На два дня в Москву приехал Меир Шалев – самый популярный в Израиле и известный во всем мире прозаик с русско-украинскими корнями, автор бестселлеров "Русский роман", "Как несколько дней", "Эсав", "Голубь и мальчик", сборников эссе о библейских историях и героях глазами современного человека "Библия сегодня" и "Впервые в Библии". Его называют израильским Маркесом за мифотворчество и любовь к семейному эпосу, по стилю письма сравнивают с одним из основоположников современной ивритской литературы Шмуэлем Агноном. Сам Шалев в интервью РИА Новости сказал, что вышел из гоголевской "Шинели", признался в любви к Набокову, Булгакову и Бабелю, поблагодарил бога за то, что послал ему таких колоритных родственников, а заодно рассказал, почему Гоголь сжег второй том "Мертвых душ" и как опасен для туристов "иерусалимский синдром". "За жизнь" разговаривала Светлана Вовк.
- Ваша первая книга "Русский роман" о пионерах-первопроходцах, израильских крестьянах-мошавниках, которые поселились в Палестине в начале прошлого века, осушали болота, возделывали землю, гибли от лихорадки, непосильной работы и тяжелого климата. Среди них были и ваши бабушки и дедушки, приехавшие из России, Польши и Украины. Конечно, в романе есть и любовь, и много юмора, и легенд, вроде летающего осла или пеликанов-письмоносцев, но все-таки главное – дух той эпохи. Израильский таможенник, молодой парень, увидев вашу книгу, разулыбался и в честь нашего общего любимого писателя проводил меня без очереди на регистрацию рейса. Выходит, и молодежи в Израиле интересно читать о героическом прошлом своих прадедов и прабабок?
- Знаете, и у нас далеко не все чтят те традиции, и многим вообще неизвестен тот период истории страны. Лично мне эта история близка, поскольку она непосредственно связана с моими бабушками и дедушками. Сюжет "Русского романа" я придумал, но атмосфера того времени в нем подлинная, воссозданная по рассказам очевидцев, по документальным записям.
- Автобиографическую книгу "Дело было так" вы посвятили своей бабушке Тоне. Похоже, очень колоритная женщина. Да и другие ваши родственники, по вашим описаниям, люди неординарные. Это их чертами вы наделяете героев ваших художественных книг?
- Кто-то скажет, что моя бабушка Тоня - немного чокнутая, помешанная на чистоте. В ее доме были комнаты, куда не разрешалось входить никому, чтобы ничего не испачкать, по той же причине была "замурована" ванная комната, бабушка всем предлагала воспользоваться "шикарным" душем у коровника. Она отказалась пользоваться американским пылесосом – чудом техники по тем временам, потому что в нем скапливается грязь. Но она была удивительная женщина, свободных взглядов, между прочим. В молодости я приезжал к ней со своими подругами, и она всегда привечала нас на ночь. Причем, как-то раз пришел второй раз с одной и той же девушкой, она отозвала меня в сторону и строго сказала: "Молодому парню нужно менять девушек, как носки". Я приписывал героям моих книг в основном какие-то черты бабушки и мамы. В "Русском романе" есть история и от моего деда. Он рос в очень бедной семье на Украине и рассказывал нам, внукам, что даже чай они пили с одним кусочком сахара на всех. Мы спросили: "Как? Делили его на столько человек?". Он ответил: "Нет, подвешивали на ниточке над столом и пили вприглядку". А многие мои персонажи наделены чертами библейских, ветхозаветных героев.
- А кто ваш любимый библейский герой?
- Яков из книги "Бытие". В моих книгах многих героев зовут его именем, и они наделены какими-то его чертами. Я рассказал о Якове в книгах "Библия сегодня" и "Впервые в Библии" не как о праотце народа Израиля, а как о человеке с интересной судьбой, который был женат на двух сестрах, пережил сложные отношения с братом Эсавом, потерю и возвращение любимого сына Иосифа. А его любовь с Рахелью – пожалуй, самая красивая и трогательная история в Библии. Он был очень терпеливым человеком и ждал любимую целых семь лет. Если говорить о Якове с точки зрения теологии, то он очень отличается от других праотцов. Вот Авраам слепо следовал всем указаниям свыше и слушался свою жену Сарру. А Яков мог поспорить с богом, и поэтому богу с ним было намного интереснее. Яков разговаривал с богом, как опытный юрист, который заключает контракт и раздумывает над каждым его пунктом. Например, он бежит от мести обманутого брата в пустыню, и бог говорит ему, что он должен вернуться домой, обещает помогать, а Яков возражает: нет, так не пойдет, ты должен предоставить мне пищу, воду, охрану на всем пути и вернуть меня точно в дом моего отца. Он говорит богу: если ты сделаешь то-то и то-то, то только тогда будешь моим богом. А если нет, то я найду себе другого господина. И мне это нравится. Даже если говорить о современном Израиле, то у нас нет таких героев, как Яков.
- А вот царя Давида вы явно недолюбливаете, обвиняете в том, что он - разбойник, рекетир, распутник - ради Вирсавии Давид послал ее мужа, своего верного солдата Урию, на верную смерть. Досталось в ваших книгах и первому царю Саулу, "впадавшему в пророчество" и плясавшему голым перед людьми, и сварливому пророку-карьеристу Самуилу. Не нападали за это на вас религиозные фанатики в Израиле?
- Еще как нападали! В мой адрес много угроз было от ультраортодоксальных евреев, когда в Израиле вышла книга "Библия сегодня". Это было 25 лет назад. И это была первая книга, где таким образом описывались библейские герои. Но, с другой стороны, светские люди благодаря моей книге снова стали перечитывать Библию.
- В ваших книгах много такой не гламурной, правильной эротики. В том числе и в эссе о Библии. Это для вас совместимо?
- Саму Библию эротической книгой, конечно, не назовешь, но многим библейским историям присуща эротика. Например, Давид и Батшева (Вирсавия), Яков и Рахель, Иосиф и жена египетского чиновника, Вооз и Руфь, "Песнь песней", конечно.
- В ваших книгах много удивительных, оригинальных описаний природы, наверное, наберется на целую отдельную книгу. Ваше юношеское увлечение зоологией помогло?
- И мои знания, и консультации с профессиональными зоологами. Зоология, ботаника занимают меня до сих пор. Кстати, за описание жизни насекомых в "Русском романе" я получил премию израильского энтомологического общества. За описание миграции птиц через нашу страну в романе "Голубь и мальчик" - премию орнитологического общества Израиля.
- Иврит, на котором вы пишете, сильно отличается от иврита библейский времен?
- Он, конечно, отличается от библейского, но современные израильтяне понимают древний язык. Я вот человек не религиозный и не воспринимаю Библию как священный текст. Мой отец был светским человеком, но изучал сам и нам с сестрой рассказывал библейские истории, показывал места, где все происходило. Слушать отца нам никогда не было скучно, а вот в школе на уроках Библии все обычно засыпают через пять минут.
- В России давно говорят о том, что русский язык обеднел, засорился сленговыми словечками, интернет-языком. С ивритом такие же проблемы?
- У нас в обществе ведутся дискуссии о проникновении английского в национальный язык. Это, конечно, из-за того, что мы все смотрим много американских фильмов, общаемся в интернете. Но если изучать историю иврита, то видно, что многие слова пришли в этот язык из арабского, арамейского, греческого, идиша и даже русского языков. На русском, например, принято ругаться.
- Вы ругаетесь по-русски? И какие слова знаете?
- Я вообще не ругаюсь (Шалев смеется, а его подруга тут же выдает нецензурное выражение с невинным видом и сильным акцентом, скорее всего, не ведая смысла сказанного).
- В России говорят, что у нас развелось больше литературных премий, чем писателей. А у вас какая обстановка на литературном фронте?
- А у нас больше писателей, чем читателей. Я полтора дня в Москве, думаю, за это время в Израиле вышло порядка 20 новых книг. Литература у нас сейчас очень популярна. Люди читают, обсуждают книги в интернете. Есть специальные литературные субботние приложения практически к каждой газете. Израиль считается второй после Исландии читающей нацией. А что исландцам еще делать – длинные ночи, холодно. Но, к сожалению, молодежь читает гораздо меньше, чем мое поколение.
- У нас это тоже национальная проблема – не знаем, как приобщить молодых к чтению. Государство в Израиле что-то делает в этом направлении?
- Правительство на самом высшем уровне не делает абсолютно ничего, никак не пытается растить интеллектуальную элиту. Но есть какие-то местные инициативы. Например, на прошлой неделе муниципалитет Тель-Авива разложил по всем городским библиотекам айпады, чтобы дети могли читать в них электронные книги. Также проходят конкурсы, состязания по количеству прочитанных книг.
- Вы говорите, что вышли из гоголевской "Шинели". Гоголь - самый любимый русский писатель?
- Мне очень нравятся его "Мертвые души", "Нос", я читал их на иврите. Я даже могу цитировать большие отрывки из "Мертвых душ". Гоголь, Булгаков и Набоков - на мой взгляд, величайшие русские писатели. Исаак Бабель мне тоже очень нравится, хотя он и писал совершенно в другом стиле.
- А "Мастера и Маргариту" вы читали? Знаете, что в России этот роман некоторые считают дьявольским?
- Да что вы! Я ничего такого не почувствовал, прочитал роман с восхищением. В "Русском романе" у меня есть огромный кот, которого зовут Булгаков. Я это сделал в знак уважения к писателю.
- Какая линия в "Мастере и Маргарите" вас интересует больше всего – любовная, сатирическая, историческая?
- В первую очередь, для меня это история бесконечного воображения. Но также и история о моем городе – Иерусалиме. Мне очень интересно, как его описывает русский писатель, и каким ему представлялся этот город две тысячи лет назад.
- Тогда скажите как знаток Библии, прочувствовал ли Булгаков тогдашний Иерусалим?
- Мне кажется, он очень хорошо уловил негативную атмосферу, настроение Иерусалима того времени. Вообще-то, этим городом всегда все восхищаются.
- Вообще-то, я тоже восхищаюсь...
- А знаете, почему Гоголь сжег вторую часть "Мертвых душ"? Он был не в себе, после того как побывал в Иерусалиме и приобрел там так называемый "иерусалимский синдром" - довольно распространенное психическое заболевание. Хотя Набоков по-другому объясняет, почему Гоголь сжег второй том. Он говорит, что писателю не понравилось то, что вторая часть получилась очень нравоучительной, религиозной. И он уничтожил произведение.
- В ваших произведениях чувствуется не очень хорошее отношение к Иерусалиму...
- У меня с Иерусалимом любовь-ненависть. Конечно, я его люблю, потому что вырос там. Но, если говорить об историческом времени разрушения Второго Храма и римской экспансии, я думаю, что Иерусалим тогда сыграл не самую хорошую роль. Получается, что этот город поддерживает фанатизм и агрессию, вместо того чтобы быть духовным, религиозным центром мира.
- Зато вы любите израильскую деревню, мошавы. В детстве и сами трудились и на полях, и в хлеву, и на птичьем дворе. А сейчас есть у вас домик в деревне?
- У меня небольшой домик на севере Израиля. Я называю его дачей. В своем саду я выращиваю только дикие цветы, растущие в Израиле – отовсюду везу домой семена. По хозяйству помогает домработница. А если нужно что-то сделать по электрике, например, или сантехнике, то всегда вызываю мастера, потому что, как я шучу, обе руки у меня левые.
- Россиян призывают больше путешествовать по своей стране. А где предпочитают отдыхать израильтяне?
- Израиль - страна очень маленькая, не нужно уходить в отпуск, что объездить ее. Поэтому принято путешествовать по Израилю в выходные. А во время отпуска отправляться в Европу. А я вот на выходные приезжаю в Москву.
- Вы же всего второй раз в Москве?
- Да. Первый раз был лет 12 назад, в феврале, и это было ужасно. Так что, если мне предлагают приехать в Россию, я говорю - да, но только не зимой. Не выношу холод.
- Что нравится в Москве? Что успели посмотреть?
- В прошлый приезд был на Красной площади, посмотрел памятник Шалому Алейхему, был в Третьяковской галерее, и снова туда пойду, мне там очень нравится. Еще, в прошлый приезд был в зоопарке, я в каждой стране хожу в зоопарк.
- Кого любите из современных российских писателей?
- Мне нравится Улицкая, ее "Веселые похороны", "Медея и ее дети". Я даже интервью с ней делал когда-то.
- Какие ваши книги были экранизированы, и какие вы бы хотели увидеть на экране?
- В Израиле собираются экранизировать роман "Голубь и мальчик". Этот же роман поставили в театре "Гешер". В мастерской Петра Фоменко сейчас работают над спектаклем по роману "Как несколько дней". Я как раз собираюсь встретиться с режиссером. А вот "Русский роман" и мою любимую книгу "Эсав", мне кажется, невозможно экранизировать - там слишком много всего происходит.
- В "Эсаве" вы так вкусно и подробно описываете процесс приготовления хлеба. Это из собственного опыта?
- Я ни разу в жизни не испек ни одной буханки хлеба. Зато умею готовить куриный бульон, русский картофельный салат, люблю водку с селедкой. Очень люблю острую и соленую еду, а сладкое не ем совсем. А еще всем моим друзьям нравится мой "Лимончелло" - я для него беру лимоны из моего сада.
- Есть истории из жизни вашей семьи, которые вы бы хотели описать и на которые не обиделись бы ваши родственники?
- Возможно, когда-нибудь я напишу историю всей своей семьи, а не только жизнь бабушки. Но это произойдет, когда я стану самым старшим в роду.
