Илья Бер, обозреватель РИА Новости.
История со скандальными высказываниями адвоката Дагира Хасавова о необходимости официального признания на территории России законов шариата стремительно набирает обороты. МВД начало проверку интервью Хасавова на экстремизм. Генеральная прокуратура не только провела проверку силами экспертов из "Российского института культурологии", но уже сообщила о ее результате. В словах адвоката найдены признаки экстремизма, а Александру Орджоникидзе, гендиректору канала "Рен-ТВ", показавшего сюжет в своем эфире, объявлено предупреждение.
Тут же федеральная палата адвокатов призвала адвокатскую палату Москвы, в которой состоит Хасавов, лишить своего разговорчивого члена адвокатской лицензии в связи с нарушением ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", а также Кодекса профессиональной этики адвоката.
Многие крупные мусульманское организации и деятели единодушно в более или менее жесткой форме осудили слова Хасавова. Сам же пока еще адвокат, убедившись, что поддержки ему ждать не от кого, предпочел уехать из России. По сообщению некоего российского общества политэмигрантов, он получил ряд угроз и уехал "в одну из европейских стран".
Но что стоит за столь редким по нынешним временам единодушием власти и общества вкупе с оперативной реакцией правоохранителей? Многие ли мусульмане в России, на самом деле, разделяют взгляды и стремления Хасавова? И могут ли по всей России появиться шариатские суды? Эксперты говорят, что такие суды не просто могут появиться – на Северном Кавказе они давно есть, и их значение возрастает.
Нужно ли судить Хасавова за экстремизм?
Чтобы понять, какой кары заслуживает человек, нужно точно понимать, что он сделал. В нашем случае давайте посмотрим на точную расшифровку слов Дагира Хасавова. Необходимость введения шариата в России он объясняет тем, что "мусульмане не хотят ввязываться в многоступенчатую судебную систему". Главные же крамольные высказывания прозвучали в ответ на замечание журналиста (речь, судя по всему, шла про мусульманские общины в Москве), что "в чужой монастырь со своим уставом не ходят".
"Мы у себя дома. Возможно, вы чужие, – говорит Хасавов. – И мы будем устанавливать те правила, которые нас устраивают, хотите вы этого или нет. Любые попытки изменить это обольются кровью. Здесь будет второе мертвое озеро. Мы зальем город кровью".
Звучит не вполне по-русски. Но суть ясна и, действительно, выглядит как неприкрытая угроза расправы. Так что применение 282 статьи Уголовного кодекса об экстремизме, в данном случае, надуманным или чрезмерным не кажется.
Кроме экстремизма, в словах Хасавова можно усмотреть еще и призывы к насильственному изменению конституционного строя России, что уголовный закон тоже карает (статья 280). Адвокат приводит в пример Арабский халифат и заявляет, что все мусульмане мира должны быть едины, и создавать единую систему, и что Россия должна дать им такую возможность. Боюсь, совместить такую идею с сохранением государственного суверенитета России (а это одна из основ конституционного строя) невозможно.
Однако, как не странно может показаться, русский националист Владимир Тор не считает, что к Хасавову государство должно применять какие-либо санкции. "Варвар, дикарь откровенно выступил, – говорит он. – Теперь все в курсе, чего хочет адвокат Хасавов и его сотоварищи". Здесь Тор последователен, ведь националисты давно выступают за отмену 280 и 282 статей УК. Они уверены, что ни за какие мысли или слова карать людей нельзя.
Что касается официального введения в России судов шариата, то Тор вовсе не против этого. "Пускай те, кто желает, судятся между собой по законам шариата, – рассуждает он, – соответственно, у них будет некоторое изменение правового статуса. Тогда закон РФ к ним не будет относиться, в том числе в части прав и свобод".
В таком случае, по словам национал-активиста, потребуются особые суды, которые будут рассматривать дела между людьми с таким статусом и обычными гражданами России. Для людей, которые желают судиться по шариатским законам, Тор предлагает организовывать специальные резервации (читай гетто. – Ред.).
Однако, нравится это националистам или нет, но в России действует Уголовный кодекс. И под его действие высказывания Хасавова подпадают. Побег заграницу косвенно свидетельствует о том, что российский юрист тоже это понимает.
Кто такой Хасавов и зачем он это все сказал?
Дагир Хасавов – не какой-то случайный человек или маргинал. Он респектабельный адвокат, выпускник Киевской высшей школы МВД СССР, кандидат исторических наук, глава московского адвокатского бюро "Дагир Хасавов и партнёры – Драконта". За плечами Хасавова немало крупных процессов, в том числе выигранный суд архитекторов Тажиева и Колентеева против Духовного Управления Мусульман Европейской части России по поводу нарушений при строительстве Московской Соборной мечети
Полгода назад Хасавов объявил о планах создания Совета имамов России и Союза мусульман России, судя по всему, в противовес Совету муфтиев. Неудивительно, что когда адвокат так подставился своими высказываниями, муфтии принялись нападать на старого противника.
Неприятно другое. Они, и не только они, "включили" навязшую в последнее время на зубах в связи с другим громким выступлением риторику о провокации каких-то враждебных сил против российских мусульман, ислама и России в целом. И советник председателя Совета муфтиев России Абудл-Вахед Ниязов, и председатель Координационного центра мусульман Северного Кавказа Исмаил Бердиев высказались в этом смысле.
"Это просто какая-то спланированная акция, я думаю, что за этим стоит какой-то заказ политических сил, враждебных как к самой России, так и к мусульманам и к межнациональному и межконфессиональному миру в стране", – сказал РИА Новости вполне светский человек, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Руслан Курбанов. Провокацией назвал заявление Хасавова и глава Чечни, откуда адвокат родом, Ахмад Кадыров.
Однако просмотр злосчастного сюжета "Рен-ТВ" и изучение многочисленных интервью Хасавова не дает серьезных оснований считать его слова намеренной провокацией. На протяжении последних трех месяцев Хасавов рассказывал журналистам разных изданий о необходимости введения шариатских судов, выходило много публикаций, но никаких кровавых подробностей и соответственно острых реакций на них не было.
На видео хорошо видно, что журналист просто вывел адвоката из равновесия, и сказанные слова были экспромтом, сказанным на плохом русском языке. Под "обольются кровью", очевидно, имелось ввиду "отольются кровью", а под "вторым мертвым озером" – вероятно, "второе мертвое море". Так провокации не осуществляют.
Самый справедливый суд
Де-факто суды шариата в России действуют, и о том, чтобы их так или иначе легализовать, мусульманские юристы и ученые говорят не первый день, – утверждает эксперт Московского центра Карнеги, исламовед Алексей Малашенко.
"На Северном Кавказе, в Дагестане и в Чечне шариатизация идет давно. – поясняет он. – Это процесс нормальный. С одной стороны, потому что растет уровень исламского самосознания, исламской идентичности. А с другой стороны, потому что федеральный суд не работает или работает очень плохо. А каким-то образом выяснять имущественные или какие-то иные отношения нужно".
Может быть, с точки зрения эволюции исламского социума этот процесс и нормален. Но насколько он нормален с точки зрения российского государства и российских законов?
Возможность применения шариатского права не вразрез с законами России – это большая проблема, – признает Малашенко. "Для мусульманина шариат – это нечто священное. Следуя шариату, он ведет исламский образ жизни, – продолжает эксперт. – Здесь важно, чтобы там, где применяются законы шариата, это не противоречило законам Российской Федерации. Но найти консенсус между федеральным законом и тем, что происходит на Северном Кавказе, необходимо. Мы от этого никуда не уйдем. Тут надо крутиться, надо думать".
Конечно, экспертам виднее, но мне идея "поженить" законы шариата с федеральными кажется нереализуемой. Взять ту же женитьбу (простите за каламбур). Правоверный мусульманин может иметь до четырех жен, а УК запрещает одновременно даже двух. Среди возможных наказаний по шариату есть удары плетью, побивание камнями, отсечение руки. В последнем случае исполнителю шариатского правосудия в России будет грозить уголовная статья о причинении тяжких телесных повреждений.
Допустим, один мусульманин украл что-то у другого. Шариатский суд их как-то рассудил и приговорил вора штрафу. Но уплатив штраф, вор остается на свободе и продолжает представлять общественную опасность, а пострадать от его действий в дальнейшем могут и правоверные, и не мусульмане.
Таких противоречий, в случае легализации шариата в России, если вдуматься, будет очень много.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
