.
И один в поле воин
Между тем маккартизм был изжит достаточно быстро, потому что Америка оставалась демократической страной. Многие испугались, а кто-то взял – и не испугался.
И оказалось, что одиночки способны и противостоять временно победившим опасным тенденциям, и устранить из политики казавшегося непотопляемым Маккарти.
О таком человеке – политическом комментаторе Эдварде Р. Мерроу, ведшем ежевечернюю аналитическую программу на канале CBS – сделал один из своих лучших фильмов "Доброй ночи и удачи" Джордж Клуни. Мерроу решился бросить вызов идеологу охоты на ведьм. И хотя силы были не равны, а Мерроу получил опасные обвинения в сочувствии к красным, ему удалось разбудить общественное мнение.
Замечательная деталь: когда Клуни в середине 2000-х устроил тест-просмотры своего фильма (в Голливуде фильм всегда проверяют на живой аудитории, чтобы в случае недопонимания что-то в нем изменить), выяснилось, что пятая часть аудитории понятия не имеет о Маккарти и маккартизме.
Покосившийся Hollywood
Маккартистские гонения нанесли не только моральный, но и материальный удар по кинематографу. В разгар охоты на ведьм количество зрителей в американских кинотеатрах сократилось вдвое.
Да, одной из причин стало бурное развитие телевидения. Но главная причина в том, что напуганный Голливуд стал делать более осторожные, менее интересные картины (хотя, естественно, появлялись и шедевры, продолжался взлет жанра нуар, тоже отчасти порожденного маккартизмом, ведь его герой всегда ощущает разлад с обществом).
В итоге с 1953-го по 1967-й Голливуд пережил экономический кризис. Кино-Европа 1950-60-х с ее итальянским неореализмом и французской "новой волной", демонстрировавшими, в отличие от Голливуда, живую жизнь, опередила кино-Америку по всем показателям, как художественным, так и коммерческим.
Застой в Голливуде достиг таких масштабов, что знаменитая гигантская надпись Hollywood на тамошних холмах – и та проржавела и покосилась, и еще в начале 1970-х денег на ее восстановление не было.
В итоге в 60-е в Голливуде поняли, что мало преодолеть последствия маккартизма – надо отменить и Кодекс Хейса. Ведь если бы он действовал в Европе, то оказались бы невозможны величайшие из великих фильмы Бергмана, Висконти, Феллини – и даже Вайды, хотя тот творил в социалистической Польше.
Про наши киноигры
Прошло почти полвека – и некоторые кинематографисты стали пытаться реабилитировать Кодекс Хейса. Как уже не раз бывало, в одной отдельно взятой стране – нашей. Реабилитировать любыми способами – в том числе и с помощью власти, не обязанной разбираться в хитростях киноигр, которой эти кинематографисты и дали недобросовестный совет вспомнить о Кодексе Хейса.
Постулаты кодекса опубликованы в газете Союза кинематографистов СК "Новости". Положительные моменты в нем стали находить преподаватели ВГИКа, которые прежде несли его по кочкам. Появилось письмо неких молодых кинематографистов (из которых публике предъявили лишь троих), похожее на маккартистский донос на наше современное кино (что ни слово, то ложь либо дилетантский домысел) и призывающее к введению цензуры.
Понятно, что в основе именно игра – борьба за еще большее перераспределение в свою пользу госсредств, направленных в кинематограф. Ясно, что не приведет она ни к чему, кроме появления в кино "своих", приходу новых посредственностей, росту кинохалтуры.
Но не это самое опасное. Давайте помнить: в Америке все тоже началось с кодекса Хейса. А закончилось маккартизмом.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
